Обратная сторона медали - Ольга Борискова

Из мусорки уже несло характерным кисловатым запашком. Алиса молчала. Вначале она смотрела на пустую бутылку в его руках, потом куда-то мимо, в стену, а потом всё же подняла взгляд. Он только покачал головой и, взяв новый пакет, закинул в него бутылки. Те стукнулись друг о друга и затихли. Когда Макс вновь посмотрел в сторону двери, Алисы там уже не было. Что-то в ней надломилось, и он чувствовал это. Какой бы сильной она ни была, он знал – у неё есть предел. Сейчас, спустя несколько лет после их расставания, он, как ни странно, чувствовал её намного лучше и намного лучше понимал. И то, что он понимал, ему совершенно не нравилось.

И вот теперь, сидя в своём олимпийском «BMW», Макс думал, чем может помочь Алисе. Он мог бы съездить в магазин, привезти еды, сварить кофе или ещё что-нибудь вроде этого, но проблема заключалась в том, что это совсем не то, что ей по-настоящему было нужно. Алиса не заслуживала жалости. Слишком сильная, слишком гордая, слишком смелая. И он действительно хотел помочь ей, а потому решительно завёл мотор. Себя-то, может, голодом она заморить готова, а вот кошку… Бросив взгляд в зеркало заднего вида, Макс подумал, что Лиза, должно быть, немного удивится. Но ничего страшного, если кошачье приданное ненадолго задержится у них. Да и если надолго – тоже ничего страшного.

Забравшись на постель, Алиса накрылась одеялом и свернулась под ним клубком. Сырой, промозглый воздух октября, казалось, добрался до её сердца, пропитал душу. Он был в каждой её клеточке, в каждом вдохе и выдохе и сейчас, в этот самый момент, её охватило чувство, что лето не наступит. Уже больше никогда не наступит. По крайней мере, для неё.

Россия, Москва, сентябрь 2020 года

После её возвращения из Сан-Франциско прошло уже больше трёх недель. Она давно распаковала вещи, что привезла с собой из Штатов и даже большую часть из того, что прибыло транспортной компанией около недели назад. Предусмотрительно оставив несколько полок свободными, развесила в шкафу одежду, дополнила интерьер спальни незначительными деталями: фотография в рамке, любимые книги, плетёная корзинка для мелочей в коридоре, статуэтка, что подарила ей Рината во время прогулки по Милану. Листва на деревьях начала приобретать желтоватые и рыже-красные оттенки. Позолоченная прощальными солнечными лучами, она напоминала лоскуты яркого одеяла. Алиса помнила, как красиво бывает, когда кленовые листья покрывают дорожки парков, какого это – шуршать ими, бродя по аллеям в прохладных сумерках. Возможно, Стефану это было знакомо так же хорошо, как и ей, но она всё равно хотела разделить с ним эти моменты, грядущую осень, зиму, а потом и весну.

Но каждый новый телефонный звонок откладывал их встречу на безрадостную неопределённость. День, два, неделя… Одна неделя, переходящая в другую. Поначалу она ждала, но с каждым днём понимание того, что ожидание напрасно, становилось сильнее. Время наматывалось верёвкой на шею – петля за петлёй, и Алиса чувствовала, как оно смыкается вокруг безжалостно-правдивой действительностью. Такие, как Стефан Мартье, не влюбляются в таких, как она… Таким, как он, нужны милые принцессы, феи, на худой конец – нежные эльфийские существа – голубоглазые и белокурые, без сомнительного прошлого и гнетущего настоящего. Ласковые, открытые… А она… Она не тянет даже на среднестатистическую Белоснежку.

Возня на кухне частенько позволяла ей отвлечься от тяжёлых мыслей. Готовить для себя одной Алисе не хотелось, но она решила сделать хоть что-нибудь. Что-нибудь, лишь бы не думать, лишь бы не ждать очередного звонка. Лишь бы вообще не ждать. В одиночестве время тянулось так медленно, что казалось бесконечным. Ей хотелось потерять хоть малую толику этого бесконечного времени, этого одиночества.

Поставив подходить тесто, она занялась приготовлением лёгкого крема. Трубочки с кремом… Ничуть не лучше каких-нибудь заварных эклеров или того же «Наполеона». Не лучше, но и не хуже. В памяти её, сменяя друг друга, с садистской медлительностью всплывали воспоминания, но Алиса делала всё осознанно. Ещё немного больнее, ещё чуть-чуть… Самую малость, лишь затем, чтобы впредь не смела забываться.

Телефон зазвонил в тот момент, когда она, раскатав очередной комочек теста, принялась за следующий. Руки её были перепачканы, и отвечать она не спешила. Для того, чтобы понять, кто звонит, ей не нужно было даже смотреть на дисплей – Стефан звонил каждый день примерно в одно и то же время. В то время, когда она бесцельно шаталась по улицам Москвы, читала, пила кофе или смотрела любимый сериал детства. В последнее время – это почти всегда случалось в тот самый момент, когда она смотрела сериал. Просто потому, что в последнее время она всё реже бывала на улице или читала. Просто потому, что в последнее время ей всё реже чего-либо хотелось.

Прошло несколько долгих секунд прежде, чем она взяла трубку. Голос Стефана доносился откуда-то издали – с каждым днём расстояние, разделяющее их, становилось больше, секунда за секундой превращалось в пропасть. Она слышала его так, словно он стоял совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, и всё же голос его звучал откуда-то издали, оттуда, куда ей никогда не дотянуться. Из другой жизни, из сказки…

– Ты приедешь завтра? – спросила Алиса после двух-трёх минут самого простого разговора. И хоть ответ она уже знала, до дрожи в пальцах хотела оказаться неправой. Несколько дней назад он пообещал… Снова пообещал, и она почти что поверила. Почти… – У меня для тебя сюрприз. Помнишь то утро в Японии? Кофе и…

– Алиса, – мягко перебил он её. – Я пока не могу.

На секунду между ними воцарилось молчание. Она смотрела на припорошенный мукой край большой глубокой миски, на собственные пальцы – тонкие и какие-то жалкие. Он не сказал ничего такого, чего бы она не знала сама. Ничего, что могло бы заставить её изменить планы на этот вечер, на завтрашний день, на миллион следующих за этим дней. Но после этих секунд тишины она взяла себя в руки. Всё эта осень, всё эти листья, это небо…

– Я соскучилась. – Голос её был тихим, словно прогретый сентябрьским солнцем порыв ветра.

– Мне нужно время.

Пальцы Алисы чуть сильнее сжались на