Перстень с трезубцем - Александр Теущаков

– Мне и нескольким воинам удалось ночью выскочить из крепости, нас отправили, потому – что мы были самыми молодыми среди защитников. Мы залегли недалеко и видели, как днем выходили оставшиеся в живых люди. Вдруг турки накинулись на них с оружием. Лошонци и его воины погибли в бою, а остальные были отпущены.

– А Балинт, что с ним, как он передал тебе письмо?

– Он и направил меня и ребят в Вашу крепость, чтобы мы сообщили обо всем. Господин барон не вышел с остальным войском, он погиб еще утром.

– Почему ты так решил?

– Мне потом сказали, что его и нескольких дворян, схватили турки и казнили прямо на площади.

– Значит, Темешвар пал, – громко произнес граф Ласло, – ну, что же, там защитники сражались как герои и память о них останется всегда в наших сердцах. Воины! Нам тоже предстоит до последнего вздоха защищать свою землю от проклятых турок, не посрамим свою честь. Нас не пугает, что наш враг сильнее и многочисленнее, пусть они сами боятся при каждом выстреле наших пушек и при отражении каждого штурма. Погибли наши друзья и товарищи: Борат, барон Балинт, Габор и тысячи неизвестных нам героев, но мы свято верим, что они до последнего защищали свою Родину. Они – венгры, верившие в свободу своей родной земли и не предавшие своих отцов и предков. Мы будем помнить о них вечно.

Наступила тишина, все встали и, сняв головные уборы, почтили молчанием погибших.

Недолго продолжалось затишье, со стороны караульной башни раздался оглушительный выстрел из пушки, оповестивший об очередной атаке турок на замок.

Теперь у врага появилось больше шансов захватить крепость. Со стороны Хэди шла горная дорога и, соединяясь с основной, вела к воротам замка. Скалы и ров, по-прежнему были главным препятствием турецких войск, но осаду они начали одновременно с трех сторон.

Воины-дербенджи, оснащенные веревками и длинными шестами, как кошки карабкались по скалам, помогая друг другу подниматься выше и выше. Несколько пушек подкатили ближе ко рву и под прикрытием щитов, били по воротам.

Ласло приказал беречь снаряды и использовать их только для подавления пушек врага. С боковых башен громыхнули два выстрела, и самый близкий щит разметало по сторонам, следом два снаряда угодили в лафет и саму пушку, отбросив ее ко рву.

Воспользовавшись заминкой со стороны защитников замка, сотни турецких солдат ринулись под стены, на ходу приставляя лестницы и забрасывая «кошки» на длинных веревках. Первые басурмане, которые достигли зубчатого парапета, полетели вниз вместе с лестницами, отчаянно размахивая руками и громко крича, вспоминали Аллаха. Брань, крики, рычания раздавались с обеих сторон, стрелы сыпались градом. На головы турок полилась смола и горячий жир. Когда под стенами собралось огромное количество османских воинов, защитники, поджигая фитили, побросали вниз бомбы, которые, разрываясь, несли смерть и заражали воздух. Едкий дым расползся по земле, заставляя воинов противника отступить. Кашляя и проклиная венгров, они были вынуждены отойти за ров. Вдогонку прозвучало несколько выстрелов из пушек и ядра, врезавшись в скопление турок, находили свои жертвы. Опять дорога, ведущая вниз, была усеяна множеством трупов.

Такие победы радовали каждый раз, но подсчитывая свои потери, граф с болью в сердце осознавал, что ряды защитников крепости быстро редеют. Приходилось беречь каждого воина, ибо подкрепления со стороны ждать не приходилось.

Михал иногда приходил в помещение донжона и проведывал Хангу. Бедная девушка не знала покоя, ей иногда в промежутках между атаками турок, удавалось немного поспать, а все остальное время она проводила операции, перевязки и принимала новых раненных. Река – ее помощница уже не справлялась и к ним в помощь прислали еще женщин. Метр Эрно постоянно находился на стенах, к нему тоже подносили раненных, он перевязывал их, а если требовалась операция, отправлял к Ханге. Михал заметил, что он не пытался прикрываться и прятаться от стрел и пули, посылаемых врагами, как будто он сам искал смерти, а не она его.

Граф Ласло, предвидя, что защитников крепости ожидает впереди, отдал приказ, чтобы раненных небольшими партиями переправляли по подземным переходам в ущелье и дальше в горы. Он никому не хотел объяснять и даже не пытался намекать, что еще день-два, при надлежащем напоре, и турки ворвутся в крепость. Раненных людей либо сожгут на кострах живьем, или сбросят в ров с водой, а то и просто со скал.

Берток отправил Болгарку и детей вместе с женщинами и стариками из крепости, пообещав беречь себя. Ханга категорически отказалась уйти с раненными воинами.

Илона всегда находилась рядом Ласло. Ему даже казалось, что она в самые опасные моменты пытается закрыть его собой. Ворвавшиеся, во время последнего штурма турецкие воины, бросились на гайдуков. Завязалась кровавая схватка. Ласло, отбиваясь от двоих турок, медленно отступал к стене, и в этот момент Илона со своим незаменимым мечом обрушила град ударов на головы врага. Ласло и графиня добили их вместе и общими силами скинули турок со стен.

Таких случаев с каждым разом было больше и больше. Не хватало людей, чтобы защищать все стены. Приходилось с боем отстаивать каждую башню, каждый лестничный спуск.

Собрав вечером оставшихся в живых командиров, граф держал совет:

– Положение тяжелое, сами видите, воинов не хватает, даже на то, что бы удерживать стены. Разделимся на равные части. Ты Людвик, остаешься у центральных ворот, ты Гергей будешь держать со своими людьми оборону со стороны Хэди, я же буду сдерживать турок со стороны соляных копий. Крепитесь, если турки ночью пойдут на штурм, мы должны отбить все атаки. Соберите последние бомбы и разделите их поровну. Осталось несколько снарядов, берегите их, бить только по скоплению врага. А теперь о главном: если турки ворвутся в замок, уходите через тайный ход в соляные пещеры, как только преследователи достигнут разветвления проходов, следует подорвать бочки с порохом. Ни один из вражеских воинов не должен проникнуть вглубь пещер.

– А ты Михал, почему ты о себе не говоришь, разве ты остаешься? – спросил тревожно Гиорджи.

– Мы всегда будем вместе, не переживайте, я последним покину свой замок.

– Мы с тобой, в голос произнесли Гиорджи и Берток.

– Спасибо друзья мои, что готовы до конца быть со мной. Он взглянул в сторону Гергея и сказал, – не забудь Герге, о чем мы с тобой договаривались, возьмешь еще с собой графиню Илону.

– Ну, уж нет, – возразила графиня, – я ни о чем и ни с кем не договаривалась и мое место рядом с тобой граф. Позволь мне самой решать, как поступать дальше. Если ты прикажешь мне, то хочу напомнить тебе, что я сама являюсь графиней, и мое решение не может оспорить никто.

Ласло осталось только согласиться с ней кивком головы.

Затруднения турок было в том, что ни с одной стороны замка невозможно сделать подкоп под стены и заложить мины. Фундамент и сами стены были воздвигнуты на монолите скалы.

Кара-бей видел в своей жизни разные замки и по величине они во много раз превосходили Железную руку, но расположение крепости было настолько удобным для обороны, что ему вспомнился рассказ его отца о взятии одной из крепостей на Дунае. Она располагалась в самом узком месте – Железных воротах, и называлась – Голубац, которую несколько веков назад воздвиг король Зигмунд. «А не те ли это Ласло, о которых мне рассказывал отец, защищавших в свое время неприступную крепость. Она ведь тоже располагалась на скале и досталась нашим войскам дорого. Если это действительно они, то мне понятно, кого нанимали предки Ласло для строительства крепости. Сегодня будет последний штурм замка, если мне не удастся его взять, то придется оставить на время. Неприятно конечно будет оправдываться перед Ахмедом – пашой, ведь под его ударами пали близлежащие крепости в Темешваре и Липпе. Возьмем мы Железную руку, но теперь уже на обратном пути».

Глубокой ночью прозвучал оглушительный взрыв возле центральных ворот – это турки, прокравшись между трупами, заложили на поверхности заряд из нескольких бочек с порохом. В образовавшуюся брешь сразу же ринулись османские воины. Несколько десятков успело проскочить, но они уперлись в кованую решетку, сквозь которую их встретили защитники крепости стрелами, копьями и выстрелами из ружей. Остальных же нападающих ожидали льющиеся сверху потоки кипящего жира и смолы.

Начался очередной штурм. При свете факелов было видно, как центральную часть стены густо облепили турки, по приставленным лестницам и веревкам они карабкались наверх. Лучники и воины с ружьями начали свою охоту, они тщательно целились в гайдуков, появляющихся в амбразурах или между зубцами стены. Стоило защитнику появиться, как в то место летели десятки стрел и пуль.