XIV принцип - Иван Охлобыстин

Второй голос предложил:

— Нужно туда масла горячего плеснуть.

Второй не стал дожидаться завершения их дискуссии и устремил­ся по сливной трубе вперед. Полз он довольно долго, пока не уткнул­ся в стену. Присмотревшись, Магнификус понял, что сверху все- таки есть отверстие, но оно было плотно забито всякой грязью. Сдерживая отвращение, беглец продавил головой заслон и выглянул наружу.

Труба его вывела в школьный класс. Десятка два юных школьни­ков в одинаковых костюмах выстроились перед одноногим преподава­телем средних лет и жандармской наружности. Тот водил пальцем по нарисованному на доске изображению планеты в разрезе, при этом объясняя:

— Мы вот с вами живем на внутренней стороне планеты, а солнце и луна крутятся внутри нее.

— Почему мы не падаем на солнце? — осторожно спросил его один из учеников.

— Воля богов! — важно насупил брови учитель. — И вы, малень­кие гаденыши, должны хорошо учиться и тренироваться, чтобы пони­мать эту святую волю.

Где-то за дверью класса зазвенел колокольчик.

— Урок окончен, — буркнул одноногий и заковылял на костылях к выходу. Дети начали возвращаться за свои парты.

Второй услышал разговор двух мальчишек, чьи парты были ближе всего к трубе.

— У меня старшего брата скоро в армию заберут. — сказал один из них. — Ему мама форму сшила.

— А мой давно домой не писал, — произнес другой. — Его отряд защищает восточное побережье. Мама плакала вчера. Она боится, что его злые азуры убьют. Они всех убивают,

— Почему они нас так не любят? — вздохнул первый и начал уби­рать в свою сумку лежащие на парте книги.

— Давай вечером на пустырь за бани сбегаем? — предложил пер­вый. — Сегодня день женщин. Посмотрим. Вдруг твоя Иншли будет мыться?

— Не-а, — отказался второй. — Я отцу обещал помочь сети допле­сти. Ему завтра их сдавать.

— Он так и не хочет обратно на корабль? Там же много платят, и еще моряки трофеи привозят, — поинтересовался у него друг.

— Не по душе, говорит, — ответил тот. — Сестра сказала, что папа сломался. Когда дядя утонул, вот тогда и сломался. Ты про Иншли больше никому не болтай. Она хорошая девчонка, не смотри, что из аристократов. Я вырасту, пойду на флот и стану капитаном. А потом на ней женюсь.

— Мечтай! — хихикнул его друг. — Ее в Эльф-ведьмы отдадут.

— Я тебе сейчас в глаз дам, — пообещал первый. — Иншли не пой­дет в Эльф-ведьмы.

— Куда она денется? — не испугался угрозы второй. — Как ми­ленькая пойдет. За это ее отцу повышение дадут, а Ингили для отца все сделает.

— Не буду с тобой дружить, — обиженно надулся влюбленный ма­лыш.

Магнификус не стал дожидаться окончания спора двух мальчишек и нырнул обратно в трубу.

Пропетляв по сливу с полчаса, он нашел еще один выход. На этот раз это была больница. У примитивного операционного стола, на кото­ром недвижимо лежало окровавленное тело, нервно прохаживался вы­сокий худощавый мужчина в зеленом халате. На него из проема двери строго взирал другой, в форме лейтенанта городской стражи.

— Вы уверены, господин Чест, что ничего нельзя было поде­лать? — спросил военный.

— Совершенно уверен, — кивнул тот, кого назвали Честом. — У покойного исполосован весь желудок. Кроме того, поздно доставили. Он потерял слишком много крови.

— Этот больной офицер — высокого ранга. Вы должны были его спасти, — заявил стражник.

— Для начала он должен был не пить столько и не драться в каба­ке на ножах, — невозмутимо ответил врач.

— Дерзите, господин Чест? — удивился военный.

— Диагноз ставлю, — бесстрашно взглянул на него Чест, — А ди­агноз — всегда правда. В моем случае.

— Что ж, — повернулся к нему спиной стражник, — тогда мне при­дется предъявить вам обвинение в государственной измене. Потруди­тесь не покидать город до завтрашнего утра.

— Литертон, — обратился к нему врач, — помните, я оперировал вашего сына? Если мне не изменяет память, вы клялись, что если я спа­су его, вы исполните любое мое желание.

— Хотите избежать суда? — повернулся к нему тот.

-Нет, — покачал головой Чест. — Суда не боюсь. Надоело бояться. Прошу не трогать мою семью и не препятствовать моему сыну поступать в военное училище. Чудовищная ошибка с его стороны, но это его желание.

— Обещаю, — сказал военный и добавил, выходя из операцион­ной: — У вас отличный сын, господин Чест. Я лично прослежу, чтобы он прошел вступительные экзамены.

Когда Литертон вышел, в помещение вбежала женщина, судя по такому же зеленому халату, — медсестра.

— Доктор, что он сказал? — взволнованно поинтересовалась она.

— Судить меня будут, — сообщил Чест.

— За что?

— За эту порезанную свинью, — показал на стол врач. — Им так лег­че оправдаться перед своим начальством. Диверсия. И предательство.

— Что же делать? — ужаснулась медсестра.

— Не суетись, Элизабет, — положил ей на плечо руку Чест. — Лучше приготовь мне на дорогу дозу надежного яда. Хочу спокойно себя чувствовать перед судом. Мне нужно кое о чем им сказать. Они будут очень недовольны.

— Это несправедливо! — воскликнула женщина. — Вы спасли ты­сячи дручий!

— Справедливость — привилегия богов, нам же остаются только связи и богатство, — горько усмехнулся врач. — Ни того ни другого у меня нет, а в справедливость небожителей я не верю.

— Очень напрасно, — подумал Второй, проскальзывая в приот­крытую дверь.

За дверью оказался длинный коридор. Магнификус как можно бы­стрее пополз по нему, стараясь избежать встречи с больничным персо­налом. Ему это практически удалось. Разве что у самого выхода на ули­цу он напугал одинокую посетительницу, поднимавшуюся по лестнице.

Оказавшись снаружи. Второй тут же скрылся в ближайшей клум­бе и уже оттуда, высунув голову из-за широкого листа макодеса, он огляделся по сторонам. Улицы Магнификус не узнал и пополз вдоль клумб к перекрестку.

— Было бы неплохо покинуть город без крысиных фокусов весело­го суицида, — размышлял он в движении, — Главное — найти городские ворота. Наверняка в них есть подходящая дырка. Где же эти ворота?

На перекрестке Второй выглянул из клумбы, но снова не узнал ме­ста. После недолгих размышлений он решил ползти переулком напря­мик к городской стене и потом двигаться вдоль нее к воротам. Преодо­лев почти половину переулка, Второй понял, что уже когда-то был здесь. Ну конечно! Знакомая кованая изгородь, выложенный мозаикой дракон на фронтоне здания. Это был дом Повелительницы невест.

Ни секунды не сомневаясь, он скользнул сквозь решетку к особня­ку. Там он поднялся по зарослям вьюна к открытому окну на втором этаже. За окном находилась детская комната. Комната пустовала. Но вот дверь распахнулась и в детскую вбежали девочки, за ними появи­лась и сама Радира.