Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Какое-то не то движение, не то звук от кресел, где сидели Марина Викторовна и Полина, я скорее почувствовала, чем увидела и услышала. Чем-то их зацепила последняя фраза князя. А мне было уже все равно. Ну почти. Он тем временем продолжал, то ли не заметив их реакции, то ли посчитав ее незначимой. Как всегда.

   - С точки зрения законов и обычаев саалан, наши отношения с Алисой - исключительно наше личное дело, но их не существует в правовом поле Озерного края. Именно беспокойство о будущем Алисы и стало причиной этой встречи.

   "Начинается", - подумала я и откинулась в кресле. Они все будут говорить одно и тоже. И хотеть от меня одного и того же. Это продолжение беседы с Мариной Викторовной, когда она говорила о гражданстве и всей той политической чуши. А князь тем временем продолжал разливаться соловьем и рассказывать, зачем мне вдруг может понадобиться паспорт гражданки Озерного края и как это будет соответствовать тем целям, которые я преследовала до того, как он взял меня под стражу в кафе у Финляндского вокзала той осенью. Он говорил что-то там про свою якобы ответственность за мои действия, и что для него-то это только репутационные риски, а вот для меня все куда серьезнее. И вообще, он-то не вечен, а в юридическом поле Земли наших с ним договоренностей и вовсе не существует ни для кого, кроме его вассалов, если они захотят их на себя брать, и, может быть, сайхов, и что мне стоит об этом подумать. Я не хотела все это слушать, во всяком случае от него. А встать и уйти не могла, потому что ладонь Макса уже лежала на запястье моей левой руки.

   А потом заговорил Макс, и мне стало совсем грустно. Получалось, что они все сговорились. И они оба обращались ко мне, явно надеясь на какую-то реакцию, а мне казалось, что они могли бы с таким же успехом обсудить все это и без моего присутствия. Я тут была не нужна. И хорошо, что Макс не убирал руку.

   Начал он с краткого рассказа о том, как я появилась в Созвездии, как и с чем покинула его, какое отношение имела к его Дому и почему он и его сородичи сейчас здесь и как помогают краю. А потом сказал:

   - Но гуманитарные цели нашей миссии - это одно, а Алиса и ее судьба - совсем другое. Гражданство Созвездия или то, что мы под ним понимаем, не гарантия защиты и помощи, для этого есть Дом и принадлежность к нему. К ее беде мои соотечественники отнесутся лишь с чуть большим вниманием, чем к несчастью, постигшему чужака. Если речь пойдет о тяжелой болезни, Алисе даже не придется просить о помощи, но во всех остальных случаях они будут ждать, пока она сама не скажет, чего и от кого хочет. Но обратившись за помощью, Алисе или ее представителям придется огласить причины, по которым она покинула дом Утренней Звезды - и история станет известна всему сообществу. Действия Алисы с точки зрения моих сородичей ужасны, им нет и не может быть оправданий, только объяснения, которые не могут никак повлиять на то отвращение, которое они испытывают к любому насилию. Решение Дома выслать Алису на Землю, а не изолировать на острове Шайт в надежде, что она достаточно придет в себя, чтобы быть с другими и не представлять для них угрозы, означает лишь то, что дом Утренней Звезды имеет основания считать, что контакта Алисы с ее родиной и людьми, живущими здесь, будет достаточно, чтобы не нарушать гармонию Вселенной всеми теми действиями, что могут ей поставить в вину и по вашему закону. Кроме того, Созвездие никогда не встанет между принадлежащим к нему и исполнением правосудия, пусть в другом мире или сообществе. Общественное равновесие - составная часть гармонии Вселенной, а оно держится в том числе на неотвратимости воздаяния. Мы видим разницу между неправедными приговорами, такими, как в деле Полины Юрьевны, и судебным процессом, завершившимся в прошлом месяце. Так что если Алисе придется отвечать перед вашим законом, в лучшем случае кто-то из моих сородичей сможет ее поддержать, позаботившись, чтобы у нее было все необходимое для достойной жизни.

   Макс довольно криво усмехнулся, и я догадалась, кто именно будет носить мне передачки в тюрьму от имени Созвездия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   - Ты ведь сама все это понимаешь, - вдруг обратился он ко мне, - и не хуже бы расписала.

   - Ну да. То есть конечно, - пожала плечом я. Надо же было хоть что-то сказать.

   А князь добавил к речи Макса то, что тоже могла бы сказать я сама. Что мои родные живут в Созвездии и что решение увезти их в безопасное место, а потом вернуться для продолжения борьбы, которая после объявления меня агентом князя с определенных точек зрения ничем не отличается от наемничества, может быть воспринято крайне неоднозначно. И что Созвездия Саэхен для землян просто не существует. Вообще.

   - Документы, которые используют соотечественники Макса, постоянно живущие в крае, выданы и заверены империей Белого Ветра. И уговорить сайхов их взять было очень непросто, - закончил князь, и я услышала в его голосе отзвук улыбки, хотя тема вроде как не располагала.

   И тут заговорила Марина Викторовна, подводя итог всей этой встречи. Она снова обозвала меня апатридом и повторила все то, что я уже слышала от нее в прошлый раз. Потом повисла пауза, и я поняла, что, наверное, все от меня что-то ждут, каких-то слов. Так что я вздохнула и ответила им всем.

   - Да, Марина Викторовна. Вы правы, я действительно апатрид, и мы с вами об этом уже говорили в прошлый раз. Если у всех от этого столько проблем и неприятностей, можно решить это за один день. У меня где-то есть финский паспорт. Так что до пожизненного мне только границу пересечь, а там назвать имя и номер документа, дальше они уже сами все сделают. Удивятся, наверное, что я так хорошо сохранилась, но это гражданство, а не просто паспорт. Пожизненно в тюрьму я, конечно, не хочу, но уже по-любому все сделано, а что так оно и будет, мне Микка объяснил, еще когда вы "детей пепла" вытаскивали. Ну не пожизненно, так лет на двадцать, это не суть как важно... уже.

   Макс плеснул в стакан воды из бутылки и подвинул ко мне. Я его выпила залпом и поймала внимательный взгляд Полины. Марина Викторовна вздохнула и начала снова.

   - Положение апатрида тебя не защитит ни от тюрьмы, ни от пыток. Скорее, даже наоборот.

   Я криво улыбнулась и вроде даже рассмеялась.

   - Да какая разница-то. Ведь умереть от самой пытки нельзя, если не знаешь, что это уже она, ну разве что пытать будет полный придурок, - рядом как-то очень громко вздохнул Макс, а я продолжила, глядя ей в лицо. - А так-то от пыток вообще ничего не защищает. Ни Дом, ни закон. Ничего. Попался - ну, увы. Не повезло. Кроме смерти, ничего не защищает, да и она, похоже, не всегда. А обратившись за восстановлением гражданства к этой власти в моих обстоятельствах, я признаю присутствие империи Белого Ветра на территории Озерного края законным. И тем самым откажусь от всего, что я делала и за что боролась до своего ареста. Хватит с меня и того, что мое оружие направлено на фауну, а не куда-то в другую сторону, да и условие договоренности, а именно выполнение приказов в обмен на кров и защиту, я соблюдаю.

   У Димитри по скулам катались желваки, и он явно собирался что-то сказать. Полине было понятно, что пора прекращать разговор. Ничего, что заставит барышню изменить решение, в этой комнате не прозвучит. Появление Макса не стало сюрпризом ни для нее, ни для Марины. Еще утром наместник предупредил их обеих, что пригласил представителя третьей стороны, имеющей право вмешаться в ситуацию с Алисой, только не сказал, кого именно. Оказалось - того самого Макса, приятеля Алисы. Он то ли маскировался под местного, то ли дистанцировался от своих соотечественников, но на встречу пришел в видавших виды джинсах, такой же не новой кожаной куртке и черной футболке под ней. Полина не могла сказать уверенно, обрадовалась ли Алиса его появлению, но он ее точно успокоил. И именно благодаря присутствию этого странного парня она не попыталась протестовать или вообще сорвать встречу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})