Университет языков (СИ) - Андреева Александра Сергеевна

Ниа попыталась поднять его: несколько беспомощных движений, бесполезно. Она опустилась на пол и дрожащей рукой обняла за плечи.

***

На ночь отвар из трав. Опять проснулась с трудом. Погуляла с Хаски и пошла в столовую.

— Как здоровье? — в один голос спросили Мэт и Рейчел.

— Получше, спасибо.

Съела мало: яйцо всмятку и бутерброд.

Занятие прошло нормально, хотя начала готовиться через несколько часов после того, как он ушёл.

Пообедав, помогла сделать Мэту домашнее задание, потом села за свой текст.

Профессор Сатабиша встретил её взволнованным взглядом. Значит, Солус ему сказал.

— Как дела, Ниа?

— Хорошо, — ровно, без эмоций.

После занятия собрала бумаги и ручки, попрощалась и вернулась в комнату. До двенадцати готовилась к занятию, потом отвар и спать.

На следующий день снова: Хаски, столовая, Рейчел с Мэтом, Вэле, Рои — и пустая комната.

Солус пришёл вечером и молча опустился на ковёр.

— Посиди со мной, — тихо попросил он.

Ниа села на пол у изголовья кровати.

— Слишком далеко…

Она робко придвинулась на миллиметр. Солус быстро повернулся и упал, будто подкошенный, пряча лицо у неё в коленях. Ниа осторожно, одними пальцами, коснулась его волос. Взгляд упал на часы: начало девятого.

— Значит, Игни вернулся… — она испуганно посмотрела на Солуса, поняв, что произнесла эти слова вслух.

— Вернулся, — даже сквозь ткань юбки Ниа чувствовала его дыхание, — они оба вернулись.

Нубес пришёл на следующий день и сказал:

— Я знал, что вы из Алголии. Но я никогда не спрашивал вас об этом, потому что боялся…

— Что я убью тебя?

— Да…

— Зачем же ты сейчас пришёл?

— Чтобы попросить прощения…

— Твоя просьба запоздала, ты понимаешь?

— Понимаю, но я… я хочу сказать это сейчас. Пожалуйста, простите меня!

— Я не могу ответить то, что ты хочешь услышать.

— Знаю, но мне просто нужно было это сказать.

— Хорошо.

Игни пришёл сегодня. Из него ещё не выветрился алкоголь, который он заливал в себя эти дни.

— Вы лишили меня всего, мы в расчёте. Теперь научите меня, как жить дальше!

— Возвращайся к своей семье.

— Вы всё забрали, а теперь хотите выбросить меня?

— А ты хочешь остаться?

— Да…

— Не слышу.

— Да! Чёрт! Я хочу остаться!

— Тогда оставайся.

— Мне больше некуда идти… моя семья… как вы догадались?

— Мы похожи.

— Вы тоже выучили этот язык…

— Потому что ненавидел их? Да. Я хотел посмеяться над ними, мёртвыми, произнося те слова, которые им никогда не услышать… Но оказалось не смешно.

— Вы когда-нибудь пытались убить человека?

— Да, пытался.

— Кого?

— Себя.

— Я не смог простить его, — простонал Солус, сжимая подол её юбки. — Нубес попросил у меня прощения, а я не смог.

Рука замерла над его волосами.

— Может быть, со временем… — робко начала она.

— Время, время, ты всегда повторяешь это слово…

Кстати, о времени. Было уже поздно, а он, наверное…

— Вы ужинали? — спросила Ниа.

Солус не ответил.

— Давайте я что-нибудь приготовлю?

— Я не хочу есть.

— Ну, чуть-чуть…

Солус неохотно поднялся.

Она заглянула в холодильник. Что бы такое сделать? А, Клави дала сегодня творог, может, вареники? Конечно, их не пять минут готовить, но зато это должно отвлечь его от грустных мыслей.

— Сделаем вареники, — сказала Ниа, переходя на родной язык.

— Что? — не понял Солус.

— По-лабрийски это называется «вареники», а как по-алгольски, я не знаю.

— Вареники… — повторил он.

— Вот, вы уже знаете одно лабрийское слово, — сказала Ниа и попробовала улыбнуться.

Солус вздохнул и произнёс ещё раз: «Вареники».

Ниа разобрала маленький столик, решив готовить прямо в комнате, достала кастрюлю, пакет молока, муки, масло, яйца.

— Это пирог? — неуверенно спросил Солус.

— Нет, это похоже на… — пельмени, только она не знала, как по-алгольски будут «пельмени». — Извините, у меня проблемы с названиями еды… Это готовят из теста, но нужно потом варить в воде.

— Мне кажется, у нас нет такого блюда, — задумчиво произнёс Солус.

— Это вкусно, правда!

— Я верю…

Ниа делала тесто и начинку, а он смотрел. Да, никогда ещё ему не готовили вареники… С ней всегда всё не по правилам, не так, как должно быть. Должно быть?.. Этоговообще не должно быть! Тогда почему ты здесь? Почему ты… Не знаю!

— Извините, пожалуйста, вы не могли бы подержать? — она протянула ему кастрюлю.

— Да, конечно.

Ниа достала большую деревянную доску для раскатки теста и скалку.

— Спасибо.

Она взяла у него кастрюлю, выложила тесто на доску и долго раскатывала, пока оно не стало толщиной с ломтик сыра. Потом достала стакан и начала вырезать кружочки.

— Когда я была совсем маленькой, мне разрешали делать только это, — улыбнулась она, вспомнив детство. — У бабушки для вареников был отведён специальный стакан, очень красивый, из фиолетового стекла… Хотите попробовать? А я пока достану компот.

Солус с сомнением посмотрел на стакан в своей руке. В тридцать четыре года делать кружочки из теста…

В детстве родители раз в месяц выбирали день, когда нужно было сделать что-то, чего ты раньше никогда не делал. Иногда они брали велосипеды и ехали в незнакомое место, иногда мама покупала в магазине фрукт со странным названием, или папа показывал новый опыт в своей лаборатории… С тех пор как они погибли, в его жизни не было ни одного дня, похожего на те.

Что ж, значит, кружочки из теста…

— У вас хорошо получается, — похвалила Ниа.

— Если ты в детстве могла это делать, я тоже как-нибудь справлюсь. Что дальше? — спросил он, вырезав последний кружочек.

— Дальше?.. А, компот!.. Я забыла совсем, мы с Мэтом его вчера допили. Надо достать новую банку.

Ниа опустилась на ковёр и протянула руку под кровать.

— Тебе помочь?

— Нет, спасибо, — немного повозившись, она достала две банки. — Есть вишнёвый и яблочный. Вам что больше нравится?

Солус молчал. Ниа решила, что он выбирает вкус компота, а он думал, какой замечательно-странной она выглядит, сидя на полу в фартуке с двумя банками компота.

— Если не нравится, то там где-то должен быть ещё из клюквы… Но он немножко кислый.

— Вишнёвый, — сказал он, вставая. — Давай я открою.

— Открывашка в верхнем ящике.

Солус поставил банку на тумбочку и незаметно посмотрел на Ниа. Теперь, когда девушка считала, что он её не видит, выражение лица изменилось. Улыбка исчезла, в глазах были непонимание, страх, боль и ещё…

— Готово.

— Спасибо, я плохо умею открывать их… А теперь вы не могли бы подержать тарелку? А я буду лепить вареники.

Солус взял тарелку и снова опустился на ковёр. Ниа быстро клала начинку и склеивала тесто. Наверное, она делала это много раз, потому что, даже несмотря на волнение, вареники у неё получались одинаковой, правильной формы.

— Теперь их можно варить, — сказала Ниа, когда тарелка наполнилась. Она бросила вареники в кипящую воду, помешала, и через несколько минут первая порция была готова. Ниа положила на них кусочек масла и накрыла крышкой. Быстро слепила остальные и закинула в кастрюлю. — А это на завтра, — объяснила она.

Потом убрала доску со стола, налила компот, поставила вареники и сметану.

— Вот, теперь можно кушать.

Солус вздохнул и проткнул вилкой один белый комочек.

— Да, у нас такого блюда точно нет, — сказал он, съев вареник.

Ниа не поняла, означает это, что ему понравилось, или наоборот.

— Пейте, пожалуйста, компот!

— Я думал, она разбилась, — сказал Солус, беря в руки кружку с облачком.