Огненный скит - Юрий Любопытнов

Мальчишки достали бы антипова знакомца, но хуторянин положил неразберихе конец, крикнув:

— Ахметка!

Тот остановился, оглянулся и уставился чёрными глазами на проезжающего господина, в тулупе, с рыжей редкой бородой.

— Иди сюда, — поманил Антип Маркелыч мальчугана. — А вы проваливайте, — пригрозил он ватаге оборвышей и для убедитльности помахал над головой кнутом.

Те враз перестали галдеть, сгрудились, исподлобья глядя на непрошенного защитника Ахметки.

— Чего гляделки вылупили! Убирайтесь, пока кнута не отведали. Ахметка, иди сюда! Ты что — не узнаёшь меня? Я — Антип Маркелыч.

Тот нерешительно подошёл, глядя то на Антипа, то на ребят. Антип не обознался — это был сын дворника. Ахметка тоже узнал долговязого мельника и уже не так оробело двинулся к нему.

— Садись в сани, поедем.

Ахметка, ни слова не говоря, вспрыгнул в сани — лишь бы удрать от воинственно настроенных сорванцов.

Глядя на грязного и чумазого оборванца, Антип Маркелыч спросил:

— Откуда такой замусоленный? И лицо чумазое, и сопли текут…

Ахметка не проронил в ответ ни слова. Он смотрел на мальчишек, которые видя, что добыча ускользнула, молча грозили ему грязными кулаками.

— Тебя что — к отцу отвезти? — спросил Антип Маркелыч.

Мальчишка вскинул глаза на хуторянина, губы его дрогнули и он ответил чуть слышно:

— Отец… так… помер…

— Вазир помер? — Антип Маркелыч концом кнутовища поправил сползшую на глаза шапку. — Вот те раз. И давно? — К Мефодичеву он не заезжал больше года. Дела у него шли в гору, Мефодичев терпел одни убытки, и он перестал заглядывать к купцу.

— Давно, — ответил Ахметка. — По прошлой зиме…

— Царство ему небесное. А ты один, значит, остался?

Мальчишка кивнул и опустил голову.

Еле-еле разговорил хуторянин мальчонку и тот ему рассказал, что после смерти отца Пров Савельич выгнал его из каморки, которую занимал дворник, сказав при этом:

— Иди, мальчик, добывай пропитание себе сам. Мне ты не нужен, у меня своих нахлебников предостаточно. — И дал ему в руки хрустящую бумажку, которую он в тот же день потерял.

— Из-за чего гвалт подняли? — спросил Антип мальчугана после непродолжительного молчания.

Тот разжал пальцы и показал печёную картофелину, которую тут же отправил в рот.

Какой-то скорбью обволокло сердце Антипа Маркелыча после рассказа Ахметки. Уж как строг он был к своим домочадцам и к работникам, а здесь при виде мальчонки, худого, оборванного, с чёрными пугливыми глазами, вспомнился ему не к часу Изот, тонущий в болоте, и его слова: «Я не бросил тебя на произвол судьбы, а ты…»

— Ну пошла, залётная, — прокричал Антип Маркелыч и сильно ударил лошадь по крупу. Та помчалась вскачь, только полозья заскрипели по снегу. — Шевелись, родимая! — И снова ремённый кнут опустился на спину кобылы.

Вроде бы ни с чего орал Антип Маркелыч, понимая, что криком своим старался заглушить не к месту всколыхнувшуюся память об Изоте. Скитник не бросил его в зимнюю стужу, выходил, а когда понял, что погубит в лесу мальчишку, отнёс к людям, чтобы они воспитали приёмыша.

— Поедешь на хутор ко мне? — спросил Антип мальчишку.

Тот вскинул глаза на хуторянина, поёжился от холода в своём просторном пиджаке, но ничего не ответил.

— Впрочем, чего это я тебя спрашиваю. Будешь жить у меня.

Так остался Ахметка в доме Антипа Маркелыча.

Часто думал Антип Маркелыч, что, оставляя у себя Ахметку, сироту, давая ему кусок хлеба и крышу над головой, этим самым он как бы отмаливает свой грех за смертоубийство скитника. Одного лишил жизни, другому не дал погибнуть. Чаши весов уравновесились, и от сознания этого светлый лучик проник в его душу и чем дольше Ахметка жил у него, тем больше этот луч расширялся и становился ярче. И относился он к сироте, если не по-отечески, не как к Степану, но во всяком случае сносно, может быть, вспоминая своих приёмных родителей, а может быть, как к своей затейливой вещи, которая ему сейчас не нужна, но которая может пригодиться впоследствии.

И не ошибся. Ахметка, старше Степана несколькими годами, был проворен и ловок, с полуслова понимал хозяина и по первому его зову мог как собака бежать туда, куда ему укажут. Загодин Ахметку окрестил и дал ему христианское имя, но иначе как Ахметкой на хуторе его не звали.

Во времена НЭПа, когда предпринимательство поощрялось, а не рубилось на корню, Антип Маркелыч как-то выбрал свободные дни и, поручив хозяйство заботам подросшего Степана и Пелагеи, своей свояченицы, жившей у него, забрал с собой Ахметку, сказав, что уезжает в город на неделю-другую решить неотложные дела, сам же тем путем, каким ходил с Изотом, направился в скит, решив, что надо попытать счастья и найти или хоть приблизительно определить, где находится мурманский сундук. Самое время было отыскать клад, который можно было пустить в дело.

В скиту он не был чуть ли не двадцать лет. Найдя с Захаром зарытые Изотом в могиле предметы, вынесеные женщинами из церкви, он оставил до поры до времени основное богатство скита — мурманский сундук, полагая, что он подождёт. Тем более, чтобы его отыскать, надо было иметь много свободного времени. Хорошо, что он представлял приблизительно, в каком месте он зарыт. Но, чтобы выкопать его, надо перерыть много земли. Ему одному это было не под силу, а нанимать землекопов, это всё равно, что отдать клад в чужие руки, и он ждал того часа, когда подрастёт Степан, и тогда вдвоём или втроём можно будет осуществить давно будоражущую сердце мечту.

Он решился вместе с преданным Ахметкой придти в скит, чтобы убедиться — всё ли осталось там так, как тогда, когда он покинул его в прошлый раз. Ахметке сказал, что он последний потомок насельников скита и ему надо найти могилы предков, которые покоятся в подземелье. О сундуке он, конечно, ему не сказал. Хоть и был предан ему парень, запах золота не таким кружил голову. Когда-то он вскружил голову и Антипу, и тот ради этого погубил своего спасителя… да и не только его…ещё и Захара. Такое может сотворить и Ахметка с Антипом. Поэтому он и не раскрывал карт.

Место, где стоял скит, совсем заросло. На территории былого пепелища вырос лес. Всё, что могло сгнить, сгнило, разрушилось под напором снега и дождя, ветра и солнца. Трубы печей снесло лесными бурями и лишь натыкаясь на вросшие в землю груды жалких валунов и осколков кирпича, Антип Маркелыч с трудом нашёл раскоп, что они вели с Изотом. Оценив обстановку, он пришёл к выводу, что и на сей раз он не докопается до сундука, и они с Ахметкой вернулись домой.

Вспоминая это, Антип Маркелыч ходко шёл по лесной тропе, не обращая внимания на падающие с кустов и деревьев капли ночной росы, обрызгивающих одежду. Теперь его ничего не обременяет и он может спокойно вместе со Степаном, а возможно, и с Ахметкой добраться до сундука, столь вожделённого. Возьмут лодку, продовольствие, интструменты и самым безопасным путем отправятся на поиски клада. Для этого он и решил перепрятать оружие.