Анти-Ахматова - Тамара Катаева

Я поинтересовалась, знала ли она Иннокентия Анненского — он, как известно, долгие годы преподавал в Царскосельской гимназии. Нет, им не пришлось познакомиться, но она, разумеется, знала его в лицо, часто встречала на улице.

Маргарита АЛИГЕР. В последний раз. Стр. 355

Этого вполне достаточно, чтобы жениться, по понятиям Ахматовой. Анна Андреевна любит предстать «дамой высокого тона», но совершенно очевидно, что пожилой человек из приличного общества, Анненский, никогда бы не взял на себя подобные бестактные заявления перед чьей-то свадьбой. Так и до дуэли недалеко. Кстати, немного похожая ситуация есть в семейной хронике «мусорного старика».

Из воспоминаний Софьи Андреевны Толстой из времен жениховства Льва Николаевича: о его брате и своей сестре Тане, прототипе Наташи Ростовой.

Сестре моей еще не было 16-ти лет. Смелая, быстрая, с прекрасным голосом, она прельщала всех, и в том числе и Сергея Николаевича. Раз вечером, сидя на маленьком диванчике с Сергеем Николаевичем, она безумствовала так грациозно, обмахиваясь веером, как большая, так была мило оживлена, что Сергей Николаевич удивился, почему Лев Николаевич не женится на такой обворожительной девочке, а на мне.

С. А. ТОЛСТАЯ. Моя жизнь

Это пишет сама «забракованная», а не «избранная» Ахматова — об умершей сестре. Ни Анненский, ни Инна Андреевна Горенко не ответят.

В общем, кто на ней только не хотел жениться! И Анненский не хотел, и Блок, и те, кто считаются «мужьями» — Шилейко (сказал, что якобы уже женился), Пунин (жена не разрешила), Гаршин — передумал, Исайя Берлин (был едва с нею знаком). Очередь Пастернака…

«Он мне делал предложение трижды, — спокойно и нежданно продолжала Анна Андреевна. — Но мне-то он нисколько не был нужен. Нет, не здесь, а в Ленинграде. Я была тогда замужем за Пуниным, но это Бориса ничуть не смущало».

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1952–1962. Стр. 429

Ахматова говорит это, естественно, после смерти Пастернака, в октябре 1960 года, когда и он опровергнуть ничего не может. На всякий случай, как осторожный античный врун, она добавляет: это было не в Москве, а в Ленинграде, по ее всегдашнему — и всегда подводящему — приему добавления ко лжи лживых подробностей, — для правдоподобия. «Здесь Родос, здесь прыгай». В Москве она была в гостях, всегда на людях, с Пастернаком виделась редко, и скрыть, промолчать, затаить в себе — что он-то ей нисколько не был нужен, да вот все делал предложения — было бы невозможно. Другое дело — рассказывать про Ленинград. Мол, как приедет Пастернак в Ленинград, сразу ко мне — делать предложение. Далее по тексту.

Она ссылается на Пунина: мол, была замужем. Пунин, правда, никогда не переставал считаться мужем А. Е. Аренс-Пуниной.

Июль 1934 года: Анна Андреевна сказала: «Николай Николаевич уехал с Ирочкой и Анной Евгеньевной в Сочи».

Э. Г. ГЕРШТЕЙН. Воспоминания. Стр. 160

Так же у нее не было романа с Блоком, потому что она «была тоже замужем» (а «муж» тоже, как на беду, был женат уже на другой) и «имела ребенка» (который жил у родни в другом городе).

Ни при одном из трех предложений свидетелей не оказалось.

Эта «благоуханная легенда» — из типичных ахматовских «подкладываний мысли». Она скажет — потом забудут, от кого услышали — а слух пойдет: «Пастернак предлагал Ахматовой руку и сердце. Два раза». Потом все перепутают: то ли Пастернак предлагал, то ли Александр Блок. То ли два раза, то ли три. Сама Ахматова скажет с иронией: это народные чаяния.

Маленький сын моей знакомой, когда у Сретенских ворот воздвигли огромный и порывистый памятник Надежде Крупской, спросил: «Мама, а чья Крупская была жена — Ленина или Пушкина?»

Борис Пастернак, правда, немного в дурацком виде предстает (вроде как Есенин, когда представилась возможность жениться на Софье Толстой: «Есенин и внучка Толстого, здорово!»). Но разве дело Ахматовой до Пастернака?

И самые убийственные аргументы от ее бесстрашного и верного рыцаря:

Бродский: А во-вторых… Пастернак был все же ниже Ахматовой ростом, помимо всего прочего. И моложе.

Соломон ВОЛКОВ. Диалоги с Бродским. Стр. 252

И моложе. Значительно моложе. Анна Андреевна Горенко родилась в 1889 году, Борис Леонидович Пастернак — в 1890-м.

Владимир Казимирович Шилейко (обманом избежавший регистрации, но — «второй муж» — в 1891-м. Гумилев, Пунин, Гаршин (соответственно муж, полумуж, не муж принципиально) — в 1886, 1888, 1887-м. Действительно, были не моложе. Старше — на 1, 2, 3 года. Но и не самое комильфо.

В те времена, если между женихом и невестой было менее 8 лет разницы, считалось неблагополучно.

Т. А. КУЗМИНСКАЯ. Моя жизнь дома и в Ясной Поляне. Стр. 456

Конечно, какие уж тут шансы у Пастернака. Правда, были и еще моложе его.

Павел (Павлик) Лукницкий, работающий с Ахматовой над книгой о Гумилеве (это ему, уходящему после работ, она говорит «тихо-тихо»: «Зачем так целуете?») — родился в 1902 году (тринадцать лет разницы). Бедный сэр Исайя Берлин («не станешь мне милым мужем», «венчальные свечи» и пр., видевшийся с нею два раза в жизни) — в 1909 (двадцать лет). Екатерининским гвардейцам Найману, Бобышеву, Рейну в год ее семидесятилетия было чуть за двадцать. Бродскому — не было и двадцати.

Так что если какая-нибудь язвительная дама спросит, почему же никто из «волшебного хора» ленинградских мальчиков на Ахматовой не женился, ей можно с важностью ответить: были моложе.

Бродский к тому же честно признался, что был ниже ее ростом. Тут уж полное алиби.

Она была очень высокая. Когда мы с ней шли вместе, я вытягивался — под влиянием мужского идиотизма.

Иосиф БРОДСКИЙ. Интервью Д. М. Томасу, ж-л «Quatro». Стр. 171

Далее о разнообразном вранье.

Из жен великих людей, которых Ахматова «всегда ненавидела», Зинаида Николаевна Пастернак — самая ненавистная.

Зина — воплощенное антиискусство, сойдясь с ней, Борис перестал писать стихи.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1952–1962. Стр. 429

На всякий случай, имея основания заподозривать Ахматову в чрезвычайной тонкости выстроенных сообщений, заметим, что Пастернак не «сошелся», а — «женился». Что до антиискусства, то не думаю, что оно было большим, чем у Натальи Николаевны Пушкиной, или у Анны Петровны Керн, или у по определению безымянной незнакомки, музы Александра Блока… Все — антиискусство. Что не искусство — то жизнь. Стихи можно писать, вдохновляясь жизнью…