Пираты Короля-Солнца - Марина Алексеева

ЭПИЗОД 13. УТРО В КАЮТЕ АДЪЮТАНТА

1. 'СТРАДАНИЯ' МОЛОДОГО БРАЖЕЛОНА

"Начинается", — прошептал Рауль, проснувшись часа через два после «шторма» с больной головой. Он считал свое состояние весьма отвратительным. Неужели все…любители крепких напитков так же мучаются с похмелья? И древние римляне? И тамплиеры? И мушкетеры? И школяры? И пираты? И…кто там еще?…Мы вчера все-таки перепили. Накажи меня Бог, если я помню, как я здесь оказался. Как я добрался до своей каюты? Как я вообще нашел сюда дорогу и не кувырнулся за борт, не грохнулся с лестницы? И кто меня раздевал и укладывал? Неужели Гримо? И как он только справился со мной?

Он взглянул на старика. Гримо спал, полуоткрыв рот, с самым блаженным видом. Ночной колпак сбился на бок. Бедняга Гримо. Прячет свою лысину под колпаком — мерзнет башка, наверно. Башка… Да, но если после 'шторма' каждый раз будет так трещать моя собственная башка, лучше завязывать, пока не поздно. Еще хорошо, что обошлось без ссор, травм, драк — неизбежных последствий лихой пирушки. Ох уж этот Оливье! Это все он! Не надо было ни в коем случае мешать вино с агуардьенте. Де Невиль заказывал напитки, и я положился на его вкус. Вот дурак! Нет, чтобы самому проконтролировать! Запустил козла в огород с капустой. Открыл волку овчарню. И вот результат. И все, наверно, такие же глумные. А я ничегошеньки не помню — как я заснул, как здесь оказался, провалился в сон, и все. Я слышал, что такое бывает с пьяницами. Они как вырубаются. А потом наутро весьма погано себя чувствуют. Симптомы внушали тревогу. А еще, — вспомнил Рауль, — Пьяницы по утрам испытывают жажду. Прямо как я сейчас. А еще они хотят добавки. Рауль представил бутылку агуардьенте, которую надо пить залпом и делать большой глоток, по совету опытного гасконца.

Нет уж, сказал он себе, — только не это! Озолоти меня, агуардьенте в рот не возьму. Это внушало надежду. Значит, он еще не совсем законченный алкаш. Счастливый Гримо! Дрыхнет себе и в ус не дует.

Гримо заворочался во сне и сдвинул на лоб ночной колпак. Рауль вспомнил, что вчера на Гримо был парик алонж. А может, это ему приглючилось? Гримо в парике алонж… Абсурд! Конечно, это была галлюцинация. Он уже до белой горячки допился! А может, Гримо в парике алонж приснился ему во сне? А что думать, а что понапрасну ломать и так больную голову, решил Рауль, — Разбудим Гримо и все выясним. Тогда будет ясно, наяву все это было или пьяное видение.

Терзаемый угрызениями совести, наш герой все же, как ни стремился выяснить истину, пожалел мирно спящего Гримо и решил подождать, пока Молчаливый сам проснется. Но совесть не унималась.

Эти 'терзания' усугублялись отвратительным состоянием. А желторотые, наивные люди, вообразили, что он хлещет агуардьенте как воду. Вот так создаются мифы, усмехнулся Рауль. Но во время «шторма» он старался по мере возможности поддерживать этот миф, и желторотые невесть, что вообразили о Пиратском Короле. Первый блин комом, вздохнул Рауль. Дальше — больше. Привыкнем, уже не будем так мучиться. Все-таки праздник удался. Пираты оторвались по полной. Так оторвались, что никто ничего не помнит. Это что же, и дальше так будут продолжаться? Мы не только сами погрязнем в беспробудном пьянстве, но и втянем в него желторотых.

Надо заметить, наш герой с непривычки преувеличил свою головную боль. Состояние его было далеко не такое ужасное, как он вообразил с перепугу. К счастью для Рауля, в описываемое время к крепким алкогольным напиткам не подмешивали химии, и его ровесники из XXI века и даже более юные участники фуршетов, дней рождений, презентаций, пикников, барбекью и прочих мероприятий с выпивкой испытывали поутру более жестокие страдания, как на его родине, так и во всем мире. Но в XVII веке виноторговцы были честнее. Вино могли, в крайнем случае, разбавить водой, всучить пьяной компании солдатское пойло вместо изысканного вина. Но паленая агуардьенте — это невозможно было представить себе в эпоху Людовика XIV. А также означенный напиток с примесью технического спирта и прочих ядовитых компонентов. Но «ерш» есть «ерш» и в эпоху Короля-Солнца. Агуардьенте плюс малага дает в итоге 'ерша' . То есть головную боль и жажду.

Добродетельный Гримо не ожидал таких 'подвигов" от своего добродетельного хозяина. Живи Гримо в наше время, он побеспокоился бы о верных средствах для снятия алкогольного синдрома: огуречный рассол или кефир. Но Молчаливый не знал о таких средствах защиты, и его неизменный здравый смысл подсказал ему оптимальное решение: морс, а, проще говоря, варенье, разведенное водой. Но об этой услуге своего запасливого и заботливого Гримо Рауль не знал. К тому же ему было скучно. Не переставая ругать себя, он все-таки дотянулся до пятки своего старичка и стал щекотать ее. Хотя Гримо сравнивали с Дон Кихотом, а не с Ахиллесом, пятка его была не менее уязвимым местом. Гримо проснулся, отдернув ногу.

— С добрым утром, Гримо! — слегка охрипшим голосом сказал Рауль, заискивающе улыбаясь.

Гримо посмотрел на Рауля исподлобья. Точь в точь как наш кот Кир, когда чем-то недоволен, подумал Рауль.

— Не думаю, что для вас это утро доброе, — проворчал старик и постучал по своей голове, — Болит?

— Чертовски! — сказал Рауль, — Места себе не нахожу. Даже во время беспорядков Фронды, когда мамашка Фрике огрела меня по башке горшком с геранью, и то было не так погано!

— Вы просто забыли, сударь, — вздохнул Гримо, — Травма, полученная в драке — тоже дело серьезное.

— Нет, — упрямо сказал Рауль, — Сейчас хуже. Горшок с геранью — чепуха. Агуардьенте — это серьезно.

— Ну, не знаю, не знаю, — продолжал воркотать старик, — Мне голову проломили вилами, тоже мало не показалось. Шрам на всю жизнь остался. Хорошо еще, что в амьенском погребе было оливковое масло. Берегите голову, сударь… — все это Гримо бормотал, закрыв глаза, как бы во сне.

— Дай Бог, чтоб уцелела голова! — продекламировал Рауль, — А не сочинить ли мне рондо?

— Сочиняйте хоть оду, хоть поэму, хоть целую эпопею, только дайте поспать, — буркнул Гримо, — Я думал, вы проспите до обеда.

— Дай Бог, чтобы уцелела голова, — повторил Рауль.

— Дай Бог, дай Бог! — продолжал бубнить Гримо.

— Нет, с похмелья не до рифм, — вздохнул Рауль, — Неужели ты не выспался? Поговори со мной! Мне скучно. Я дохну со скуки.

— Прикажете вас веселить? — заворчал Гримо, — Пусть ваши дружки вас развлекают. Веселые ребята, ничего не скажешь.

Он засунул руку под подушку, достал часы и буркнул:

— Что за черт вас поднял такую рань!

— Привычка, Гримо.

Гримо зевнул. Опять закрыл глаза.