Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

да во полон возьму,

Уш я Божьи-то церкви фсе на огни сожгу,

А у князя у Владимера голову срублю,

А Опраксею-кнегину да за себя возьму!»

120. А ишше тут же Добрыня да свет Микитиць млад

А поехал-де Добрыня да ко белым шатрам.

А стрецят ёго Илья да нонь стары казак.

А говорит-де Добрыня да таковы слова:

«А едёт, робята, да не моя цёта,

125. Не моя цёта едёт и не мне родня:

А он едёт от морюшка от синёго,

А от того от камешка от Златыря,

А от той-де от бабы да от Златыгорки;

А зовут ёво Сокольницьком-наезницьком».

130. А говорит-де стары казак Илья Муромець:

«А ише преже Резань да слободой слыла,

А ише ноньце Резань да словёт городом;

А ише неким мне-ка старику заменитисе,

А неким мне-ка старику роспоредитисе!..»

135. А стал тут Илеюшка срежатисе,

А ише стал-де стары казак сподоблятисе:

А надевал на сибя латы кольцюжные;

Ишше брал сибе луцёк тут да калену стрелу,

Ишше ту где сабельку нонь вострую,

140. Ишше ту где-ка палоцьку буёвую,

Ишше то же копейцё да брусоменьцято.

А поскоре он садилсэ да на добра коня;

А поехал Илейка да во цисто полё

А к тому-де дороднёму доброму молоццю.

145. Ише сам говорит тут да таковы слова:

«А не застрелил ты гуся, нонь теребиш тут;

А не спробовал молоцьця, да ноньце хвастаёш!»

А не золото з золотом сливалосе,

А не серебро з серебром стекалосе,

150. А не две-де горы вместях сокаталосе, —

А [не] два молоцьця вместях соежжалосе.

А да розъехались на сабельки на вострые, —

А сабельки у их тут пошшорбалисе.

А розъехались на палоцьки на буёвые, —

155. А тут они друг друга не ранили,

А палоцьки у их в руках розвиха́лисе.

А розъехались на копейця тут на вострыи, —

А копейця-ти у их в руках поломалисе.

А стрелели тут они да ноньце друг друга, —

160. Они сами сибя да тут не ранили.

А соскоцили они да со добрых коней,

А да схватились они да тут в охабоцьку.

А водились они с утра день до вецёра,

А со вецёра они да до полуноци,

165. А с полу где ноци да до бела где свету;

А забродили они да ф полколен грези.

А по Илеюшкину было нонь да по нещасьицю,

А по Сокольникову было да ноньце сцасьицю

Ише права-та руцюшка промахнуласе,

170. Ише лева-та ножецька извернуласе;

А бросал-де-ка Сокольник на мать сыру землю,

А скакал-де Илейки да на белы груди,

А ростегивал латы да фсё кольцюжные,

А хоцёт пороть да фсё белы груди,

175. А хоцёт вымать да ретиво серьцё.

Говорил тут Илеюшка стары казак:

«А не ланно у святых отьцей написано,

А не ланно у святых отьцей удумано,

Що Илеюшки быть тут да не убитому!»

180. А говорил где Сокольницёк наезницёк:

«Уш ты старой, ты старой да старой глупой нонь!

А ише неким те-ка старому заменитисе,

Ише неким те-ка старому роспоредитисе;

А поставил бы, старой, ноньце ты келейку

185. Ф край где-ка, старой, да край дорожецьки, —

Ише стали бы тя старого поить-кормить!»

А говорил где стары казак Илья Муромець:

«А не выдай меня, Осподи, на поруганье,

А нецистому тотарину на потарзаньё;

190. А не стоял ле я за церкви да я за Божьи нонь,

А за те за поцёсьные манастыри,

А за тех я за вдов за благоверные?..»

А у Илеюшки силы вдвоём прибыло,

У Соколъника силы вдвоём убыло:

195. А шибал где Сокольника со белых грудей,

А скакал где ёму да на белы груди,

А ростегивал латы да фсё кольцюжные,

А вымал-де из-за малуцья[100] свой булатной нош,

Ише хоцёт пороть да фсё белы груди,

200. Ише хоцёт вымать да ретиво серьцё.

А увидял-де Илейка свой старинной крес<т>, —

А брал молоцца да за белы руки,

Подымал молоцца да на резвы ноги,

Ишше стал у молоцца да фсё выспрашывать:

205. «А которого ты города, коей земли?

А какого оцьця, какой ты матери?

А как тибя, молодець, именём зовут?»

А говорил тут Сокольницёк-наезницёк:

«Кабы был, кабы жыл я на твоих грудях, —

210. А не спросил бы я не имени, не вотцины,

Не отецесьва я, не молодецесьва!»

А ишше тут-де Илейки за беду пришло,

За велику досаду показалосе.

А вынял Илейка саблю вострую —

215. Отрубил у Сокольника буйну голову.

А поехал Илеюшка ко белым шатрам,

А воткнул где главу да на востро копьё,

А сам он Илейка да похваляицьсе:

«А на веку́ такого цюда я не видывал,

220. На веку́ такого цюда да я не слыхивал!..»

221. Ише тут же Сокольницьку славы поют.

365. Василий Окулович и Соломан

(См. напев № 35)

А было во царсьви да в Золотой Орды

А у того же у Василья сына Окуловиця

А заводилось пированьицё, стол-поцесьён пир,

А про многих хресьян, про руських бояроф,

5. А про тех же купьцей, людей торговыех,

А про тех же про сильние богатырей.

Ише фсе на пиру да напивалисе,

Ише фсе на цесном да наедалисе,

Ише фсе на пиру да пьяны-весёлы,

10. А ише фсе на пиру да сидят-хвастают.

Ише день-от идёт да день ко вецёру;

Красно солнышко катицьсе ко западу,

А ко западу катицьсе — ко закату.

А богатой-от хвастат золотой казной,

15. А богатырь-от хвастат да своей силою

Ише силою-порою да богатырьскою.

А Васильюшко по грынюшки похажыват,

Ише сам из рецей да выговарыват,

Ише