Кардонийская петля - Вадим Панов

– У меня был план.

– Я знаю. – Кира тяжело вздохнула и… И силы оставили её. – Папа! – Разрыдавшаяся девушка крепко прижалась к отцу. – Прости меня… Пожалуйста, прости… прости… прости…

– Теперь, получив данные разведки и посмотрев с цеппеля на расположение войск, я окончательно убедился в том, что мы едва успели сорвать крупное наступление. Задержись мы на пару дней, приотцы опрокинули бы ушерцев в море и взяли Унигарт.

Загратийский дар Нестор Гуда только что вернулся с передовой, был возбуждён, шумен и постоянно оглядывался на занимающую всю дальнюю стену карту Кардонии: ему не терпелось подтащить к ней «заглянувшего на огонек» дара Антонио и наглядно продемонстрировать лингийцу положение дел на фронте. Увлечённый войной Нестор напоминал мальчишку, и на его фоне спокойный, как сытый стерч, Антонио казался то ли сонным, то ли равнодушным.

– Не зря торопились.

– Совершенно верно. – Нестор с улыбкой посмотрел на коллегу и всё-таки подошёл к занимающей всю стену карте: – Давай я покажу.

– Ну, покажи, – не стал сопротивляться Антонио. И вяло добавил: – Мне интересно.

Заграта стала адигенской не так давно, считалась планетой среднего достатка и прислала на Кардонию один-единственный цеппель – «Длань справедливости». Но именно загратийца Нестора да́ры Ожерелья попросили возглавить операцию: его талант военачальника был признан всем Герметиконом.

– Как мы и договаривались, предупреждать приотцев о своём приближении мы не стали, – продолжил Гуда. – Однако особой выгоды не получили.

Крейсеры миротворцев выходили на позиции ночью, огни не гасили, но о своей принадлежности умалчивали, надеясь на атаку землероек. Надежды оправдались частично.

– Бои завязались только на северном участке фронта, – вздохнул Гуда. – Приотцы приняли нас за ушерцев, атаковали, и это дало нам право на ответные действия. Мы сбили авианосец, три доминатора, три импакто и подвергли бомбардировке пять лиг позиций. После этого приотцы вышли на связь, сказали, что ошиблись, и бой прекратился. К сожалению.

– Мы исполняем миротворческую миссию, Нестор, – напомнил Антонио. – Мы дали слово, что только разведём враждующие стороны.

– Галаниты, заполучи они миротворческий мандат, уже давно бомбили бы архипелаг.

– Именно поэтому нас называют адигенами, а не галанитами.

– Приотская армия сильна, а сейчас у нас есть прекрасная возможность разнести её вдребезги.

– Ты хочешь сразиться с Селтихом, – прищурился лингиец.

– Говорят, он хорош, – не стал отрицать Гуда.

– Если Селтих действительно хорош, Компания его не оставит, а если Компания его не оставит, ты обязательно с ним встретишься.

– Пожалуй.

В адигенских мирах не было единства, некоторые да́ры ещё надеялись, что набирающие силу галаниты согласятся терпеть существование древнего уклада, но Антонио и Нестор прекрасно понимали, что большая война неизбежна. Галаниты рвались к власти над Герметиконом, и на пути у них стояли только адигены.

– Что сейчас на фронте?

– Цеппели Компании ушли в тыл. Движение среди приотских частей отсутствует, на передовой не стреляют.

Поскольку Нестор заявил, что с удовольствием атакует любую сторону, нарушившую навязанное перемирие, а ночные события наглядно продемонстрировали, какой смысл он вкладывает в понятие «с удовольствием атакую». У Нестора было подавляющее превосходство в воздухе, а пользоваться преимуществом он умел лучше всех в Герметиконе.

– Приотцы хотя бы осведомились, чего мы хотим?

– Я рассказал о миротворческом мандате Сената Герметикона и получил ответ, что завтра утром в Унигарт прибудет консул Кучирг.

– Очень хорошо.

– На вечернем совещании расскажу больше.

– Мне прислал радиограмму директор Арбедалочик. – Антонио жёстко усмехнулся. – Галанит не стал отрицать, что твоё появление стало для него неприятным сюрпризом.

– Хорошо, когда тебя помнят, – усмехнулся Нестор.

Он был едва ли не единственным в Герметиконе человеком, которому удалось обвести вокруг пальца всемогущих директоров-наблюдателей и остаться в живых. Компания ненавидела загратийца, и лишь покровительство Ожерелья удерживало галанитов от нападения на Заграту.

Ну и блестящий талант Гуды, разумеется, куда же без него?

Нестор тем временем отошёл от карты, расположился в кресле – Антонио последовал его примеру – и продолжил:

– Кардонийская кампания окончательно доказала, что следующую войну выиграют учёные. – Ему не терпелось поделиться с умным слушателем плодом недавних раздумий. – Ушерская армия в три раза меньше приотской, но благодаря превосходству в оснащении островитяне наголову разбили землероек, захватили огромные территории и, если бы не тактические просчёты, обязательно победили бы.

– Тактические просчёты оказались сильнее великолепного оснащения?

– Такое случается, – кивнул Гуда. – И это нормально, потому что в противном случае война свелась бы к тупому противостоянию бронетягов и цеппелей.

– Но и без машин никуда…

– Печально говорить, но учёные Ожерелья обязаны озаботиться созданием новых машин, – вздохнул Нестор. – Иначе Компания задавит Ожерелье. Талант должен подкрепляться соответствующей материальной базой.

– У Дагомаро был план, – странным тоном произнёс дар Антонио.

Однако увлёкшийся Гуда его не услышал.

– Новые рода войск возникают буквально на глазах, меняется тактика, появляется масса интереснейших способов ведения боя и даже сражений. Учёные меняют облик войны, и жаль, очень жаль, что мы потеряли Гатова.

– Есть и другие умники, – протянул Антонио. Однако думал он о чём-то своём.

– Но почему они не работают на нас? – тут же осведомился Нестор. – Почему мы до сих пор не знаем, кто входит в Клуб Заводных Игрушек и существует ли он вообще? Почему мы плюём на тех, кого молва называет гениями? Усилия всех тайных и явных служб адигенских миров должны быть направлены на то, чтобы лучшие умы Герметикона придумывали новое оружие. Я не собираюсь отбиваться от галанитской техники палками и камнями.

– Говоришь так, словно тебя уже назначили командующим объединённой адигенской армией, – заметил дар Кахлес.

– Мы оба знаем, меня назначат командующим, – улыбнулся Гуда. – Следующая война станет моей.

– Если ты не разобьёшь голову в каком-нибудь дурацком поезде.

Широкая публика о приключениях знаменитого путешественника и знаменитого военачальника у Змеиного моста не ведала, а вот Антонио – ведал. И остался крайне недоволен бесшабашной выходкой брата и загратийца.