Современная зарубежная проза - Коллектив авторов

Этот любовный треугольник еще больше тяготит Ватанабэ: душой преданный Наоко, сердцем он стремится к Мидори, и все больше запутывается в том, что правильно или нет. В промежутках между сердечными переживаниями Ватанабэ смотрит на жизнь других людей, на их поведение, на все, что происходит вокруг него, и изо всех сил пытается понять — когда же что-то пошло не так. Где-то выпала шестеренка или завязался узел в ненужном месте, стрелки пошли не в ту сторону или он сам сделал шаг не туда, что произошло, что он не может ощущать единство с миром, чувствовать себя на своем месте, да хоть на каком-то месте. Все бывают счастливы и несчастны, это закономерно, это чередуется, таков ход жизни — после дождя всегда появляется радуга. Но в сознании Ватанабэ после смерти Кидзуки образовалась дыра, он лишился какой-то своей части и пока он не найдет то, что закроет эту брешь, он не сможет стать полноценной частицей жизненного цикла. Навещая Наоко, он начинает это понимать.

Клиника, в которой она находится, скорее, не больница, а санаторий, где у каждого есть время и возможность осознать, что же с ним происходит. Там же он знакомится с соседкой Наоко «по палате» — Рэйко. Она рассказывает ему свою, довольно странную историю о причинах пребывания в реабилитационном центре. Ватанабэ становится ясно что иногда с людьми происходят какие-то вещи, после которых им уже никогда не стать прежними. Перед ними лежит выбор — остановиться на случившемся или постараться идти дальше. Но, что бы они ни выбрали, этот след протянется через всю дальнейшую жизнь. Разговаривая по душам с Наоко, все проясняется и еще больше запутывается одновременно. Однако постепенно все же приходится принять тот факт, что, несмотря на свою симпатию к Ватанабэ и определенную близость между ними, в сердце Наоко есть место только для Кидзуки, для нее он всегда будет живой и единственный, кого она любит.

Испытывая к Ватанабэ благодарность, нежность, привязанность, она разрывается на части от невозможности пустить его в свое сердце. Этот любовный треугольник гораздо сложнее, чем у Ватанабэ, Наоко и Мидори. Тут замешан мертвец, который навсегда останется на своем месте. С течением времени становится ясно, что надежды на скорое выздоровление Наоко были призрачны, и ее болезнь все глубже пускает корни. Ватанабэ впадает в крайне характерное для героев Мураками состояние прострации и рефлексии — не ест, не пьет, ничем не интересуется, только обдумывает, как и почему он вынужден так страдать. В этом хаосе мыслей теряется связь с Мидори — Ватанабэ забывает о ее существовании. Даже попытки возобновить общение оканчиваются провалом, он слишком замкнут в себе. Вместе с весной приходит чувство невыразимого сосущего одиночества, вдобавок к нему еще и примешивается ожидание чего-то недоброго. Ватанабэ обособлен: сам по себе — он довольно часто чувствует себя одиноким, а в эти прекрасные весенние месяцы все еще больше обостряется.

Но весна — время возрождения, и Ватанабэ не может бороться с ее зовом. Он понимает, что ему необходимо быть с Мидори — всем своим существом. Наоко постепенно превращается в призрачное воспоминание, она молчит и никаким письмам не достучаться до ее потерянного сердца. Тут Ватанабэ охватывает смятение, ведь как бы ни хотел быть с Мидори, он связан обязательствами и ответственностью перед Наоко.

Но ему и не надо ничего делать — Наоко оканчивает жизнь самоубийством. После смерти Наоко он отправляется в одиночное путешествие, необходимое для того чтобы осознать: боль от потери любимого человека несравнима ни с чем и единственное, что остается в такой ситуации, — это дать сердцу успокоиться, перейти из состояния отчаяния в тихую тоску.

В финале романа — интимная близость Ватанабэ и Рэйко — как единственных хранителей воспоминаний о Наоко, объединенных общей потерей; попытка возобновить отношения с Мидори. В итоге — чувство абсолютного бессилия, одиночества и потерянности, будто маленькая рыбацкая лодка отвязалась от пристани, и ее унесло в открытое море.

Специфика характера Ватанабэ заключается в том, что он не предпринимает никаких действий, он получает результат и уже тогда думает, что с ним делать. Ватанабэ — обычный юноша, плывущий по течению: кто-то завел его, и он будет двигаться пока не наткнется на препятствие. Он попал в круговорот тех людей, к которым не имеет отношения, он — жертва обстоятельств. Но, к счастью, ему не дано так глубоко и остро воспринимать происходящее, и это спасает его от гибели.

Один из постулатов самурайского кодекса Хагакурэ — быть готовым к смерти. Для японца понятие смерти не вызывает страха или отчаяния, но оно заложено с максимально раннего осознанного возраста и принимается как часть жизни, а не ее противоположность. Смерть Наоко никогда не станет забытой как и сама Наоко. Но это не пример вечной скорби и верности своей единственной возлюбленной. Это пример того, что в жизнь могут вихрем вторгнуться какие-то новые сюжеты, перевернув все в душе, перестроив твой мир на свой лад. Они так же исчезают, как и возникли. Твоя задача — сделать себя мягким и открытым, готовым, принимающим и терпеливым, чтобы постараться максимально понять, ради чего все происходило, что хотело донести и при этом сохранить свою внутреннюю целостность. Это только кажется бездействием, на деле же — невероятное мужество.

«Норвежский лес» подобен ледяным узорам на стекле — непонятный, неуловимо прекрасный и такой же холодный. «Я не думаю, что на свете есть проблемы важнее греческих трагедий», — говорил один из преподавателей Ватанабэ, и это действительно так. Несмотря на движение времени и постоянное изменение реальности, для литературы нет темы более актуальной, чем трагедия человеческой души, и Харуки Мураками — мастер изображения подобных трагедий. Возрастная категория героев его книг колеблется от детства до расцвета юности, именно в это время человеческое существо живет чувственным, откидывает рациональное во имя чего-то необозначаемого, ради какого-то внутреннего фонаря, который ведет куда попало, но приоритетное тут — не путь, а свет, и самое главное — не дать ему погаснуть.

Книги Мураками не дают забыть об этих моментах, о времени становления личности и формирования ее в первом любовном опыте, в основном всегда неудачном. Его произведения несут в себе сугубо национальный оттенок восточного сознания. Однако с уверенностью можно сказать, что Харуки Мураками адаптирует любую ситуацию до общечеловеческой, максимально открывает мир японской души для европейского читателя.

1. Chip Kiddon Desighing 1Q84 [Электронный ресурс] // harukimurakami.com. URL: http://www.harukimurakami.com/ resource_category/q_and_a/chip-kidd-discusses-the-book-jacketfor-1q84

2. Aconversationwith Murakamiabout Sputnik Sweetheart [Электронный ресурс] // harukimurakami.com. URL: http://www. harukimurakami.com/q_and_a/a-conversation-with-harukimurakami-about-sputnik-sweetheart

3. A Conversation with Cover Designers [Электронный ресурс] // harukimurakami.com. URL: http://www.harukimurakami.com/ resource_category/q_and_a/a-conversation-with-chip-kidd-andjohn-gall

4. Данилкин Л. Харуки Мураками «Страна Чудес без тормозов и Конец Света» [Электронный ресурс] // susi.ru. URL: http://susi. ru/HM/danilkin.html

5. Загребельный В. Читая «Норвежский лес» [Электронный ресурс] // susi.ru. URL: http://susi.ru/HM/nl.html

6. Коваленин Д. Лучший способ потратить деньги, или Что делать в период острой джазовой недостаточности [Электронный ресурс] // susi.ru. URL: http://susi.ru/HM/Foreword.html

7. Коваленин Д. Суси-нуар [Электронный ресурс] // susi.ru. URL: http://susi.ru/HM/noir/

8. Мураками Х. Дэнс, дэнс, дэнс / пер. с яп. Д. Коваленина. М., 2010.

9. Мураками Х. Норвежский лес / пер. с яп. А. Замилова. М., 2009.

Авторский мир в избранных произведениях

Джонатан Коу

Г. А. Ветошкина

Ведь мы, быть может, только спим.Да, только спим, пока мы в миреСтоль необычном, что для насЖить значит спать, быть в этой жизниЖить сновиденьем каждый час.

Джонатан Коу — английский автор, с которым современные критики связывают сегодня будущее английской литературы (хотя ему уже за пятьдесят). Родился в 1961 г., окончил престижный Тринити колледж в Кембридже, преподавал английскую поэзию в университете Уорвика, получил докторскую степень за диссертацию по роману Генри Филдинга «История Тома Джонса, найденыша». Впоследствии работал корректором, профессиональным музыкантом (писал музыку для кабаре) и внештатным журналистом.

Первые книги «Случайная женщина» (1987), «Легкая любовь» (1989) и «Карлики смерти» (1990) были хорошо приняты читателями, однако по-настоящему он стал известен после того, как в 1994 г. увидел свет его сатирический роман «Какое надувательство!», в злой и остросоциальной форме описывавший жизнь английского общества во времена правления Маргарет Тэтчер.