Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП) - Диана Гэблдон

— Вот именно, — кивнула она, развязывая шнурки на лифе. Внезапно освободившиеся груди качнулись под тонким муслином ее рубашки.

Роджер переступил с ноги на ногу. Она уловила это движение и посмотрела на него. Медленно, она взяла груди в ладони и приподняла их, глядя в его глаза с легкой улыбкой на губах. На мгновение ему показалось, что он перестал дышать, хотя его грудь продолжала подниматься и опускаться.

Она первая прервала момент, опустив руки и повернувшись, чтобы отыскать в сундуке одежду.

— Ты знаешь, что он задумал? — спросила она, приглушенным голосом из недр сундука. — Он поставил этот крест перед вашим отъездом?

— Да, — Джемми раздраженно пыхтел, как игрушечный паровоз, взбирающийся на холм. Роджер сунул его под руку, придерживая маленький толстый животик ладонью. — Это огненный крест. Ты знаешь, что это?

Она распрямилась над сундуком, прижимая к груди чистую рубашку и выглядя немного встревоженной.

— Огненный крест? Ты имеешь в виду, он будет жечь его во дворе?

— Ну, не до конца, нет, — свободной рукой он снял со стены бойран [102]и щелкнул по нему, проверяя натянутость кожи, в то же время кратко объясняя про традицию огненного креста. — Это делается очень редко, — закончил он, убирая бойран подальше от цепких ручонок Джемми. — Я не думаю, что это делалось в Высокогорье после восстания. Твой отец говорил мне, что видел этот обычай однажды. Будет интересно посмотреть его здесь.

Полный исторического энтузиазма, он не замечал, что Брианна не была так восторженна.

— Может быть, — сказала она с тревогой в голосе. — Я не знаю… но у меня мурашки от этого.

— А? — Роджер с удивлением поглядел на нее. — Почему?

Она пожала плечами, и сняла грязную рубашку через голову.

— Не знаю. Возможно, потому что я видела горящие кресты в вечерних новостях по телевизору. Ты знаешь про ку-клукс-клан? Может быть, на британском телевидении не сообщают — не сообщали — о таких вещах?

— О ку-клукс-клане? — Роджера фанатики интересовали меньше, чем голые груди Брианны, но он приложил усилия и сосредоточился на разговоре. — О, да, я слышал о них. Как ты думаешь, откуда у них это название?

— Что? Ты имеешь в виду…

— Несомненно, — сказал он бодро. — Они получили его от горских иммигрантов, от которых они, кстати, и произошли. Клан, да? Может быть даже, — добавил он, озаренный мыслью, — все началось сегодня вечером. Традиция, которая перешла из Старого света в Новый. Ведь может же быть так?

— Так, — слабым эхом откликнулась Брианна. Она натянула чистую рубашку и сейчас отряхивала синее платье, выглядя встревоженной.

— Все когда-нибудь и где-нибудь начинается, Бри, — сказал он мягко. — Чаще всего мы не знаем где и как, и какое это имеет значение, даже если сейчас мы знаем? А ку-клукс-клан возникнет только через сто лет, — он немного приподнял Джемми на бедре. — Мы не увидим его, и не маленький Джеремия и даже, возможно, не его сын.

— Большое значение, — сказала она сухо, затягивая шнурки на лифе платья, — ведь наш правнук может стать Великим драконом.

Роджер засмеялся.

— Да, возможно. Но сегодня вечером им будет твой отец.

Глава 24

Игра с огнем

Он не был уверен, чего он ожидал. Возможно, что-то похожее на спектакль, имевший место этой осенью на сборе у большого костра. По крайней мере, подготовка была такая же, включая огромное количество еды и напитков. Большой бочонок пива и поменьше с виски стояли на досках возле палисадника, а огромная свинья медленно вращалась на вертеле над углями из гикори, распространяя в холодном воздухе волны дыма и аппетитного аромата.

Он усмехнулся, оглядев лица, раскрасневшиеся от огня и выпивки, блестящие от жира, и ударил в свой бойран. Его живот громко урчал, но этот звук потонул в дружном реве хриплых голосов, выводящих «Килликранки» [103]

— О, я встретил Дьявола и ДандиНа перевале Килликранки!

Он давно заработал свой ужин, так как играл и пел больше часа, и над Черной горой уже поднялась луна. Пока мужчины орали припев, он сделал короткую паузу, которой хватило только на то, чтобы промочить горло элем из кружки, стоящей под его табуретом, и затем начал новый куплет свежим и сильным голосом.

— Я воевал на земле и море,Я воевал в своей стране,Но встретил Дьявола и ДандиНа перевале Килликранки!

Во время пения он профессионально улыбался, встречая взгляд тут, сосредотачиваясь на лице там и оценивая впечатление краешком ума. Сейчас он достаточно разогрел их — с небольшой помощью крепких напитков — и привел, что Бри называла, в милитаристское настроение.

Он мог чувствовать крест, который стоял за его спиной, почти скрытый темнотой. Все уже видели его, и он слышал удивленные вопросы и предположения.

Джейми Фрейзер стоял в стороне, далеко от огня. Роджер мог видеть силуэт его высокой фигуры в тени большой красной ели, растущей возле дома. Фрейзер весь вечер периодически обходил людей, останавливаясь тут и там, чтобы обменяться приветствиями, произнести шутку, выслушать историю или проблему. Теперь он стоял один, выжидая. Наступало время для того, что он собирался сделать.

Роджер сделал паузу для аплодисментов и собственного отдыха, затем начал «Джона Коупа», быструю, жесткую и забавную песню.

Он пел ее несколько раз на сборе и в значительной мере предвидел, как они воспримут ее. Момент молчания, неуверенность, потом голоса начнут присоединяться к нему, и к концу второго куплета люди сзади начнут выкрикивать оскорбительные для англичан слова.

Некоторые из этих мужчин воевали при Престонпансе, и даже если они были побеждены в Каллодене, сначала они разбили войска Джонни Коупа и любили вспомнить об этой победе. А те горцы, которые не воевали, слышали об этом. Мюллеры, которые, скорее всего, ничего не знали о Чарльзе Стюарте и, вероятно, понимали только одно слово из дюжины, импровизировали, подпевая йодлем и размахивая кружками. В общем, пока они хорошо проводили время.

Толпа почти кричала последний куплет, заглушая его.

— Эй, Джонни Коуп, ты идешь?В большие барабаны бьешь?Коль ты идешь — я подожду,До завтра дома посижу!

Он сделал заключительный удар и поклонился под громкие аплодисменты. Разогрев закончился, наступило время для главного действия. Кланяясь и улыбаясь, он поднялся с табурета и исчез в тенях возле растерзанного корпуса свиньи.