Прогулка по висячему мостику - Екатерина Трубицина

- Ты предлагаешь мне бросить курить? – не без сарказма пошутила Ира, и тут в ужасе заметила, что она не в кабинете, а сидит себе на диване в гостиной. Невыносимый страх сковал ее.

Женечка радовался как удачно нашкодивший ребенок. Он долго смеялся, но потом вновь продолжил серьезно:

- Ирочка, борьба с привычками рождает новые привычки – это не выход. Возьми в союзники страх – вон его сколько у тебя! – Женечка вновь рассмеялся. – Вот что ты сейчас делаешь, а? Правильно, пытаешься унять страх и понять, как ты оказалась не в кабинете, а здесь. Да какая разница! У тебя есть страх, который ты, испугавшись его, вместо того, чтобы как-то использовать, пытаешься унять, включив противостояние реального и ирреального, подстрекая их вновь грызть друг друга. Они снова воюют, тебе хреново, но… но не страшно, ведь так?

Ира смотрела на него широко раскрытыми глазами, а Женечка продолжал:

- Страх – это эмоция, а эмоции великая вещь. Большинством из них мы активно пользуемся в этой жизни, к примеру: радостью для наслаждения, гневом для исправление какой-либо ситуации или наоборот, заведения ее в тупик, неважно… Только страх пытаемся придушить.

- Страх – это инстинкт самосохранения, – вставил Влад, которого Ира до сего момента не замечала.

- Абсолютно верно. И это очень важно. Только вот хочу обратить ваше ВНИМАНИЕ на то, – Женечка снова утрированно выделил слово «внимание» и усмехнулся, – что пугаться, бояться и опасаться – это не значит испытывать страх. Боязнь и опасения это не эмоции, а мыслительные реакции, которые вызывает страх и направлены они в первую очередь против него самого. Испуг – состояние гормонального фона. Кстати, боязнь и опасения гораздо чаще возникают сами по себе, в смысле, без участия страха, и сами рождают неприятные эмоции – тягостные переживания, волнения – которые не являются страхом, хотя иногда на него очень похожи. Итак, страх – это единственная эмоция, которую мы никак не используем и, к тому же, всеми силами пытаемся погасить.

- Евгений Вениаминович, а как же пристрастие многих людей к ужастикам, к экстриму?

- Это тоже называют страхом, но это не страх – это испуг, вызывающий легкий впрыск адреналина в кровь, что в конечном итоге рождает чувство удовольствия. Испуг – не эмоция. Это физиологическое состояние, которое, кстати, зачастую сопровождает страх. Все это, конечно, манипулирование терминологией, но мне важно, чтобы ты, Ира, поняла точно, о чем именно я говорю.

Скажем так: страх, боязнь, опасения, испуг это a, b, c и d, которым заданы определенные значения. Так вот, страх, в том значении, в котором я имею это в виду и, как мне кажется, вы хотя бы примерно понимаете, – это единственная эмоция, которую мы никак не используем и, к тому же, всеми силами пытаемся погасить.

Страх, как правильно заметил Влад, – это проявление инстинкта самосохранения. Однако, боязнь, опасения, испуг – проявления того же инстинкта, именно поэтому мы безотчетно смешиваем эти понятия. Мы боимся, опасаемся, пугаемся, когда нам угрожает что-то, принадлежащее к сфере земной жизни, то есть, реальности, воспринимаемой всеми приблизительно идентично.

Страх нами завладевает тогда, когда мы хотя бы легонько касаемся запредельного. Страх – это система безопасности в действии. Завладевая нами, он становится для нас реальностью земной жизни, и мы пугаемся, боимся, опасаемся и, как следствие, пытаемся всеми силами от него избавиться.

Обычный среднестатистический человек, задавливая его, отгораживается от запредельного. Попытки мистика, то есть человека восприятию которого не чуждо запредельное, задавить свой страх, приводят к войне реального и ирреального в нем. Если же он попытается преодолеть его – это, как правильно заметила для себя Ирина Борисовна, приводит к частичному или полному окончанию его существования в земной реальности. А вот если перестанет бояться… Вот тогда происходит чудо.

Кстати, некоторые считают, что перестать бояться своего страха это и значит преодолеть. Но это не так: преодолев страх, индивид перестает его испытывать, и не только его, а и вообще все, что можно испытывать посредством тела – он попросту теряет с телом связь, разрушив систему безопасности. А вот перестав бояться, индивид не перестает испытывать страх, он начинает его использовать. Это обман системы безопасности.

Она в целости и сохранности, во всю генерирует страх, с помощью которого человек контактирует с запредельным, даже полностью уходит в него, но остается жив. Жив в общепринятом смысле. По-моему, именно это и проделала госпожа Палладина, когда перед своим отъездом исчезла на несколько дней. Ирочка, не хочешь мне поведать, что с тобой было? Влад говорит, что ему ты рассказала, но, что именно, не колется.

- А Вы и не настаивали, Евгений Вениаминович.

- Конечно, не настаивал – я нелюбопытен, и если б судьба Ирины Борисовны Палладиной не висела на моей совести, то и сейчас бы не особо этим интересовался. Так что, Ир, расскажешь?

- Куда ж я денусь…

- Ну слава богу! А то я думал, опять придется прибегать к средневековым пыткам.

Говорила Ира долго. Женечка, как и в отчете о ее поездке, требовал мельчайших, часто, с точки зрения Иры, малозначительных подробностей.

- Видишь ли, Ира, независимо от количества уделенного ВНИМАНИЯ, в памяти остается все, просто то, на что ВНИМАНИЯ затрачивалось больше, легче втащить потом в сознание. Ты часто обращаешь ВНИМАНИЕ далеко не на все, на что надо бы. Не ты одна, так что не печалься по поводу этой оплошности. Мы все этим грешим. Важно стараться исправиться, пытаясь точно распознать, что важно, а что малозначительно. Иногда это очень сложно, ведь зачастую именно то, что нам кажется мелочью, на самом деле может являться глобальным событием Вселенского масштаба.

- То, как я развязывала шнурки, глобальное событие Вселенского масштаба?

- Вполне возможно… Ир, я не шучу. Давай дальше.

 Ира продолжила. Когда она, наконец, добралась до света, пещеры и своего полета, ее возмутило абсолютное равнодушие Женечки к сему беспрецедентному, с ее точки зрения, факту. На что Женечка как-то по-особенному улыбнулся и как-то даже мечтательно проговорил:

- Ир, представь, что с рождения слепой внезапно прозрел. Его, безусловно, полностью захватит новизна незнакомой ему ранее возможности восприятия и ощущений, но неужели ты думаешь, что окружающих будет волновать, что именно он в этот момент увидел? Может, лишь в качестве подтверждения факта прозрения. На самом деле всем будет интересно, как он сумел прозреть, как и почему с ним это случилось.

Ира по инерции попыталась что-то возразить, но тут Женечка на несколько мгновений заструился пламенем и она замолчала. Он рассмеялся.