Встретимся в Силуране! - Ольга Голотвина

— Вот именно… — Пилигрим ответил не мальчику, а собственным мыслям. — Моя страна — Силуран!

Юноша глядел в очаг. Его лицо, обычно добродушно-веселое, сейчас было серьезным и сосредоточенным, губы твердо сжались. Почувствовав на себе взгляды всех присутствующих, он не спеша поднял голову.

— Моя страна — Силуран, — повторил он. — Принц Нуренаджи кинул в тюрьму мирное посольство — а историки будут писать про подлость, совершенную Силураном!

— А это подлость… — тихо откликнулась Ингила.

— Вот я и подумал: раз это моя страна — выходит, я за нее отвечаю. И если я дам опозорить Силуран, то в Храм Всех Богов могу не торопиться: Безликие меня не услышат.

— Ты прав, — кивнул поэт с неожиданной гордостью и достоинством. — Я никогда не согласился бы изменить своей стране, но разве это предательство — помешать убить гостя? — Он обернулся к Соколу. — Если высокородному господину нужна моя помощь…

— Ура! — завизжала Ингила, от наплыва чувств встала на руки и в таком положении провозгласила: — Не дадим гостей в обиду! А Нуренаджи пусть катится к Хозяйке Зла в болото!

— Как ты можешь желать такое бедной старушке? — фыркнул Рифмоплет, разом теряя серьезность.

— Постойте! — врезался в общий смех голос Арлины. — Ты сказал — «убить гостя»? Неужели ты думаешь, что Дракону грозит…

— Кто знает?.. — пожал плечами Рифмоплет. — Конечно, грайанского короля можно держать как заложника… если рассуждать разумно. Но ведь вся страна наслышана про бешеный нрав принца Нуренаджи. Разумных действий от него ожидать… ну, как-то не очень…

— Это так, — кивнул Пилигрим. — Кто ж этого не знает! Торговец, что новости принес, сказал: про смерть короля узнали ночью, а грайанцев отправили в тюрьму рано утром. Из постелей повытаскивали! Нуртор еще не упокоился на костре, а Нуренаджи уже вовсю хозяйничает.

— Так бы и закатил гаду в лоб! — тяжело бросил Айфер.

— Это у тебя, деревенщина, лоб, — назидательно сказала Ингила, — а у высокородного господина — чело!

— Извиняюсь… так бы и закатил в чело…

— Что ж, — обвел всех взглядом Сокол, — выходит, мое войско больше, чем я думал. И даже цирк с нами!

— Да я для такого дела на уши встану!.. — с энтузиазмом начала было Ингила, но перехватила восторженный взгляд Рифмоплета и уточнила персонально для него: — Лучше, конечно, на твои…

— Ах да, — спохватилась Арлина, — Тихоня, что ж мы про тебя забыли? Ты-то с нами? Или не хочешь рисковать?

Квадратная лохматая глыба, жарившая на палочке над огнем кусок окорока, оторвалась от своего увлекательного занятия, раздраженно дернула плечом и буркнула:

— Я — что… я — как хозяйка…

Под общий хохот Ингила расцеловала Тихоню.

— Могучее войско у нас! — восхитился Ралидж. — Грозное!

— А может стать еще грознее… — задумчиво произнес Пилигрим, подошел к раскрытому окну и позвал в ночь: — Почтеннейший Эрвар, ты не спишь? Позволь тебя побеспокоить…

Под окном что-то тяжело завозилось. Из темноты откликнулся недовольный голос:

— А без меня — никак?

— Совершенно никак! Очень надо посоветоваться с кем-нибудь поумнее меня. А где взять таких, чтоб поумнее? Шадридаг умер… Санфир умер… Кого из гениев былого ни возьми — все умерли! Как сговорились, честное слово! Если твоя мудрая голова не поможет — ну, тогда совсем не знаю…

Мудрая голова с черным гребнем на темени показалась в проеме окна, улеглась подбородком на подоконник.

— Ну, если только посоветоваться… — В голосе дракона ясно читались нехорошие подозрения.

На миг Пилигрим потерял нить разговора: при виде гигантского чудовища у него захватило дух от совершенно искреннего восхищения. Он протянул руку, погладил жесткий черный нос, опомнился и деловито заговорил:

— Мы оказались в сложной ситуации. Сейчас объясню вкратце…

— Не надо. Ни вкратце, ни подробно. Это зрение у меня скверное, а на слух пока не жалуюсь. Но не понимаю, при чем здесь я.

— Как — при чем? Ведь ты… как бы это сказать… в бытность свою человеком… ведь ты был грайанцем! Подданным Джангилара!

— Ну, Подгорные Охотники — плохие подданные для любого короля. Мы в Мире Людей временные, рано или поздно уходим… Но не это главное! Если кто-то до сих пор не заметил — я дракон! Честное слово, дракон! Прошу взглянуть на хвост! И на крылья! И на клыки! Какое мне дело до здешних правителей?

— Я думал, ты по старой памяти…

— Ах, по старой памяти? Из-за сентиментальных воспоминаний меня можно гонять в хвост и в гребень? Я скоро ржать начну! Уже ловил себя на желании пошарить по брошенным конюшням — не осталось ли овсеца похрупать? А седло вы мне уже смастерили? Дайте примерить!

— Все правильно, Эрвар, — посочувствовал Пилигрим. — Ты ведь тоже был человеком, сам помнишь, до чего мы, люди, наглые создания. Любого разок на шею посади — потом до смерти не слезет… Но я, собственно, имел в виду нечто иное. Куда более достойное, благородное, возвышенное…

— Да? Кажется, мне пора удирать…

— Подожди, послушай! Замок Темного Ветра — не каталажка для изловленных за руку воришек. Я сам там, правда, не бывал, боги миловали, но слышал, что там все весьма солидно… Я подумал — может быть, налет дракона на замок…

Свирепый рев заставил людей вскочить на ноги. Могучий хвост так хлестнул снаружи по бревенчатой стене, что здание пошатнулось. С потолочных балок посыпалась труха.

— Какая силища! — восторженно воскликнул Пилигрим. — Как саданул — чуть дом не повалил! Вот это хвост! А клыки-то, клыки!..

— Заткнись! Нашел идиота! И прекрати меня обнимать, а то башку откушу! Налет, ха! Тебе, что ли, из копьемёта под крыло засадят?

— Но, Эрвар, это могло бы войти в летописи!

— Да чтоб они сгорели, твои летописи! Все равно не с моим зрением их читать! — фыркнул дракон, понемногу остывая.

— Не говори так! Не разочаровывай меня! Ты же дракон! Гордый властелин небес!

— Вот я и хочу как можно дольше оставаться гордым властелином небес, — объяснил дракон, окончательно успокоившись. — Роль чучела в дворцовом парке привлекает меня гораздо меньше. Мне, видишь ли, еще не надоело щекотать небо крыльями.

Пилигрим огорченно отошел от окна. Эрвар остался глазеть на происходящее: все-таки ему было интересно.

— Ладно, пестрая компания, — невесело усмехнулся Ралидж, — военный совет продолжается. Атака с воздуха, увы, отпадает. Подкуп стражи — тоже… не с нашими капиталами…

— Штурм с развернутыми знаменами, — коварно улыбнулась Арлина. — Под пение боевых рогов.

И тут же пожалела о своем ехидстве: муж с надеждой обернулся к ней: