Колея к ржавому солнцу - Денис Воронин

Холодный и безучастный взгляд скользит по Жеке.

– Ты кто ему? – спрашивает казашка у Насти.

– Я люблю его, – отвечает девушка. – Он – мои печаль и радость. И я хочу, чтобы у него все было хорошо.

В костер внутри Жеки подливают горючего. Оно вспыхивает неприкрытой яростью, и Жека чувствует, как у него подскакивает температура. Ему хочется рассказать их с Настей лав-стори этой казашке. Ну и ладно, что она ударила его. Зато она тоже на стимуляторах, поэтому легко сможет понять…

Казашка вдруг спрашивает у Насти, и в ее голосе звучит недоумение:

– Что ты в нем нашла?

Жеке становится интересно, что ответит Настя. Хорошо бы она сказала, что у него член с хобот слона. Чтобы все эти джедаи со своими светящимися палками засохли саксаулами.

– Просто не могу без него, – говорит Настя. – Если забираете его, то и меня берите вместе с ним.

– Сука любовь, да? – вскидывает брови казашка. – Ты романтик? Только за романтику надо платить, сама знаешь…

– Я заплачу, – говорит Настя. – Сколько?

Казашка оценивающе смотрит на девушку и кивает в сторону машин, на которых приехали она и джедаи.

– Садись, сейчас все порешаем… Ты тут оставайся! – говорит она Жеке. – Ключи от «яги» у него заберите! – напоминает она джедаям.

Она возвращается к своей машине. Настя, обернувшись на Жеку, идет следом за казашкой.

– Сюда, – говорит та.

Один из очнувшихся терракотовых воинов распахивает перед казашкой дверь. Та забирается в автомобиль, дверь за ней захлопывают. Настя обходит «ауди», усаживается с другой стороны.

Жека находит в кармане джинсов ключи от чужого «ягуара», за который он отвечает головой, и опускает их в протянутую смуглую ладонь. Джедай отходит к «ягуару», разглядывает выбитое им самим стекло. Двое из терракотовой троицы подходят к нему. Все вместе они начинают обсуждать, как быть с травмой, нанесенной автомобилю. Звучит это так, будто они и вправду читают написанное на баллончике с освежителем воздуха.

Под суровым взглядом еще одного джедая Жека пятится назад. Джедай не идет за ним, просто смотрит. Отступив на десяток шагов, Жека утыкается спиной в кирпичную стену и, привалившись к ней, садится на корточки. Нужно хоть что-то, чем можно заглушить раздирающую его живот боль. Прямо на глазах у присматривающего за ним джедая Жека достает и юзает с пальца порцию. Потом сцепляет руки перед собой в замок и смотрит на лениво падающий снег, нянча чуть притупившуюся боль внутри.

Он не замечает, сколько проходит времени, когда вдруг обнаруживает, что «ягуар» и оба «ауди» задним ходом выруливают из тупика. Вместо казахского джедая за ним наблюдает Настя. Жека поднимается ей навстречу. Внутренности реагируют потускневшей, как бывшая в долгом обращении монета, болью. Он морщится, но с такой уже можно жить.

– Всё в порядке? – спрашивает Жека, потому что выражение, застывшее на лице девушки, ему совсем не нравится. – О чем ты с ней договорилась? И за сколько?

– Недешево, так скажем. Потому что дешево – это все, что можно уладить с помощью денег. Но не всегда это получается, да? Во всяком случае, счастье нельзя купить.

– Можно, – пожимает плечами Жека. – А уж если не получилось, всегда найдется отличная замена этому счастью – какое-нибудь другое.

– Что случилось с Питером, пока меня тут не было? Почему теперь здесь все ходят обдолбанные? Будто сам город торчит на дури…

– Про всех не знаю, а я… Я подсел на тебя…

Что за пургу он несет? Но Настя смотрит на него, несколько секунд молчит и говорит:

– Я тоже… – и сразу, без переходов: – Кто эта тварь? С какой, на хрен, планеты прилетела?.. Смотри…

Она распахивает парку, под которой рубашка, расстегнутая на три верхние пуговицы. Дрожащими пальцами девушка отгибает воротник, и Жека видит справа под выступающей ключицей отвратительного вида свежий засос, напоминающий начинающуюся гангрену.

– То, чем я заплатила, – поясняет Настя. – Эта сука же абсолютно ненормальная…

Ничего не понимая, Жека запахивает на ней парку, обнимает. С него самого содрали кожу. Он чувствует на своей щеке ее дыхание и влагу. Чувствует, как ему в затылок медленно и соблазнительно вкручивается болт похоти.

– Тихо-тихо, – гладит он девушку по волосам, пытаясь успокоить. – Пожалуйста, не плачь… Что она с тобой сделала?

– А что я сделала с тобой?.. – шепчет Настя. – Мне даже не хватает мужества вспомнить, что тогда было в Роттердаме…

– Да брось, – отвечает ей Жека. – Всего лишь мозги мне оттрахала…

Он чувствует, как она улыбается у него на груди. Поднимает ее лицо к своему. Смотрит в ее глаза-хрусталь. Находит сухие прохладные губы и целует их.

Не сразу, но она отвечает ему.

* * *

В «Don’t Stop Bike» Жека разглядывает висящую на стене черно-белую фотографию Ленина-велосипедиста с горным байком, потом присаживается за стойку и изучает неоконченную партию на шахматной доске, пока Настя улаживает срочные вопросы с чуваком с кислотно-ньюэйджевой внешностью, не то управляющим, не то барменом.

– Спасибо, Кир, – слышит Жека голос девушки. – Можешь идти, я сама тут все закрою.

– Лады, – отвечает Кир, потом, помолчав, говорит: – Извини, что сразу тебе не сказал. У нас тут сегодня ребята остались переночевать в «стафф онли». Они свои, просто им некуда было пойти. Не гони их, хорошо? Если что, под мою ответственность.

– Договорились… В «стафф онли»? У нас тут есть спальные места?

– У нас тут всё есть, – ухмыляется Кир. – Кроме кофе.

– А чай?

Кир показывает Насте чайник в самом углу стойки и уходит, махнув рукой Жеке. Настя запирает за ним тяжелую дверь и возвращается. Гасит весь свет, кроме двух маленьких ламп, подсвечивающих бутылки на полках.

– Я не очень-то понял, – говорит Жека. – Ты работаешь тут?

– Можно и так сказать, – пожимает плечами Настя. – Выкупила у хозяев половину доли на те самые деньги, буду теперь совладельцем и исполнительным директором. Думаем к весне, когда народ на велы присядет, сделать перезагрузку…

– Офигеть… Слушай, – говорит Жека, – давай лучше устроим перезагрузку прямо сейчас.

– То есть?

– Все обнулим и начнем заново, – произносит он.

Настя улыбается:

– Будто мы на первом свидании?

Жека берет ее за руку.

– Лучше на втором. Или когда там отношения дорастают до секса?

И они взрываются.

* * *

«Влажный блеск наших глаз…» Откуда это?

Он пьет Настю и никак не может напиться. Трогает ладонью ее лицо, чувствуя прикосновение к гладкой коже. Расстегивает до конца ее рубашку. Ему кажется, что даже их ресницы дрожат в такт. Ее глаза прячутся в переплетении теней, но Жека видит, как она улыбается. Все это странно, словно чувствовать уют в кабине реактивного истребителя, пикирующего