Ювелирные сокровища Российского императорского двора - Игорь Зимин

Начало формированию ювелирной коллекции Александры Федоровны было положено в апреле 1894 г. во время уже упоминавшейся помолвки в Кобурге с наследником-цесаревичем Российской империи. Тогда свадебный подарком цесаревича стал перстень с розовой жемчужиной, жемчужное ожерелье, брошь из сапфиров и бриллиантов, уникальная цепочка-браслет с подвеской из крупного изумруда. Будущий тесть Александр III прислал невестке роскошное жемчужное колье.

Большая диадема с жемчугами. Работа первой четверти XIX в.

Говоря о формировании ювелирной коллекции Александры Федоровны, следует учитывать и особенности взаимоотношений между свекровью и невесткой. Между ними сразу же возникло некое напряжение. Причин было много. Мы уже упоминали о том, что церемония бракосочетания Николая II и Александры Федоровны состоялась ровно через неделю после похорон Александра III. Усыпанная коронными бриллиантами вдовствующая императрица Мария Федоровна, конечно, делала положенное счастливое лицо, но чего это ей стоило… 16 ноября 1896 г. она писала сыну Георгию: «Для меня это был настоящий кошмар и такое страдание… Быть обязанной вот так явиться на публике с разбитым, кровоточащим сердцем – это было больше чем грех, и я до сих пор не понимаю, как я могла на это решиться»[589].

В числе прочего был и вопрос использования коронных драгоценностей. Дело в том, что еще будучи царствующей императрицей, Мария Федоровна, пользуясь своим правом, подобрала себе из числа коронных бриллиантов коллекцию, которая не имела себе равных. Овдовев, она продолжала их носить, поскольку, согласно указу Павла I, вдовствующая императрица имела право первенства над правящей императрицей. Александра Федоровна была честолюбива и отметила для себя, что императрица-мать не собирается уступать ей коронные бриллианты. Речь шла даже не об уникальности или дороговизне этих изделий. Речь шла о женском первенстве. В 1894 г. Александре Федоровне исполнилось 22 года, а вдовствующей императрице-матери исполнилось 47 лет, но уступать поле боя она совершенно не собиралась. Поэтому Александра Федоровна была вынуждена пользоваться теми украшениями, которые «традиционно носила цесаревна; к тому же в ее распоряжении были большие и старомодные диадемы Екатерины II, которые оказались слишком тяжелы для императрицы Марии»[590]. Отчасти это подтолкнуло ее к формированию собственной ювелирной коллекции.

Упомянем и то, что стремление молодой императрицы сформировать свою ювелирную коллекцию, в том числе и из вещей в столь любимом ею стиле модерн, вызывало непонимание в большом свете Петербурга. Одна из мемуаристок упомянула в дневнике 1 ноября 1897 г.: «Молодая царица так избалована, что ей ничто не по вкусу, самые дорогие бриллианты и проч. – все ей мало, все не нравится»[591].

Императрица, как и всякая женщина с возможностями, любила и разбиралась в драгоценностях. За 1895–1896 гг. Александра Федоровна купила много ювелирных изделий. Массовые закупки ювелирных изделий императрицей начались в 1896 г. В мае и июне прошли два счета (на 3025 руб. и 420 руб.) от К. Фаберже. В числе приобретенных предметов значатся портсигар зеленой эмали (750 руб.), электрическая лампа «Дельфин» (800 руб.) и пр. О том, что это были подарки, свидетельствует то, что все вещи покупались «в складчину», о чем есть помета на счете Николая II: «Подчеркнутые цены пополам императрица Александра Федоровна и Я»[592].

Императрица, как и вся царская семья, высоко ценила талант мастеров фирмы К. Фаберже и покупала в его фирме вещи вплоть до 1917 г. Конечно, для императорской четы ювелирные изделия не замыкались только на вещах «об Фаберже». Супруги охотно покупали ювелирные изделия и других мастеров, в том числе и вещи «работы художника Tifany». С февраля по март 1899 г. в Петербурге в музее барона Штиглица проходила Международная художественная выставка, устроенная редакцией журнала «Мир Искусства». Эту выставку посетила императорская чета и дипломатично приобрела две вазы «от Tifany» за 353 руб.[593] Однако вазы «от Tifany» были только эпизодом, а вещи «от Фаберже» – повседневностью.

Так, в 1896 г. императрица приобрела в магазине К. Фаберже множество мелочей, но на очень приличную сумму – 8899 руб. 50 коп. Среди них были фигурки животных (21 шт.), три пары запонок, два крестика, 11 рамок для фотографий, стаканчик, чашка, пряжка, складень, образок, медальон, две лупы, пагода, мольберт, записная книжка, булавка и ножик.[594] Судя по дате, это были подарки на Рождество.

Счет ювелира Фридриха Кехли от 16 марта 1896 г. на 23 000 руб.

Тогда в январе 1896 г. молодая императрица Александра Федоровна впервые приняла участие в череде традиционных больших императорских балов в Зимнем дворце. Естественно, молодые супруги переживали, как пройдет их дебют в новом качестве?

11 января 1896 г. состоялся первый большой придворный бал. С учетом того, что это был первый бал нового царствования, разослали достаточно много приглашений (3500), фактически на бал явились 2500 чел. Естественно, дамы внимательно отследили все особенности наряда императрицы и, конечно, ее ювелирные украшения. Один из мемуаристов упомянул, что Николай II был в «алом конногвардейском мундире», а императрица Александра Федоровна «в бледно-зеленом» платье «с рубинами»[595].

Счет от ювелира А.Д. Иванова от 22 августа 1895 г. на 45 000 руб.

Император Николай II впитал русскость своего отца с детства. И сам, в свою очередь, продолжил традицию «исторических» балов. В какой-то мере это было демонстрацией идеологической преемственности. Грандиозный костюмированный бал, проведенный в Зимнем дворце в 1903 г. стал последним большим балом Империи, запомнившимся современникам. Великий князь Александр Михайлович писал в «Воспоминаниях»: «22 января 1903 г. „весь“ Петербург танцевал в Зимнем дворце. Я точно помню эту дату, так как это был последний большой придворный бал в истории империи»[596]. Уточним, что большие балы в Зимнем дворце были и позже, однако именно этот бал врезался в память современников, как «последний бал Империи».

Николай II в маскарадном костюме. 1903 г.

Учитывая масштабы действа, для подготовки костюмов были привлечены десятки портных. Так же, как во время исторического бала 1883 г., проводились архивные изыскания с целью создания эффекта максимальной достоверности костюмов времен царя Алексея Михайловича.

Отметим, что «малый царский наряд» Николая II был, действительно, отчасти подлинным. Эскиз костюма для царя разработал директор Эрмитажа И.А. Всеволожский и художник Санкт-Петербургских Императорских театров Е.П. Пономарев. Ткани заказали поставщику Высочайшего двора фирме Сапожниковых – два вида бархата и золотую парчу. Из Оружейной палаты Московского Кремля выписали 38 подлинных предметов царских костюмов XVII в. Из них для костюма Николая II отобрали 16 предметов[597]. В их числе жемчужные запястья, принадлежавшие сыну Ивана Грозного, царю Федору Иоанновичу. В качестве дополнения к костюму использовали подлинный жезл царя Алексея Михайловича[598]. Пуговицы и нашивки на костюме были русской работы XVII в.