Седьмая Луна. Декамерон 2 - Андрей Коробов

class="p1">До жути обидчивый ублюдок, не вписавшийся в парадигму Западного Аштума. Настоящий людоед. Монстр. И теперь он в Саргузах. Прямо перед Флэем.

«Чего ещё ждать? Мне на голову дракон спикирует?» — ворчал про себя ренегат. В нём говорила усталость. Ему только и оставалось, что веселить себя небылицами.

— Рад слышать, — отозвался тщеславный подонок. — А ты у нас?..

— Не твоё собачье, — сказал предатель, как отрезал.

Ему хотелось как можно скорее всё выяснить, разминуться с Чезаре. И по возможности — мирно, без единой пролитой капли крови. Знал бы он приказ Иоланты!..

Стокко растерянно всплеснул руками, не желая спорить.

— Кто же знал, что Киафы такие несговорчивые… Видимо, богоизбранность неумолимо влечет за собой спесивость.

— Чего тебе от меня надо? — бросил ему Альдред, закипая от злости и нетерпения. — Это та дельмейка подослала тебя?

— Поговорить. Хорошо, если просто поговорить, — намекнул Чезаре, усмехаясь. Поглядел на ренегата со значением. — И да, «та дельмейка». Настоятельница Ио.

— Где-то я это уже слышал, — рявкнул Флэй, усмехаясь.

— Магистр Гаста не отличался дипломатичностью. Это его и убило, — рассмеялся Стокко, искренне потешаясь над чванливыми дельмеями. — Я мог ему помочь, но не стал. Хотел поглядеть, на что ты способен. Да и делить награду ни с кем не охота…

— И долго ты уже за мной ходишь? — осведомился ренегат, глядя исподлобья.

— От Дендрария, можно сказать. Всегда держался чуть поодаль. Изучал. Смотрел. Слушал. И ждал, когда подвернётся удачное время. Дальше уже откладывать нельзя, — пояснил Чезаре Стокко.

— Потрясающе, — буркнул Флэй, не зная, куда и деваться от Самума.

Сдавалось ему, мимо литоманта никак не проскочить.

«Чтоб тебя… Просто сгинь!»

Увы, мысленные увещевания не работали.

— Ну так что, мы долго будем ходить вокруг да около, — улыбался террорист. — Или всё-таки начнём говорить о делах насущных?

«Опять двадцать пять, ясно. Сестра Актея всё никак не уймётся. По-видимому, ей больше не досуг за мной охотиться лично. Вот и присылает всякую шваль из Культа. Рядовых прихвостней я вырезал. А самый главный у них объявился только сейчас. И даже риторика не поменялась. Если мне удастся расправиться и с этим выскочкой, придут ещё. Снова и снова. В Городе с ними житья не будет. И только Инквизиция меня прикроет…»

Без вариантов. Сама судьба толкала Альдреда в объятия Церкви. Вопрос лишь в том, сумеет ли от неё он отлипнуть потом. А главное — вовремя ли.

Идти на попятную Культу Скорпиона Флэй не собирался ни при каких обстоятельствах. Но это вовсе не значит, что он не хотел бы лучше ознакомиться с их видением положения вещей в мире. Когда всякий набивался ему в друзья и был готов прикончить в случае отказа, ренегат хотя бы хотел знать, где пролегает меньшее из зол.

С мечами наголо пришлось повременить. Ренегат отставил для вида Прощальную Розу и снисходительно бросил чародею:

— Хорошо. Выкладывай, что у тебя.

Знал бы Альдред Флэй, как себя подставляет. Ведь вовсе не он тут диктует условия. Киаф — лишь разменная монета в чужой игре. Ступенька, которая приблизит Чезаре Стокко к вершине. По крайней мере, так тому казалось.

— Я буду краток, братец, — начал Самум. — Вся эта возня с Киафами мне безразлична. Сюсюкаться с тобой, как маги до меня, я не стану. У меня чёткое указание: доставить тебя живым или мёртвым. Выбор за тобой, но не мешкай. Идёшь со мной по-хорошему — превосходно. С Ио сами между собой разберётесь. Отказываешься — тем лучше. Хоть кости разомну. Киафов я ещё не хоронил в бетоне.

Сказанное показалось дезертиру неудачной шуткой, злостной манипуляцией, но нет. Чезаре Стокко был предельно серьёзен.

Дальше собственных влияния с могуществом Самум не видел. Ему нравилась идея о новом мире, где чародеи будут в самом верху иерархической пирамиды. Туда-то он и стремился. Уже сейчас. Методы же его заботили мало.

Иными словами, видел цель — шёл к цели.

— Время пошло, приятель, — известил литомант, чуть подняв подбородок. Руки спрятал за спину, выпятив грудь колесом. Плохой знак. Очень плохой.

«Что?.. Вот так сразу? Как?» — У Альдреда глаза полезли на лоб.

Все его чаяния, тактика по мгновенному устранению преследователя — всё прахом пошло. Он не учёл, что Культ Скорпиона и Священная Инквизиция схожи местами.

И там, и здесь найдутся свои честолюбцы. Ради собственного возвышения они выжмут окружение досуха, без задней мысли идя по головам. А из-за них само общество окажется на грани полного уничтожения. Гниль уже проела инквизиторский корпус. Теперь на очереди свободолюбивые мажки.

А между тем фора, отведённая Флэю, таяла на глазах. Плотоядно поглядывая на ренегата, Чезаре медленно качал торсом из стороны в сторону, подражая метроному. Он повторял глумливо, чем вгонял предателя в ужас:

— Тик-так. Тик-так. Тик-так…

Мерзавец не умолкал, отчего по коже Альдреда сами собой побежали мурашки. Казалось, он стоит у пороховой бочки, которая вот-вот подорвётся. На спине и лбу выступила испарина. Флэй делал вид, будто смотрит на Стокко. А сам обратился к бинокулярному зрению. Выжидал момент, чтобы рвануть влево. Скрыться из виду.

Когда человек-метроном склонился вправо, дезертир побежал прочь, сверкая пятками. Чезаре застыл на месте и выбросил из-за спины вперёд руки, надрывно хохоча. Он знал, знал! Знал, что так будет! И был очень этому рад. Без потехи и жизнь не мила.

Эфир вихрем вырывался с его пальцев, оседая на мостовой. Брусчатка щерилась, перемешивалась с песком и глиной, образуя настоящий частокол. Дорожка сталагмитов устремилась вслед за удиравшим ренегатом. Тот ускорился, понимая, что обратной дороги нет и не будет.

— Ха-ха! — глумился Чезаре, неусыпно следя за дезертиром.

Когда тот уже почти добежал до угла жилого дома, Стокко наскучили детские шалости. Литомант направил руки на здание. Напрягся, прикладывая силу мысли. Строение заходило ходуном, раскачивая мирно спавших упырей. Земля затряслась. Он буквально дробил его, сдирая с фундамента, как коросту.

Пробегая мимо, Альдред глянул на пятиэтажный дом. Он горько пожалел, что вообще сунулся в Каналы. Здесь, в окружении рукотворных гор, Флэй наткнулся на мага Земли, буквально утопая в его стихии. Распадаясь на внушительные куски и мелкий щебень, здание рушилось прямо на голову дезертира!

Обломки здания, туши гулей, мебель, кухонная утварь — всё на предателя. Альдред бежал чуть ли не вприпрыжку, чуть ли не на четвереньках, будто дикий зверь. Жажда жизни себя окупила. Банкирский дом обрушился где-то за его спиной. Хотя Флэю всё равно досталось: в спину прилетело пара камешков, самого его заволокло облако пыли.

Гули, что не погибли под завалами, предстали перед палящим саргузским солнцем. Стали верещать и брыкаться, закипая заживо.