Её вина - Анна Джолос

Да. Подожди... Оль, тебе совсем плохо? – слышу я его обеспокоенный голос. – Сейчас помогу.

– Ну ладно, мне пора… – спешно прощаюсь, но он итак уже бросил трубку.

Слушаю короткие гудки, и почему-то на душе досада. Только я решила ему позвонить, а он занят своей Олей.

Она блин грибы приехала собирать, серьезно? Хорошо хоть его не успела накормить…

– Кому звонила?

Разворачиваюсь и вижу Игната, направляющегося в мою сторону.

– Захару. Спрашивала насчёт Ренаты, – убираю телефон в сумку.

Почему я его обманываю? Честно, не знаю. Я ведь не рассказывала ему о том, что поселила парня у себя на даче.

– Поехали, – кивает в сторону ворот. – От твоих друзей одни проблемы…

– Это не так…

– Я ещё доберусь до Троицкого, пусть ответит за простреленное по его милости плечо! – угрожающе обещает он.

– Оставь Захара в покое. Ему итак сейчас тяжело.

Останавливаемся у мерседеса. Ахметов отпускает водителя и сам садится за руль. Хотя совершенно точно пил этим вечером.

Пока едем, минут двадцать просто молчим. Я тупо смотрю в окно. Игнат – на дорогу. В последнее время он часто злится и выходит из себя. Что-то не так с его бизнесом. Какой-то Паровоз вставляет ему палки в колёса. Без понятия кто это и в чём вообще там дело.

– Твоя мать меня ненавидит, – решаю нарушить тишину первой.

– Не преувеличивай.

Издаю короткий смешок.

– Не могла смолчать? Я же просил быть к моим старикам снисходительнее…

– Смолчать? – моментально раздражаюсь я. – Извини, но когда мне прямым текстом говорят, что я – неподходящая партия…

– Ты наверняка не так поняла.

– Да ну мать твою, Игнат. Ты серьёзно? – теперь уже смеюсь в голос.

Он съезжает на обочину и резко тормозит. От неожиданности я чуть не ударяюсь лбом о панель.

– Ну что? – поднимаю на него взгляд, откидывая волосы назад. – Я тебе говорила, что везти меня туда – глупая затея. Чувствовала, что однажды всё закончится скандалом. Это был лишь вопрос времени.

– Вы обе меня задолбали. Неужели нельзя быть терпимее друг к другу?

– Я не собираюсь слушать эти бредни. Ещё даже замуж не вышла, а от меня требуют какого-то наследника.

– Это логично, Арина. И мне тоже непонятен твой бунт.

Смотрю на него во все глаза.

– Мы с тобой детей никогда не обсуждали.

– Потому что это само собой разумеется, – недовольно поясняет он.

– Да ну ладно! Какая с меня мать, Игнат? Я же сама порой как ребёнок, тебе ли не знать?

– Так значит пора взрослеть. Курево бросай, поняла меня? — выдаёт ни с того, ни с сего.

– Что? – ошарашено хлопаю ресницами. – А больше ты ничего не хочешь? Может ещё встречать, стоя на коленях?

– Было бы неплохо, – кивает он.

Вообще не в себе, похоже.

– Да пошёл ты, – прищёлкиваю языком и тянусь забрать свою сумку с заднего сиденья. – На такси доеду.

– Куда собралась? – снова хватает меня за руку.

– Отвяжись. Езжай, куда ты там собирался. В этот свой Сургут.

Дёргаюсь, но он не отпускает.

– Сюда иди, бешеная, – тянет на себя.

– Не хочу.

– Я сказал сюда иди. Косячишь, а потом включаешь бычку.

– Вечно я виновата! А твоя мать ни при чём!

– Она тоже не права. Хватит, Арин. Не дёргайся, не вынуждай делать тебе больно.

– Чего? – фыркаю я, предполагая, что мне послышалось.

– Ко мне иди, – звучит приказным тоном.

– Обойдёшься.

– Сука, я сказал иди сюда!

Между нами завязывается неравная борьба. Учитывая тот факт, что он – мужик, а у меня простреленное плечо, силы наши не равны.

Рывком тянет на себя, и в итоге я оказываюсь сверху.

– Успокоилась! – орёт, удерживая мои запястья своей лапищей, но я ещё какое-то время отчаянно борюсь.

– Игнат, я поверить не могу. Ты серьезно, что ли, насчёт сигарет и… детей? – начинаю смеяться.

Молчит. Давит тяжёлым взглядом и не позволяет освободиться от плена его рук.

В какой-то момент мне всё же приходится сдаться. Уж очень агрессивно он настроен…

– Тсс, тише ты, плечо, – морщусь от боли, когда он срывает с меня пиджак. – Как дикарь, честное слово!

– Заткнись уже. Или я сам найду, чем заткнуть твой рот, – угрожает, сжимая пальцами мою шею.

– Как страшно, – нараспев тяну я. – Ты что там удумал в своей головоньке, а? Я ведь и кольцо могу вернуть с таким раскладом. Мне моя свобода дороже, ты же знаешь.

– Дрянь строптивая, всё равно будет по-моему, – мрачно обещает он.

– А если нет, задушишь и закопаешь в лесу? – вскидываю бровь.

– Да, если понадобится, – кивает он, нетерпеливо расстёгивая мою блузку.

– Осторожнее, это версаче, – недовольно комментирую его действия.

– Да мне по херу кто.

– Твоя мать, кстати, заценила мой костюм. Ты бы свозил их с Рамидой на столичный шопинг. А то сидят, плюются ядом лишь оттого, что я ни капли на них не похожа.

– Хватит, Арина, заткнись, – сжимает пальцами мои скулы.

Не шутит. Предупреждает, что я хожу по тонкому льду.

– Отпусти, больно! – дёргаю головой, но он только сильнее надавливает на щёки пальцами.

– Больно, Игнат, – повторяю громче и пытаюсь оторвать от себя его руку. – Отпусти меня. Я ничего не хочу!

– Да ну ладно. Не строй