Ex ungue leonem: по когтю льва - Ирина Якимова

Приглядеться как следует Ульрик не успел. Боль от близости carere morte усилилась. Тысячи тупых иголок проникли под кожу и рвали её, отдирая от мяса клочьями. Он хлестнул лошадь, не подождав, когда волнаболи схлынет, и от небольшого усилия едва не потерял сознание. Хорошо, что животное было послушно. Фургон проехал немного дальше и остановился.

Ульрик забрал кинжал, меч и арбалет с тремя стрелами и прокрался к дому Митто. Переноска мебели была завершена, хозяйка распоряжалась её расстановкой в доме. Объявился и хозяин: худощавый мужчина лет тридцати, гладко выбритый, с длинными, ниже плеч светлыми волосами, забранными в хвост чёрной лентой. Он, как и дама под вуалью, избегал выходить на солнце. Ульрик не успел разглядеть его лица, но, возможно, это был Адам Митто, правая рука Дэви.

«Отличная добыча!» — он сжал рукоять меча покрепче. А боль тем временем охватила всё тело, стала второй одеждой, второй кожей… Скорее разделаться с carere morte — и домой! Лечь в ванну… — только в тёплой воде боль ненадолго отступала.

Ждать пришлось долго. Лишь в сумерках грузовой экипаж выехал за ворота. В доме остались вампиры и несколько смертных. Они перешли из холла в комнату, предназначенную для лаборатории, и о чём-то заспорили там. Ульрик, пробравшийся в холл и нашедший удобную наблюдательную позицию под лестницей на верхний этаж, занялся подслушиванием. В речи спорщиков часто повторялись странные сочетания: «искусственное проклятие», «волновое излучение Дара»… «Суть вампиризма записана в наших клетках, как в книге, если б прочитать эти письмена!» — восклицал кто-то из смертных. Ульрик подумал, что обсуждаемое здесь отчасти похоже на те странные идеи, что роятся в голове Лиры Диос… но спор окончился. Смертные распрощались с вампирами и покинули дом. Ульрик проверил арбалет — не обычный, охотничий, редкий — многозарядный, удобный для охоты таких одиночек, как он. Потом повязал платок на лицо и приготовился. Как долго он ждал этого момента!

Вампиры заливались хохотом в гостиной, и пора было оборвать этот смех. Ульрик вышел из засады и двинулся к гостиной, оставаясь в тени, держа наготове арбалет. Тяжелый стальной меч оттягивал пояс слева. В эти мгновения юноша почти не ощущал боли, хотя carere morte были близко, так близко! Охотничий азарт заместил все иные ощущения, словно он весь помещался на острие первой стрелы, заряженной в арбалет.

Мужчина сидел в кресле спиной к Ульрику. Охотнику была видна одна его рука — правая, небрежно, изящно поигрывающая полупустым бокалом с кровью. Дама, оказавшаяся миловидной блондинкой, присев на корточки, грела холодные руки у нежаркого разгорающегося пламени и щебетала без умолку. Они казались беззаботными, как дети. Палач был уверен, что carere morte не окажут ему сопротивления, но обманулся: умудрённые многолетним опытом бессмертные ждали нападения!

Они ждали нападения… Поэтому первая стрела Ульрика прошла мимо цели — шеи вампирши. Дама рванулась в сторону, и стрела вонзилась в каминную полку. Но того, что арбалет охотника окажется многозарядным, вампирша не ожидала. Она помедлила с превращением — тень только начала охватывать её тело, когда вторая стрела, выпущенная охотником, вонзилась ей точно в глотку. Вампирша захрипела и грохнулась навзничь, не преобразившись. Ульрику почудилось движение за спиной, он развернулся к противнику-мужчине, одновременно уходя с линии удара. Но в спину ему всё же вонзилось что-то тяжелое, сильно рвануло кожу. Кажется, глубоко… Охотник перебросил арбалет в левую руку, взметнул меч и следующий удар вампира принял на лезвие. Адам Митто — это был, несомненно, он, — оказывается, успел вооружиться кочергой для перемешивания углей в камине.

— Где же ваша хвалёная защита, господин Палач? — ехидно заметил он. — Вашу боль мы ощутили прежде вашего появления. Или слухи врут, вы не бывший охотник? Тогда будет ещё проще… — говоря это, он легко парировал удар за ударом и ухитрился выбить у охотника арбалет.

Вампир лгал: защита ещё сопровождала Ульрика. Она предупредила его о первом ударе вампира, она помогала отражать удары бессмертного. Впрочем, охотник полагал, противник сражается вполсилы. Что это? Спортивный интерес или желание узнать врага лучше, чтобы точно нанести единственный смертельный удар? Пока Ульрик отступал. Один раз он поскользнулся в собственной крови и едва успел отвести удар.

Боль, усиливающаяся от близости carere morte, была сильна, но не так, как он ожидал. Неожиданно помогла рана на спине — боль в разодранных мышцах отвлекала от другой боли… Плохо то, что Ульрик не умел притворяться лишённым защиты! Его щит был крепким, но совершенно негибким.

Яростно сражаясь, они отступали всё дальше от яркого цветка-камина в темноту. Вампир оказался отличным фехтовальщиком, и Ульрику приходилось нелегко. Он оставил попытки нападений и ушёл в оборону. Здесь его пока спасала защита.

Удар — отражение. Удар — уход в сторону. С кочерги осыпалась окалина при каждом соприкосновении оружия. Противники молчали. Оба ждали, что другой даст слабину. Ульрик тихонько укреплял свой щит, чтобы ударить вампира по-настоящему, и скоро ему улыбнулась удача. Митто то и дело искал глазами подругу — та отползла от камина в тень и порой глухо стонала. Когда вампир в очередной раз скосил глаза, Ульрик отбросил ненависть к Ордену и, пробормотав первую строчку посвящения охотника, ударил. И защита наконец-то сработала в полную силу: шестым чувством он отыскал брешь в защите вампира. Меч вошёл бессмертному в левый бок, краем лезвия достал сердце. Охотник рванул оружие на себя, и из страшной раны хлынула чёрная кровь. Ульрик размахнулся для нового удара, от которого голова упавшего на колени вампира должна была скатиться с плеч, но какая-то бестия накинулась на охотника со спины, визжа, вцепилась в плечи. Он схватил её за тонкие запястья, отшвырнул. Это была вампирша.

Настоящая фурия! Едва поднявшись, она бросилась снова, и защита отшвырнула её. И снова, и снова… Она видела, что силы раненого иссякают, и не отступала, хотя при третьем броске наткнулась на меч. Но Ульрик не сумел добить её. Броски вампирши, близость её холодного тела разбудили ту, странную, страшную боль. И он уже не мог сражаться. Он едва мог двигаться.

Вампирша изготовилась для нового броска. Охотник слабеющей рукой сжал меч. Страшный удар обрушился сзади на голову, и Ульрик провалился в темноту.

— …Странно. Я дал ему столько крови, а он никак не очнётся, — тихий мужской голос, слова произносил с усилием.

— Это потому, что он охотник? — женский, тонкий.

— Я обращал охотников! Но такое впервые…