Фантастические тетради - Ирина Ванка

Однако одно особое обстоятельство нашлось, и Раис внезапно возник у него за спиной:

— Ты просил сообщить, если они появятся. Они здесь.

Фрей отключился от рабочего места, расчесал взлохмаченные кудри и натянул на свой обнаженный торс одежду, похожую на широкий, длинный халат, закрывающийся крест накрест, от пояса через плечи. По ощущению это приятно напоминало армейскую шинель, а по этикету — правила традиционного аритаборского приличия. Внешне, материал костюма напоминал тончайший атлас, но в нем не страшно было выйти в песчаную бурю. Полный комплект предусматривал еще и верхнюю накидку, закрывающую до самой макушки и спадающую вниз кручеными фалдами, способными разбрасывать в стороны песок так, что при правильной походке, которой аритаборца обучали с малолетства, можно было держаться на плаву зыбучих песков с минимальными физическими усилиями. К тому же плотная ткань, чернее воронова крыла, отливающая синевой, обладала эффектом паранджи — абсолютная видимость насквозь изнутри и полная светонепроницаемость снаружи.

Эту экзотическую одежду Фрею подарили случайно, почти ни за что: пробегавший мимо посредник, поглядев на его шелковые брюки клеш, решил, что это, должно быть, очень неудобно. Но этих штанов у Фрея было навалом, а натуральная аритаборская экзотика — в одном-единственном экземпляре, который приберегался для особо торжественного случая.

— Ты ее не износишь даже за сто человеческих жизней, — объяснял ему Раис, помогая управиться с системой складок и затяжек.

— Скажи лучше, как я выгляжу?

Раис отошел на почтительное расстояние и хлопнул в ладоши.

— Ослепительно. Лучше не бывает.

Они оба почти одновременно поглядели на босые ноги, выглядывающие из-под широкого подола халата, и нависающие над ними фрагменты шелковых штанин; спустили до самого пола нижние фалды и Фрей, во всем своем ослепительном великолепии, решительно и с достоинством направился к верхним галереям. Но неожиданно вернулся и застал Раиса в той же позе перед застывшей панорамой информатеки 1-й Книги Искусств.

— Послушай, Раис… один такой дурацкий вопрос… если можно. Ты уверен, что они хотят меня видеть?

Глава 27

— В этом наряде, — заметила Анна, когда они остались наедине, — ты стал совсем похож на посредника.

— Интересно, на кого я буду похож без него?

Юзеп, с которым Анна появилась в Аритаборе на этот раз, отправился на поиски Раиса и бросил их в саду на верхней галерее города.

— Ты думаешь, наивный мальчишка, что самая характерная черта посредника — наряд?

— А что же?

— Глаза. Ты заметил, какие глаза у Раиса?

— Зеленые…

— Хитрые. Никогда не знаешь, что у него на уме. Они все такие уже много поколений, и ты становишься похожим на них.

— Это хорошо?

Анна приблизилась, чтобы вглядеться в его глаза.

— Опасно.

«Если б у нее были волосы, — подумал Фрей, — они были бы абсолютно белого цвета. Все альбиносьи признаки: темные красноватые глаза, белая кожа, очень нежные черты, будто вылепленные из прозрачного воска — она ничуть не была похожа на женщину эротических фантазий, просто-таки ничего общего». Но совсем не поэтому… Фрей был уверен сейчас больше чем когда-либо, что не может, не способен питать к ней ничего похожего на то, на что неоднократно намекал ему Суф. Такова природа, слава Богу! Сейчас он уйдет от темы разговора о взглядах и начнет выводить ее из себя дурацкими вопросами, пока она не обзовет его самым забавным существом местной фауны. А Фрей опять подумает, что его имиджу рядом с ней не хватает строгого ошейника и короткого поводка… И еще о том, чтобы Юзеп провалился в какую-нибудь скважину и очень долго выбирался наверх без посторонней помощи. Затем он, отбросив ложную скромность, начнет приглашать себя к ней в гости — он ведь никогда не видел, как живут бонтуанцы и чем занимаются то время, когда не действуют на нервы Раису. В гости он прибудет один без пошлого и дурно воспитанного Суфа, — не полный же он идиот, чтобы не справиться с «навигатором» в пределах цивилизованного маршрута. Он будет вести себя сдержанно, с достоинством, давая понять окружающим и самому себе, что был безусловно прав, когда решил, что представители разных «пород» не могут и не должны питать друг к другу никаких иных симпатий, кроме дружеских.

— Я уверена, что эта шахта давно ни к чему не пригодна.

— Что? — не понял Фрей.

— Ты спрашивал о шахтоприемнике на твоей планете.

— Да.

— Возможно, она единственная. Возможно, не все галереи внутри сохранились. Надо смотреть схемы… Да что с тобой? Уже впадаешь в медитацию? Не рановато ли?

— А глаза у меня хитрые?

Анна отшатнулась от неожиданности.

— Нахальные. Слишком нахальные для начинающих. Я же говорю, скоро станешь либо настоящим посредником, либо косым идиотом.

Когда Анна с Юзепом покинули Аритабор, Фрей предпринял попытку вернуться к информатеке. Но, выпустив на панораму мутнеющие копии Фидриса, неожиданно для себя обнаружил, что они не только мутнеют, но и двоятся. Пришедший на помощь Раис этого факта не подтвердил.

— Хватит, — решил Фрей, — пора мне отсюда… проветриться, проведать кое-кого, а главное, остудить мозги, чтобы не сделаться косым идиотом раньше положенного срока.

Глава 28

Ксарес был рад увидеть Матлина, но радость его сменилась разочарованием, когда на свой сокровенный вопрос: «Привез ли ты мне из фактуры что-нибудь интересное?», получил совершенно неприемлемый ответ: «Только себя в относительно добром здравии».

Таким образом, собственной персоной Матлин, во всем имеющемся в его распоряжении «здравии», был применен к делу и в ближайшие несколько дней высадил две сотки картошек в своем павильоне, а также несколько грядок морковки, капусты, укропчика, салатика и десяточек чрезвычайно подозрительных семян, выдаваемых Ксаресом за натуральные земные. За этим занятием Матлин окончательно подорвал здоровье, с трудом гнулся в пояснице и ругался как сапожник всякий раз, попав тяпкой по ноге.

Кроме этого, он провел несколько сравнительных анализов в заповеднике земной растительности и выдал в лабораторию пару самостоятельных рекомендаций, которые, к его гордости, были приняты лабораторной информатекой. Заповедник к тому времени уже «разросся» и залез на территорию павильона. Но Матлин не возражал и Ксар был доволен. Он тщательно исследовал одежду Матлина, найденную в салоне Перры, ничего, кроме пыли и колючек от кактуса, из нее не добыл, но вернуть владельцу отказался. Также как отказался объяснить, зачем лежали на лабораторном столе его старые протертые джинсы с заплаткой на неприличном месте. А чтобы Матлин не докучал праздными расспросами, выдал ему полную корзину луковиц тюльпанов, гладиолусов и велел посадить у себя под окном. Несчастному чернорабочему ЦИФа ничего не оставалось, как идти и сажать. Дейк же, выпущенный за ним следом, времени зря не теряя, все посаженное немедленно выкапывал и вообще, проявлял нездоровый интерес ко всему цветочно-овощному земледелию. В ответ на попытки Матлина отогнать его садовой метлой, показывал свои крупные белые клыки и издавал утробное урчание, призывая к порядку и субординации, пока Матлин не привязал его к дереву. Но разбалованный пес перегрыз и частично сожрал плетеный кожаный поводок, который стоил бы на Земле немалые деньги. Вырвавшись на волю, он долго не подпускал к себе Матлина. В конце концов, Дейк все же был пойман за ошейник и отведен к Ксару. Ксару же была выдана подробная и квалифицированная консультация: что такое невоспитанная собака, чем это чревато и как с этим бороться.