Крах проклятого Ига. Русь против Орды (сборник) - Виктор Поротников

С отъездом Карла Уммеля из Рудавского замка Герберт фон Швайгерд стал чинить Пересвету запреты на каждом шагу. На ночь Пересвета стали запирать на замок. Его встречи с Гертрудой становились все реже, поскольку начальник гарнизона приставил ее к поварне в цитадели, куда для Пересвета не было доступа. Встречаясь с Пересветом, Гертруда жаловалась ему на домогательства похотливого и постоянно подвыпившего Швайгерда, показывала синяки на руках и бедрах, за которые тот хватал ее при всяком удобном случае. У Пересвета, слышавшего это, от бешенства кровь закипала в жилах. Он был готов своими руками задушить Швайгерда.

Однажды вечером Гертруда затащила Пересвета в свою тесную комнатку, находившуюся под винтовой каменной лестницей, ведущей на третий ярус здания.

– Сегодня во время полуденной трапезы Швайгерд проговорился своему помощнику Гаккелю, что он убьет тебя, милый, как только Ансельм фон Райс скончается от ран, – взволнованно промолвила Гертруда, схватив Пересвета за руку и глядя ему в глаза. – Швайгерду стало известно, что немецкий гонец, ездивший в Брянск договариваться о твоем выкупе, вернулся ни с чем. Твои родичи от тебя отреклись, мой любимый. По уставу ордена, тебя отныне можно убить или обратить в рабство. Если Ансельм фон Райс умрет…

– Не продолжай, милая, – прервал Гертруду Пересвет. – Мне все ясно. Жизнь моя висит на волоске.

– Тебе нужно бежать, любимый, – прошептала Гертруда на ухо Пересвету. – Бежать отсюда как можно скорее!

– Но я же дал слово… – начал было Пересвет.

Гертруда не дала ему договорить:

– Ты дал слово лекарю Уммелю, но не мерзавцу Швайгерду. Поэтому и бежать тебе нужно немедля, покуда Уммель не вернулся из Кенигсберга. Решайся!

– Я не могу тебя бросить здесь, – невольно вырвалось у Пересвета, который только в этот момент вдруг понял, насколько ему дорога эта белокурая голубоглазая немка.

– Я сбегу вместе с тобой, милый, – обронила Гертруда, обняв Пересвета. – Я хочу рожать детей от тебя, а не от Швайгерда. Мы уйдем на Русь и заживем счастливо вдали от крестоносцев и литовцев, от этих бесконечных войн между ними.

– Это легко вымолвить, но сделать очень непросто, милая, – тяжело вздохнул Пересвет, погладив свою возлюбленную по волосам.

– И вовсе нет! – Гертруда отстранилась от Пересвета и загадочно подмигнула ему. Она вновь перешла на шепот: – В крепости есть подземный ход, ведущий к реке. Я знаю, где он расположен. Этот ход давно залит почти доверху подземными водами, но пройти по нему можно. Я намеренно спускалась в это подземелье несколько дней тому назад. – Гертруда тихонько прыснула себе в ладонь. – Представляешь, выбралась оттуда мокрая по пояс, а Клариссе соврала, будто свалилась с крепостного моста в ров.

Услышав от Гертруды про подземный ход, Пересвет приободрился, его глаза оживились. Он предложил Гертруде попытаться сбежать из крепости днем, поскольку ночью его запирают на замок. Да и стража днем ведет себя беспечнее, нежели по ночам. Гертруда согласилась с Пересветом. Они решили завтра же попытать счастья в побеге.

Удача улыбнулась Пересвету и Гертруде с самого утра. Герберт фон Швайгерд, едва забрезжил рассвет, выехал из замка на охоту, взяв с собой всех своих слуг и собак, а также около сорока воинов, которым предстояло выступать в роли загонщиков. Накануне воинам гарнизона выдали месячное жалованье, поэтому многие из них, отстояв в карауле, поспешили в местную харчевню тратить деньги на вино и блудниц. Никто в крепости не обратил внимания на то, что Гертруда утром не появилась в поварне, а Пересвет не пришел на завтрак. Повара знали, что Гертруда еще занята работой в лечебнице, которая никогда не бывает пустой. Пересвет же и в былые дни частенько не являлся за утренней кашей, предпочитая поспать подольше.

Стражники, снявшие утром запоры с каморки Пересвета, вовсю пировали в таверне, пользуясь отсутствием в крепости начальника гарнизона. Лекарей, с которыми сдружился Пересвет и которые часто навещали его, уже почти месяц не было в Рудавском замке.

Выйдя из здания лечебницы, Гертруда и Пересвет прошли по узкому переулку между домами и крепостной стеной до мощной шестиугольной каменной башни, укрытой круглой деревянной кровлей, напоминавшей воинский шлем. Эта башня была связующим звеном между южной и западной стенами Рудавской крепости. В подвале этой башни и находился спуск в подземный коридор.

Пересвет и его спутница подняли тяжелую дубовую крышку и спустились по деревянной лестнице на самое дно глубокого колодца, стенки которого были выложены камнем. Они очутились почти по пояс в воде. В одной из стенок колодца имелся узкий дверной проем, за которым собственно и начинался подземный ход. Прежде чем нырнуть в холодный сырой непроглядный мрак, Пересвет зажег с помощью огнива пучок сена, от которого он запалил факел. Этот факел Пересвет смастерил ночью, намотав на сухую палку лоскутья от старой рубахи и кусок просмоленной веревки.

Подземный коридор оказался довольно высоким, так что факел можно было держать над головой, однако в ширину подземный ход был настолько узок, что идти по нему можно было лишь друг за другом. Пересвет шел впереди, освещая факелом себе путь и касаясь левой рукой холодной склизкой каменной стены. Гертруда шла сзади, уцепившись одной рукой за плащ Пересвета. Они углубились в мрачное узкое подземелье всего на полсотни шагов, чувствуя, что пол у них под ногами проложен с небольшим уклоном. Вода доходила им уже до самых локтей. Еще шагов через тридцать черная холодная вода скрыла Пересвета и Гертруду по грудь. Гертруде стало страшно.

Видя, что Пересвет намерен идти и дальше, она жалобно простонала:

– О милый, давай лучше вернемся! Я совсем закоченела!

Пересвет оглянулся и ободряюще кивнул Гертруде.

– Потерпи, голубка моя, – сказал он. – Пройдем дальше еще немного, вернуться мы всегда успеем. Держись за меня крепче!

Неизвестно, сколько минут Пересвет и Гертруда брели по грудь в воде, видя впереди лишь темноту залитого водой подземелья, а у себя над головой темный земляной свод, озаренный рыжим мерцающим светом горящего факела. Когда вода дошла Гертруде до горла, она невольно издала испуганный отчаянный возглас, хотя и продолжала идти следом за Пересветом.

Наконец Гертруда остановилась, поскольку вода скрыла ее до самого подбородка. Пересвет непреклонным голосом заявил своей возлюбленной, что назад им пути нет.

– Я сейчас присяду, а ты обхватишь мою шею руками, – сказал Пересвет Гертруде. – Факел нам придется бросить.

– Лучше воткни его в стену в расселину между камнями, – стуча зубами от холода, проговорила Гертруда. – Ежели впереди воды будет до самого потолка, мы поплывем обратно к этому огоньку.

– Ты умеешь плавать? – удивился Пересвет.

Гертруда молча кивнула.

– Тогда нечего говорить о возвращении, милая, – решительно промолвил Пересвет. – Будем плыть вперед, покуда не выплывем из этого подземелья. Где-то же должен быть выход!

Оставив факел воткнутым в стену, русич и немка прошли еще немного в глубь подземелья и очутились возле поворота. Завернув за угол, они увидели далеко впереди светлое пятно – это был выход из подземного хода. Пересвет из последних сил рванулся вперед, шумно дыша и сплевывая воду, которая плескалась у самых его губ. Висевшая на плечах у Пересвета Гертруда негромко и радостно подбадривала его.

Открыв полусгнившую дверь, Пересвет и Гертруда выплыли из подземелья в речной затон, над которым возвышался высокий обрыв, заросший зарослями ивы и черемухи. Подняться наверх по такой крутизне у беглецов не было никакой возможности, им пришлось плыть вдоль берега до длинного серповидного мыса, покрытого ивняком и ольшаником и как бы отсекавшего от затона основное русло реки Рудавы.

Пересвет и Гертруда так изнемогли, что, доплыв до мелководья, они уже на четвереньках доползли до каменистой косы и распластались на мелкой гальке под сенью корявой столетней ветлы. Юркие пташки, щебетавшие в серебристой шелестящей на ветру листве, порхали с ветки на ветку, совершенно не пугаясь их, лежащих в обнимку в промокших насквозь одеждах.

Дабы поскорее согреться, Пересвет и Гертруда разделись донага, развесив свою мокрую одежду на ветвях ив, а сами уселись рядышком на солнцепеке, глядя на быстрое течение реки, на быстрых маленьких чаек, пролетающих то низко, то высоко над зеленовато-голубой водной гладью, подернутой рябью от дыхания свежего ветра. Пересвет излагал Гертруде свой план дальнейших действий, по которому им следовало двигаться не на восток к Неману, а на север к Куршскому заливу.

– Без лошадей мы не сможем быстро уйти от погони, – молвил Пересвет, жуя травинку, – поэтому нам следует затаиться где-нибудь до поры до времени. Пущай Швайгерд роет носом землю, отыскивая наши следы к востоку от Рудавского замка. Мы же, краса моя, спокойно дойдем до Куршского залива и двинемся на восток вдоль морского берега. В той стороне крестоносцы нас искать не станут. Доберемся до Немана близ его впадения в море, переплывем на другую сторону и окажемся в Жемайтии. А там-то нас ни Швайгерд, ни сам великий магистр уже не достанут!