Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен - Михаил Давидович Харит

— Рома приглашает Жюлю прогуляться по крышам, но ему подсыпают крысиного яда.

— Ужас! Думаю, возлюбленная тоже отравится. Нет повести печальнее на свете…

— Вы уже смотрели эту пьесу?

Но тут ободранная кошка с переднего ряда выгнула спину и заорала страшным голосом:

— Мяушаете!

— Брысь под лавку, — спокойно ответила Ольга.

— Ш-Ш-Ш-Ш-Што? Пья-я-я-янь!

С соседних рядов раздались возмущенные визги.

Дирижёр, поджарый кот, махавший лапами в такт музыке, вдруг застыл, выгнул спину и затопал ногами. Музыканты перестали играть. Примадонна удивленно присела, подложив пушистый хвостик под попку. Её нижняя челюсть отвисла, обнажив ряд острых мелких зубов.

Дирижер сорвал с шеи чёрную блестящую бабочку, вспрыгнул на ограждение оркестровой ямы и истошно завопил. Это положило начало всеобщей вакханалии. Орали все. В первых рядах дрались и кусались. Те, кто оказался благоразумнее, дали дёру. Занавес закрыли и свет погас.

Ольга очнулась от собственного хохота. Стемнело, ресторан был уже заполнен. Лимончелло вежливо топтался рядом, интересуясь, что вызвало столь искреннее веселье у дамы.

Молча показала на пустую рюмку. Официант быстро наполнил её и исчез. Выпила. Голова казалась очень тяжёлой. Подперла её рукой, но та сваливалась и норовила прокатиться по столу.

Площадь вокруг крутилась каруселью. Играла мягкая музыка, дома танцевали. Настроение было великолепным. Ольга принялась напевать. За соседними столиками возникла паника. Вновь появился официант и, извинившись, попросил не пугать клиентов.

Ольга хотела рассердиться, но не успела. Потому что увидела, как к столику приблизились две огромные тени. Они заслоняли окружающие дома, и яркий свет гас там, где стояли черные чудовища.

Площадь перестала кружиться, потому что остатки отравленного алкоголем разума попытались собраться в боевую группу. То, что получилось в итоге, можно было очень условно назвать просветлением сознания. Во всяком случае, она осознала опасность.

Угадай, кто стоит за спиной. Слово из трёх букв. Последняя — «и краткое», как выдох перед тем, как стать трупом. Правильный ответ — «Вий».

«Здесь самый близкий путь в неведомое измерение», — вспомнила слова Марко. Похоже, он был прав и потусторонний мир сам пришёл в гости.

Существа склонились над Ольгой, и она услышала капризный шёпот:

— Я хочу есть!

— Ты всегда хочешь есть. Обжора!

— Ну и пусть. Я опять хочу. Что мы здесь стоим? Она же несъедобна. Идём искать еду.

— Она даст нам вкусняшку.

— Как? Я не понимаю.

— Она пьяная колдунья. Помнишь, нам объясняли?

— Позабыл.

— Потому что ты дебил.

— От такого слышу.

— Дебил, который жрать любил.

— Скажу, что ты дразнишься.

— Ябеда-корябеда.

— Я так не играю.

— Ладно, не злись. Мы подтолкнём пьяную ведьму, а уж она приготовит нам еды из всех вокруг.

— Давай оторвём ей ноги.

— Зачем тебе дохлая девушка?

— Просто так, мне скучно. Я есть хочу. Горя полизать. Страданий.

— Ее ноги нам на фиг не нужны. Ногами сыт не будешь. Подожди, сейчас эмоций будет с избытком, когда она начнёт крушить все вокруг. Тогда и перекусим.

— Скорее бы. Я есть хочу.

— Вот уже. Смотри.

Проходящий мимо официант поскользнулся и опрокинул на куртку Ольги тарелку, полную густого томатного соуса.

— Сдурел, что ли? — вскочила Ольга, пытаясь стряхнуть с себя липкую вонючую кашу.

Брызги попали на белое платье дамы за соседнем столиком.

Та вдруг принялась орать на Ольгу:

— Зачем вы толкнули официанта? И мажете всех остальных?

— Эти туристы совсем обнаглели, — поддержал её тучный синьор. — К тому же она, очевидно, пьяна. Я вызываю полицию.

Ольга оцепенела. Если бы можно было остановиться и подумать… Но мир вокруг вертелся, как бешеный. Всё вокруг подстроено. Все вокруг сволочи. Ну почему эти козлы нарываются на хамство?

В это время мужчина закончил телефонные переговоры и удовлетворенно сообщил:

— Через несколько минут будет полиция. С пьяной дебоширкой разберутся.

Ну вот, час от часу не легче. Эти белые мышки решили дружно напасть на кошку. Ну что же, пора показать когти. Она заткнёт глотку всем этим хамам, а монстры наедятся их страхом и страданием. То есть сейчас она будет кормить с руки потусторонних хищников.

Если не сделает этого, то наверняка появится полиция. Будет прессовать, и рано или поздно всё равно придётся защищаться.

Тёмные тени колыхались, наблюдая за ситуацией. Они ждали еды.

Сейчас, сейчас… Сосредоточиться оказалось трудно. Но она сделала это. Увидела белёсые нити, идущие от голов и тел злобных скандалистов, и мысленно разорвала их.

Толстяк вдруг захрипел и упал со стула, хватаясь руками за грудь. Будто вступив с ним в сговор, истеричная дама закашлялась. Она подавилась и мгновенно побагровела, судорожно хватая ртом воздух, как вытащенная на берег рыба.

Переполох начался изрядный. Кто-то бросился к лежавшему толстяку, кто-то пытался помочь женщине. Про Ольгу все забыли.

Она встала и на подгибающихся ногах нетвёрдой походкой прошла к барной стойке. Расплатилась, расцеловалась с другом Лимончелло и, пошатываясь, побрела прочь.

За спиной шумели и переживали. Но она расслышала тихое чавканье — это лакомились монстры.

Прошла несколько тёмных переходов. Спустилась по неровным ступенькам. Местами стены домов смыкались настолько тесно, что приходилось протискиваться. Она шла куда-то вниз. Строения нависали над головой, толкали в бока. А узкие извилистые улицы вели запутанным лабиринтом к неизвестной цели. Встречных туристов становилось всё меньше. Темнело, и повсюду зажглись жёлтые фонарики.

Тени валялись чёрными змеями. Похолодало. Ольга плотнее закуталась в куртку, застегнула воротник, накинула капюшон.

Неожиданно она оказалась под каменной аркой за которой плескалось море. Крохотная площадка обрывалась невысоким карнизом, о который исступленно бились волны. Не то чтобы они рассчитывали разбить камень, а скорее по привычке.

Её ждали. Два десятка котов и кошек сидели, уставившись блестящими глазами на гостью.

— Не похожа на ведьму, — прошамкал невиданной безобразности старый рыжий кот. Жизнь и соперники изрядно ободрали его морду, уши и бока.

— Точно, она, — упрямо подтвердила белая киска, возможно, та самая, сидевшая под столом в ресторане.

— Вам виднее, королева, — склонился кот.

— Опять пьяна, — неодобрительно заметила тощая черно-белая особа с длинными худыми ногами.

— Чего вы от меня хотите? — грубо вмешалась в разговор Ольга

Старый кот неодобрительно покачал головой:

— Слушай, ты допилась до белой горячки. Разговариваешь с котами.

Ольга разозлилась. Эта рыжая шапка будет учить её жизни.

— Брысь, мохнатый. Я пью, чтобы защитить себя от монстров. И это не твоего ума дела, если не хочешь искупаться в море.

— А вот хамить не стоит. — Кот зашипел, сплюнул между редких зубов и выгнул спину, разминая мышцы перед дракой.

Белая кошка выступила вперёд. Её мордочка казалась очень женственной, даже усы не портили.

— Оленька, дорогая. Вам не надо напиваться всяческим алкогольным зельем, отгораживающим от монстров. Тому есть масса причин, одна из которых та, что в вас самой есть бесспорная и завидная защитная суть.

— Ошибаетесь. Трезвую меня жрут.

— Не буду витийствовать, у вас специально увели часть души потусторонние воришки. Ту саму, которая надёжно защищала от всяких мелких пакостников.

— Не понимаю, о чём речь.

— Всё прояснится незамедлительно. Лишь прошу вас проявить сердечную любезность и забрать вашего невозможного леопарда.

— Кого?

— Того, кто стал вашей магической сутью. Этим вы сильно отличаетесь от всяких вервольфов, парвеню европейских лесов.

Ольга потрясла головой. Мозги