Презумпция невиновности (СИ) - "feral brunette"

— Я не совсем…

— Не беспокойтесь. За ней есть кому присмотреть. Прощайте, мистер Тики.

Она могла бы вернуть ей память со своих воспоминаний, но это не было правильным. Гермиона хотела, чтобы жизнь Скарлетт началась с нового листа, с новыми возможностями и всем миром, который будет открыт перед ней. А это было в силах Грейнджер.

Когда девушка вышла на улицу, то у крыльца Святого Мунго уже стоял Блейз. Сегодняшний день действительно был расписан практически поминутно.

— Привет, — робко поздоровалась Гермиона. — Давно не виделись.

— Привет, — он подал ей руку, помогая сойти со ступенек. — Признаться, я надеялся на то, что мы больше и не встретимся. Я хотел верить в то, что ты больше никогда не вспомнишь меня и всю свою прошлую жизнь.

— Прогуляемся? — она кивнула в сторону парка, в котором гуляли пациенты Святого Мунго.

— Конечно.

Несколько минут они просто молчали, каждый из них собирался с мыслями. Ей хотелось сказать так много, но она пыталась уместиться в несколько предложений, чтобы случайно не расплакаться. Гермионе хотелось, чтобы каждый, кого она сегодня встретит, запомнил её улыбку, потому что сегодня она была искренней.

Искренность во всём. От самого начала и до самого конца.

— Это тебе, — девушка протянула маленький конверт другу. — Это ключ от ячейки в банке Гринготтс, на твоё имя. Я хочу, чтобы ты купил дом для Скарлетт и помог ей немного адаптироваться. Я знаю, что прошу слишком много у тебя, но я надеюсь на твоё понимание.

— В этот раз ты не позволишь мне удержать тебя на краю Астрономической башни?

— Нет, Блейз. Не в этот раз.

— Я помогу ей, — он принял конверт. — Мне жаль, что тебе я помочь уже не могу. Похоже, что в своё время я сделал недостаточно.

— Ты сделал больше, чем требовалось, просто игрушка с заводским браком попалась. Мне повезло, что у меня в жизни был такой человек, как ты, Блейз. Это одна из тех причин, которые заставляли меня жить.

— Лучше бы меня не было в твоей жизни, Гермиона. Лучше бы не было всех тех вечеров на Астрономической башни и пьяных разговоров. Лучше бы ты оставалась собой, проводя вечера в библиотеке. Вот такой жизни я бы хотел для тебя.

— Я люблю тебя, Блейз, — она обняла друга. — Я правда очень сильно люблю тебя, хоть никогда и не говорила тебе этого. Ты и Гарри — это те самые мои самые близкие люди, ради которых стоило прожить такую жизнь. Я не стану лукавить и говорить, что прожила бы ещё раз её ради дружбы с вами, но вы — это действительно лучшее, что случалось со мной в этом всём мраке.

— Ты — добро, Грейнджер, а мне нужно немножечко добра.

— Сегодня я меняю тебя на смерть. Прощай, Блейз.

— Прощай, Гермиона.

Вот такое прощание – полностью в их стиле. Забини отпустил её, даже не стал уговаривать, потому что давно знал о том, что Грейнджер видела один-единственный выход из этой ситуации. Он прекрасно понимал, что легче ей уже никогда не станет, как бы она не пыталась. Это был правильный, хоть и горький конец.

Он отпустил её руку, а она аппарировала туда, где была всего лишь один раз за последние одиннадцать лет. От постоянного перемещения её уже начало подташнивать, а когда под ногами оказалась твёрдая земля и глаза сфокусировались на надгробии, то её просто вырвало. На секунду ей вроде стало легче, но стоило поднять голову, как боль снова вернулась.

Из кончика волшебной палочки появился огромный букет кроваво-красных колючих роз. Гермиона обняла цветы, прижимая их к себе, чтобы почувствовать настоящую боль и отрезвить своё сознание. Она хотела открыто поговорить с родителями, как бы глупо это сейчас не звучало. Ей ведь не хватило смелости, чтобы появиться здесь аж до того момента, пока Драко не перенёс её сюда.

— Привет, — тихо поздоровалась Гермиона, положив цветы на холодную землю. — Я должна была появиться здесь раньше.

Она сама виновата. Окажись отец или мать на её месте, они бы выстоял и ещё бы кого-нибудь спасли. По крайней мере, она всегда в это верила. Ей следовало заставить себя быть сильной, выносливой, не бояться больше ничего, ведь совсем скоро это закончится. Притвориться, что «ранимая и впечатлительная» — это больше не про неё.

Но она сломалась снова, на могиле своих родителей. И как к стати начался дождь, скрывая слёзы на её лице.

Её учили быть лучше, её пытались сделать лучше, она и сама стремилась быть лучше, но по итогу оказалась на самом дне своей проклятой жизни. Она превратила свою жизнь в Ад и сравняла жизни некоторых с этим же Адом.

— С вами мне прощаться не нужно, — прошептала Гермиона. — С вами мы скоро увидимся. Я так скучаю по вам, но я обязательно расскажу об этом при встрече.

Стрелки наручных часов указывали на конец.

Промокшая, обессиленная и совершенно опустошённая она отказалась посреди гостиной дома Гарри Поттера.

— Привет, — поздоровалась девушка. — Я пришла.

— Не думал, что наше прощание будет выглядеть вот так, — он не поднял голову, а она услышала дрожь в его голосе. — Я до последнего надеялся, что ты передумаешь.

— Надеялся, но знал, что я не передумаю.

Они сидели в гостиной у камина. Гермиона дописывала свой конспект по истории Хогвартса, пока Гарри что-то продолжал рисовать на небольшом клочке бумаги.

— Что это? — гриффиндорка заглянуло через плечо друга. — Ты уже сделал всё домашнее задание?

— Нет, — тихо ответил Поттер, продолжая сосредоточено выводить какие-то каракули. — Я хочу предложить Оливеру новую тактику защиты.

— Мерлин! — Гермиона выдохнула и закатила глаза. — Гарри, ты бы лучше подумал об уроке Бинса, а потом уже о квиддиче.

— Бинс никуда не денется, а я могу забыть то, что придумал во время ужина. Ты же не понимаешь, это просто может облегчить нам задачу. Если только Фред и Джордж… Прости, я что-то увлёкся.

Гермиона заметила знакомую искру в зелёных глазах — Гарри горел своей идеей, и это было сложно не заметить. У него сейчас и так были не самые простые времена, когда каждый, кому не лень, оборачивался ему в спину, подкрепляя эти взгляды мерзкими сплетнями. Она знала, что в квиддиче её лучший друг видел своё маленькое спасение и отвлечение.

— Ты можешь говорить со мной о чём угодно, — она легко толкнула Поттера в бок. — Всегда и о чём угодно, Гарри. Я всегда выслушаю и поддержу тебя, о чём бы ты не решился мне рассказать. Ты — мой лучший друг, а друзья так и поступают — они всегда держатся вместе. Они всегда искренни друг с другом во всём, от самого начала и до самого конца.

— До конца нам ещё долго, — улыбнулся парень. — У нас вся жизнь впереди. Только представь, когда-то мы закончим Хогвартс. У нас будет работа, семья, дети. Мы будем на свадьбе у друг друга, на новоселье и встречаться по выходным.

— Да, до конца ещё очень далеко, но мы будем вместе.

— Я всегда буду рядом, Гермиона. От начала и до самого конца.

Они были детьми, у которых были мечты, надежда и вера, но потом всё начало ломаться. Не было свадеб, детей и новоселья. Была Война, бегство и глубокие кровоточащие раны.

Но кое-что осталось неизменным — они были вместе. От самого начала и до самого конца. Для Гермионы сегодня был тот самый конец, а рядом был её лучший друг — её Гарри Поттер.

— Я же говорила о том, что приду к тебе с одной лишь простой просьбой. Гарри, пожалуйста. Дальше света нет — это конец.

— Он должен выглядеть иначе, — он плакал. — Совсем иначе, Гермиона.

Она подошла к нему, и коснулась холодной рукой его щеки, заставляя посмотреть себе в глаза. Её прикосновение напоминали прикосновения Смерти — холодные и последние.

— Я прошу тебя, Гарри, давай без прощаний, потому что я не смогу этого выдержать. Это будет больно для нас обоих.

— Я люблю тебя, Гермиона, — он встал на ноги. — Я так сильно всегда любил тебя. Я был готов тебе вручить своё сердце, если бы это помогло тебе. Я готов был перевернуть весь мир верх дном, если бы это спасло тебя.

— Спасения никогда не было. В моей сумочке три конверта, они все подписаны. Пожалуйста, передай их.