Огневица - Анита Феверс

в ней. И пусть тепла от одеяла не было ни на йоту, Итрида все равно с тоской глянула ему вслед.

Дейвас и бродяжница прижались к скале, тяжело дыша. Над их головами нависал неширокий козырек, никак не спасающий от буйства стихии, но все же твердый камень, упирающийся в спину, был лучше, чем открытая всем ветрам площадка, на которой так легко было оступиться и упасть в пропасть.

Итрида раздраженно откинула со лба налипшие пряди. Ее безостановочно трясло, но она старалась не подавать виду. Не к месту вспомнилось ровное тепло мирно спящего Мария, согревавшее ее всю ночь.

– Похоже, духи разгневались, что мы распивали вино без них, – хмыкнул дейвас и попытался выглянуть из-под козырька. – Морокун тебя раздери!

Особенно сильный удар ветра едва не сбил его с ног, и дейвас быстро вернулся на место. Его взгляд упал на Итриду, и Марий нахмурился.

– Эй, – он положил ладонь на ее шею. Итрида дернулась в сторону, мужчина убрал руку, но морщинка между его бровей не разгладилась. – Что с тобой?

– Ничего, – огрызнулась Итрида.

Ее челюсть тоже предательски ходила ходуном, и голос девушки сорвался, отчего ответ получился не насмешливым, а жалобным. Марий тяжело вздохнул и вдруг накрыл своим телом Итриду, вжимая ее в скалу.

– Ты чего удумал?! – зашипела она и уперлась ладонями ему в грудь.

Марию не приходилось слишком сильно наклоняться, чтобы заглянуть ей в глаза: Итрида была ниже его всего лишь на полголовы.

Дейвас в ответ на ее возмущение только лениво улыбнулся – и улыбка эта до странности не вязалась с буйством духов, разразившимся у него за спиной.

– Вообще-то согреваю тебя. Не заметила? – из-за оглушительного рева воды Итрида скорее прочитала слова по губам, нежели расслышала.

Она открыла рот, чтобы опять возмутиться, – но вдруг поняла, что дейвас говорит правду. От его тела шло ровное спокойное тепло, и в ответ внутри нее разгорался собственный маленький очаг, согревающий, как стакан горячего медового сбитня. Итрида плотно сжала губы и нахохлилась, уронив руки вдоль тела и отчаянно напрягшись, чтобы, не приведи Перкунас, не сократить расстояние между собой и дейвасом хоть на краешек ногтя.

– Кажется, я знаю, как мы выберемся, – вдруг улыбнулся Марий, глядя на скалу поверх головы Итриды.

Он потянулся вперед, отчего Итрида почти уткнулась носом в его шею, а их тела плотно прижались друг к другу, и обвел кончиками пальцев едва заметные руны. Дейвас шепнул что-то едва слышно, только странный горловой звук дрожал в его груди, передаваясь и Итриде. Она собралась спросить его, какого морокуна он творит, как вдруг часть скалы за ее спиной исчезла, и она, не удержавшись, повалилась назад. От неожиданности Итрида коротко вскрикнула и намертво сжала пальцы на рубашке Мария, утягивая его за собой. Боль от удара о каменный пол разлилась по спине короткой вспышкой, но быстро стихла. Итрида заморгала, постепенно осознавая, что оглушительная тишина, окутавшая ее плотным покрывалом, означает, что дождь остался где-то снаружи. Приподнявшись на локтях, Марий глянул на Итриду:

– Благодарю, что смягчила мое падение.

Пока бродяжница замахивалась, Марий успел встать и протянуть ей руку. Не обращая внимания на дейваса, Итрида кое-как поднялась, морщась и шипя от боли в ушибленной спине, и огляделась.

Ход, открытый дейвасом, выглядел так, словно его выглодали в толще скалы твари вроде песчаных червей. Марий щелкнул пальцами, и на его ладони загорелся огонек. Свет живого пламени отразился в гладких, словно отполированных стенах. В ходе не было ни единого украшения или каменного нароста. Только серый камень и едва ощутимый запах пыли.

– Ты знаешь, куда он ведет? – тихо осведомилась Итрида.

– Знаю. Такими путями ходит старейшина Дваэлис.

– Вы с ним настолько близки, что он рассказывает тебе о своих тайных тропах?

Итрида двинулась следом за Марием, для верности держась рукой за стену. Каменный мешок должен был давить на нее, но Итрида ощущала себя до странности спокойно. Так, словно оказалась в материнских руках. Скалы как будто оберегали крошечных людей, бережно обнимая их огромными ладонями.

– Я помог лаумам вернуться в Беловодье. Спустя две весны лаумы излечили Дваэлиса от болезни, которая почти свела его в могилу. К тому же рудознатцы не любят церемоний и лишних людей. В обмен на секреты Дваэлиса, которыми он соглашается делиться, я избавляю их от необходимости пускать к себе кого-то еще. Уверен: если что-то пойдет не так, рудознатцы позволят скалам стереть меня в порошок и все тайны сгинут в толще этих камней. Получается, им нечего бояться. Впрочем… Если старый орел не изменит своего решения, придется им искать другого связного.

В горле Итриды пересохло, и она нервно огляделась. Чувство безопасности исчезло, а стены будто бы надвинулись на людей. Итрида подняла ладонь и попыталась затеплить огонек – такой же, как на тропе, ведущей к Столу духов. Сердце сжал страх, что ничего не выйдет, но лепесток пламени послушно заплясал над ее ладонью, заполняя проход теплым уютным свечением.

– Ух ты, – невольно вырвалось у Итриды.

Марий глянул на нее и поспешно отвернулся, скрывая улыбку, чтобы бродяжница не озлилась. Но детский восторг на ее лице все еще стоял перед глазами дейваса. Она создавала изумительно сложную ворожбу – и так радовалась простому трюку, которому учат желторотых послушников Школы…

Впереди забрезжил свет, и дейвас ускорил шаг. Итрида поспешила за ним. Они вывалились из прохода в небольшую комнату, в которую превратили пещеру. В очаге, сложенном из камней, уютно потрескивал огонь. Возле огня стоял Санэл, он неспешно помешивал что-то в глиняной миске. Услышав их шаги, молодой рудознатец обернулся. Улыбнулся незваным гостям и кивнул на скамью, на которой лежали две стопки одежды.

– Я знал, что ты найдешь этот проход, Марий. И я рад видеть тебя живой, Итрида. Не передумала?

Вся детская непосредственность Итриды от простых слов Санэла исчезла без следа. Ее лицо заострилось, и на резко проступивших скулах медно заблестел огонь очага. Выражение черных глаз понять было невозможно. На побелевшем лице они казались огромными и бездонными. Итрида коротко, отрывисто кивнула рудознатцу, подхватила с лавки ближайшую стопку одежды и скрылась за перегородкой. Рудознатец вопросительно глянул на Мария.

– Я остаюсь, – опередил дейвас его вопрос.

Марий думал, что сын старейшины будет возражать, но Санэл лишь кивнул, будто и не ждал другого ответа.

– Ее друзья в безопасности. Я рассказал им не всё, но достаточно, чтобы они не натворили глупостей. Во всяком случае пока. Кажется, Бояна готова будет зубами прогрызать дорогу к Итриде, если та не вернется.

Санэл и Марий обменялись понимающими улыбками, удивительно похожие, несмотря