Парацельс – врач и провидец. Размышления о Теофрасте фон Гогенгейме - Пирмин Майер

Структура, состоящая из пяти каузальных комплексов, подготавливающих почву для болезни, выглядит в «Парамируме» следующим образом. На первом месте стоит ens astrale , или обволакивающая сущность; на втором – ens venale , которую автор называет инфицирующей или отравляющей энцией; на третьем – ens naturale , с помощью которой наследуются дурные заболевания и болезненные особенности конституции; на четвертом – ens spirituale , выражением которой является как сознательный, так и бессознательный гнев; наконец, на пятом – ens dei , или, другими словами, испытание Божие.

Ens , в определении Парацельса – это «первоисточник или, другими словами, некая вещь, которая имеет власть управлять телом» (I, 172). По сравнению со схоластическим понятием «бытие» речь идет о некоей силе, воспринимаемой в виде структуры и не имеющей в себе признаков вещественности. Все болезни в конечном итоге сводятся к выделяемым Парацельсом причинным комплексам, или первоисточникам (I, 172). Что же представляет собой система Гогенгейма, если рассматривать ее в свете понимания сущности детерминации в философии схоластики и Нового времени?

В соответствии с учением Аристотеля и средневековой философией мы понимаем под причиной основной принцип бытия, от которого в немалой степени зависят существование и становление всякой изменяющейся вещи. [386] Следует различать внешние и внутренние причины, материю и форму, составляющие базовую структуру всех физических сущностей. В узком смысле причины сводятся к детерминации того или иного действия, в результате которого происходит некое изменение. Вглядываясь в древнюю картину мира, мы увидим там и так называемую конечную причину, которая отвечает на телеологические вопросы «откуда?» и «для чего?». В рамках этого учения господствует обладающее аксиоматическими характеристиками убеждение, согласно которому в природе ничего не происходит просто так, «бесцельно».

В причинной системе болезней, разработанной Парацельсом, ens astrale, ens venale и ens spirituale относятся к простой детерминации, в то время как ens naturale, будучи связующим звеном между конституцией человека и продолжительностью его жизни, имеет много общего с причинами, касающимися материи и формы. Сложно установить, к какой разновидности причин принадлежит ens dei, или Божественный фактор, в развитии болезни. Фома Аквинский видит в Божестве первопричину всех вещей, «причину бытия», в то время как остальные причины относит к факторам, влияющим на развитие вещей. У Гогенгейма божественное воздействие в широком смысле слова также является причиной всего сущего. В этой связи, несмотря на наличие серьезных расхождений между Парацельсом и Фомой Аквинским, философские линии обоих мыслителей в понимании ими смысла ens dei совпадают. В то же время, воспринимая Бога как причину всего сущего, невозможно обойти стороной проблему зла, присутствующего в мире. Гогенгейм критикует богословские теории гностиков о злом демиурге, злобном создателе и устроителе материального мира. Однако, отказываясь признавать Бога источником зла, он в ряде случаев едва удерживается от того, чтобы не упасть в пропасть гностицизма.

Выявляя сходства и различия между учением Гогенгейма и средневековой схоластикой, невозможно увидеть философскую основу теории о пяти энциях. Она открывается лишь на фоне дифференцированной модели каузального мышления. При этом вдумчивый исследователь должен привлечь к рассмотрению сразу несколько концептов, включая аристотелевскую теорию, каузальный принцип и естественнонаучное восприятие, свойственное Новому времени. По Аристотелю, все, что двигается, имеет причину своего движения, под которой понимается «общая, глобальная причина» любого изменения. Это учение часто называют теорией «толчкового движения», дающего начало временному существованию. Согласно томистской философии, все сущее детерминировано, то есть имеет свою причину, без которой не происходит ни одно действие. В соответствии с метафизическим принципом каузальности любое действие осуществляется в силу общей причины и не обязательно имеет свою, конкретную причину. Единственно необходимой причиной всех тварных веществ выступает творческая воля Создателя, который понимается не только как начальная причина, но и как постоянная основа. [387]

По сравнению с рассмотренной метафизической причинной моделью каузальная установка Нового времени выглядит намного проще. Она гласит: каждая конкретная причина имеет свое следствие, и наоборот. Этот концепт является порождением эпохи естественнонаучного позитивизма и механической картины мира. Она проникнута идеями постоянства, унификации и регулярности законов природы, которые особенно настойчиво стали звучать в естественнонаучном знании XIX века, стремящегося к точности и надежности. На фоне сомнительности индуктивного метода, статического характера законов природы и дискуссий вокруг детерминации и индетерминации, развернувшихся в XX веке, каузальная установка Нового времени превратилась в естественнонаучную догму.

У Гогенгейма, по сравнению с перечисленными выше принципами, отсутствует понятие общей всеобъемлющей причины. В то же время, он отказывается от признания определяющего значения за частными причинами, которые составляют «начало» любого действия. Нет у него ничего похожего и на понимание причинно-следственных отношений, свойственного Новому времени. Наоборот, пять энций Гогенгейма максимально удалены от концепции, которая гласит, что каждая конкретная причина влечет за собой идентичное ей следствие. Одинаковые болезни со сходными симптомами не всегда бывают вызваны одними и теми же причинами. «Вы должны знать, что существует, к примеру, пять видов чумы. Они различаются между собой не по природе или сущности, но по происхождению. То же самое можно сказать о водянке, желтухе, раке и других болезнях» (I, 171). Что касается повышенной температуры при некоторых болезнях, то она распадается на 70 частей, каждую из которых нужно помножить на пять. Гогенгейм выделял 70 видов повышенной температуры, которые он также воспринимал в свете пяти энций.

Несмотря на то что энции Гогенгейма универсальны и рассматриваются независимо от симптомов, речь не идет о создании им естественнонаучного учения о причинах-возбудителях болезней. От врача, имеющего дело с пациентами, каждый из которых является уникальной личностью, требуется большой опыт и тончайшее мастерство, чтобы определить, насколько рак или другая болезнь обусловлены влиянием окружающей среды, питания или психологическими причинами. И это не говоря уже о спиритуальной информации, скрытой, к примеру, в язвенных высыпаниях. Согласно основному подходу, отчетливо представленному во вступлении к «Парамируму», врач, пытающийся толковать болезнь с позиции какой-либо одной энции, «не понимает основу болезни» (I, 174).