Защитник. Второй пояс - Михаил Павлович Игнатов

— Испытание окончено. Ваш старший, Гилай, может делать что угодно. Это его право, — надавил голосом. — Но! В десятке кварталов отсюда ждёт Кария, готовая помочь вам с ранами. До Павильона Здоровья Древних два перехода и наш отряд идёт туда. Я, управитель Ордена, приказываю вам, ученики, следовать за мной.

Едва услышав мой ранг, парни начали растерянно переглядываться. Да, без Указов Ордена сложно понять, правду я говорю или нет. Но это неважно.

Не дожидаясь их ответа, я нащупал за воротом халата новый амулет, сжал его и отправил в него духовную энергию, чтобы громко, не приглушая голос, сказать:

— Точтал, у нас получилось, мы возвращаемся к вам, ждите нас.

Замолчал прислушиваясь. Снова хмыкнул, на этот раз удовлетворённо, когда в ушах прозвучал негромкий ответ:

«Услышал. Рады. Ждём.»

Гилай опомнился:

— Погоди, погоди. С чего они должны слушаться...

Я скривился. Как будто мне не хватало одного Хахпета. Нет уж, этим я сыт. Тем более не Гилаю со мной спорить. Оборвал его:

— Ты плохо слышишь, служитель Гилай? Глава Академии Шандри, перед тем как отправить учеников Академии на лечение в город Древних, присвоил мне ранг управителя. И я, управитель, только что отдал вам, ученикам, приказ. Конечно же, ученики Академии, верные Ордену, должны сейчас слушаться меня, управителя, — Гилай сверкнул глазами, а я поинтересовался. — Или ты хочешь мне что-то рассказать, служитель?

— Рассказать? Нет, хочу спросить. Где твой белый халат, управитель?

— Тебе важны эти мелочи?

Гилай вздёрнул брови в изумлении:

— Это мелочи?

Ирая буквально повисла на нём:

— Молчи! Пойдём с нами! — обернулась на меня. — Римило!

Я пожал плечами, подхватил раненого Потия-укротителя за пояс, переворачивая, отправил в его рану Воды Итреи и всё же ответил Ирае:

— А что я? Я выполнил своё обещание? Выполнил. Я помог тебе? Помог. Я отдал приказ? Отдал. Мне его что, оглушить? Или использовать на нём Длань Наказующего?

Ирая мотнула головой, прошептала:

— Ты обещал уговорить его.

Я вскинул голову и со злостью переспросил её:

— Может, мне перед ним на колени встать? Ты не хочешь, а я должен, да? Где предел твоей наглости?

Ирая попятилась под моим взглядом, помедлив, я отвернулся, использовал технику лечения ещё на одном раненом. Как они все плохо выглядят. Словно неделю сражались. Не мог же я так ошибиться в следах?

Ганвол, уже давно шагнувший в мою сторону, недоумённо спросил у Гилая:

— Старший, что не так? Глава Шандри прислал ещё людей. Да ещё и так вовремя. Нужно ведь держаться вместе. Объединимся, поднимемся в этот Павильон Здоровья, а потом дальше. Они поделятся с нами зельями, в конце концов.

Гилай обмяк, кивнул:

— Ну да, ну да, — махнул рукой. — Идите.

Я снова хмыкнул. Идите? Да парни уже пошли со мной. Один ты выделывался, желая идти именно в этот переход, который стоил тебе стольких жизней. Но я смолчал, не сказал ни слова ни о погибших, ни о твоём предательстве. Но я не буду молчать вечно. А уж Хахпету ты и вовсе не заткнёшь рот.

— Старший, а вы?

Гилай вздохнул:

— Конечно, и я.

Ирая всё так же то ли висела на Гилае, то ли поддерживала его, помогая идти. И что-то шептала.

Я бы мог напрячься, услышать каждое её слово. Но они предназначались не мне. И я, напротив, старался, чтобы не разобрать ни звука с той стороны.

Спохватившись, спросил:

— Тела. Вы забрали тела погибших?

Потий, которого я всё так же тащил, кивнул:

— Да. Мы забрали всех, кроме Хахпета.

— О! — я покрутил головой. — Хахпета.

— Да, Римило. То жуткое испытание в тумане, мы ползли через него неделю. И он сгинул в этом тумане.

— Неделю? Туман?

— Да, на нас там давило так, что я думал у меня спина треснет. Римило, неужели вы не проходили его? А этажи? Полностью разрушенные этажи, лишённые даже света?

Так мы и шли. Гилай и Ирая шептались позади, я шёл с парнями впереди, показывая дорогу, которая стелилась передо мной в воздухе полупрозрачной путеводной нитью. И парни взахлёб рассказывали мне о своих испытаниях. По большей части я всё это знал из рассказов Хахпета, но, честно сказать, рассказчиками они оказались лучше, чем он.

А на этой площади они действительно сражались уже почти неделю. И пока мы не появились там, големы заменялись, даже если просто лишались рук или ног.

Парней просто медленно убивали там. Я зря костерил их про себя за глупость. Пока я не обратился с просьбой к духу города, для них выхода не было. Это было не испытание и даже не наказание, а скорее мучительная казнь.

Всё же я оказался прав. Стражам многое позволяется из того, что для других запрещено.

Самое время подумать, что делать дальше и где предел дозволенного.

Так мы и шли — я чуть впереди, словно указывая дорогу, а