Хрестоматия альтернативного разрешения споров - Г. Севастьянов

Заключение

Как можно было заметить из вышеизложенного, в последнее время наблюдается тенденция к формированию общих принципов международного арбитража вне зависимости от национальной принадлежности сторон.

Исходя из того, что арбитры, как правило, на практике обладают неограниченными полномочиями по определению процедуры, они заимствуют из систем общего и континентального права то лучшее, что выглядит разумным и полезным с точки зрения здравого смысла. Тенденция такова, что письменная стадия международного арбитража в основном базируется на континентальной модели (в которой каждая из сторон представляет доказательства, подтверждающие ее позицию, дискавери не проводится), в то время как устные слушания более похожи на англо-американскую процедуру (с проведением перекрестного допроса свидетелей и экспертов).[189]

При этом в ближайшее время вряд ли можно ожидать кристаллизации и универсального применения неких единых принципов международного арбитража. Причина заключается в том, что попытки унификации направлены, в первую очередь, на сглаживание наиболее ярких противоречий между традициями систем общего и континентального права. При этом достигнутый компромисс (например, Правила IBA о получении доказательств) рассматривается юристами стран континентальной Европы как носящий явно «англо-саксонский» уклон, а юристами стран общего права — наоборот.[190]

В то же время различия между общим правом и континентальным — не единственные существующие в мире. Один из известных швейцарских специалистов в области арбитража, профессор Клод Раймон сказал:

«Мое первое замечание заключается в том, что не существует так называемых «Правил гражданского процесса» в гражданском и коммерческом судопроизводстве. В странах общего права, без сомнения, существуют некоторые общие базовые принципы процедуры, которые исходят из принципов, которые ранее применялись английскими судами. В континентальной Европе не существует такого общего источника. В каждой из стран существуют различные нормы гражданского процесса, во многом сложившиеся в силу местных обычаев, юридического образования, полученного судьями и адвокатами, и, до определенной степени, под воздействием процедуры, которая применялась ранее в церковных судах, хотя такие суды были отменены в протестантских странах во время Реформации…

В результате этого вполне возможно, что существует такая же разница между взглядами и практикой французского и немецкого адвокатов, как между английским и итальянским юристами. Это же самое применимо к моей родной стране, Швейцарии, где гражданский и уголовный процесс остается в компетенции 26 суверенных государств в составе конфедерации, что приводит к существованию 26 различных кодексов гражданского и уголовного процесса, плюс Закон о Правилах Гражданского Процесса, которые применяются в Федеральном Верховном Суде. И существует такая же разница между типами гражданского процесса, которые применяются в Женеве и Цюрихе, как между теми, которые применяются в Мадриде и Стокгольме.

Эти различия каждый день встречаются в международном арбитраже, где они достаточно часто являются источником серьезных затруднений. Безусловно, данные сложности возникают в значительной степени в связи с различными принципами гражданского процессуального права, но, по моему опыту, в большей степени в связи с нераскрытыми предположениями и предубеждениями юристов, которые ранее практиковали только в местных судах, когда они в первый раз в своей жизни сталкиваются с незнакомой системой. Можно привести в качестве простого примера, что юрист из страны общего права ожидает, что истцу безусловно будет предоставлено последнее слово по окончании разбирательства, в то время как юрист из континентальной системы права считает неотъемлемым правом ответчика последним выступить перед судом»[191].

Иными словами, вряд ли можно ожидать появления в ближайшее время единого рецепта «кофе по-венски», который, подобно Биг Маку будет одинаково готовиться в разных странах мира. Можно спорить о том, хорошо это или нет, однако это вряд ли изменит суть вещей.

Чтобы избежать «сюрпризов» и разочарований при проведении международного арбитражного разбирательства, имеет смысл сделать следующие выводы практического характера.

Во-первых, на раннем этапе арбитражного разбирательства, в частности, на стадии процессуального слушания стороны должны проявлять больше инициативы при определении правил процедуры арбитражного разбирательства. Несмотря на возможно существующие острые противоречия между сторонами, установление понятных правил арбитражного разбирательства позволит им сэкономить некоторое количество времени и средств при представлении своих позиций, а также добавит предсказуемости в процесс разбирательства.

Во-вторых, состав арбитров должен уделять больше внимания процессуальным традициям сторон, поскольку не стороны должны «подстраиваться» под арбитров, а арбитры — под стороны, в силу того что арбитры оказывают сторонам услугу по разрешению возникшего между ними спора.

В-третьих, состав арбитров должен в самый ранний возможный срок проинформировать стороны о том, каким процессуальным принципам и традициями он будет следовать, чтобы каждая из сторон понимала «правила игры» и имела полную возможность представить свою позицию.

В-четвертых, каждой из сторон следует внимательно изучить процессуальные традиции не только второй стороны арбитражного разбирательства, но и арбитров, поскольку независимо от договоренностей о применимых традициях арбитры будут применять правила процесса через призму своего образования и предыдущего опыта.

Из практики Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации за 2008 год[*]

М. Г. РОЗЕНБЕРГ, заслуженный юрист России, член Президиума и арбитр МКАС при ТПП РФ, профессор кафедры частного права Всероссийской академии внешней торговли, доктор юридических наук

В первой половине 2008 года в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (далее — МКАС при ТПП РФ, МКАС) рассматривался спор между российской организацией и канадской фирмой (дело № 13/2007), по которому были вынесены два решения (Отдельное решение от 6 марта 2008 года и Окончательное решение от 13 мая 2008 года). В ходе разрешения этого спора состав арбитража рассмотрел ряд принципиальных процессуальных и материально-правовых вопросов, которые, полагаю, представляют интерес для практикующих юристов и специалистов, занимающихся внешнеэкономической деятельностью. К ним, в частности, относятся вопросы: (1) о значении для рассмотрения спора в третейском суде в России обращения ответчика в государственный суд своей страны с заявлением об издании судебного запрета на проведение разбирательства в согласованном сторонами в контракте третейском суде; (2) о юридическом значении обращений от имени ответчика адвокатской фирмы, не представившей доказательств своих полномочий участвовать в интересах ответчика в процессе в третейском суде; (3) о толковании условий контракта, составленного на двух языках, при наличии в нем терминологических несоответствий в текстах на разных языках; (4) об определении количества поставленного товара с учетом условий контракта, положений Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года (далее — Венская конвенция 1980 года, Венская конвенция, Конвенция) и Международных правил толкования торговых терминов (далее — Инкотермс 2000), на которые сделаны ссылки в контракте; (5) о применении условий контракта и положений Венской конвенции о последствиях Расторжения контракта в связи с недопоставкой товара; (6) о применении условия контракта, ограничивающего объем ответственности продавца за несоответствие товара определенным пределам; (7) о праве покупателя с учетом Условий контракта требовать одновременно неустойку по двум основаниям за разные нарушения; (8) о совместимости требований покупателя об уплате процентов годовых с требованиями о возврате суммы предоплаты за не поставленный товар, договорной неустойки за непоставку товара и договорной неустойки за просрочку возврата денежных средств, уплаченных авансом.

Решения вынесены на основании следующих актов нормативного характера: международных договоров, в которых участвуют Российская Федерация и Канада (Венская конвенция 1980 года и Конвенция ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 года); Закона РФ от 7 июля 1993 года «О международном коммерческом арбитраже» (далее — Закон РФ 1993 года); Гражданского кодекса РФ (применяемого субсидиарно по вопросам, не урегулированным Венской конвенцией 1980 года). Учтены в решениях и положения документов международных организаций, опубликованных Международной торговой палатой, Международным институтом унификации частного права (УНИДРУА) и Ассоциацией международного права.