Красная тетрадь - Екатерина Мурашова

Остермана назначено было колесовать, Миниха четвертовать, остальным – отрубить головы. Императрица заменила казнь ссылкой.

Головкин прожил на Колыме более двадцати лет. С ним находилась жена, урожденная княжна Ромодановская.

По дошедшим рассказам, Головкин постоянно был под стражей, в праздники священник произносил над ним анафему.

У Ледовитого океана пришлось поселиться барону Менгдену. Он приехал с семьей и с двумя слугами. Менгден попытался скрасить жизнь: занялся торговлей, получая товары из Якутска; стал разводить скот.

Сестра Головкина, графиня Анна Бестужева, тоже не избегла печальной участи. Она была замешана в заговоре, участники которого собирались в ее доме. Заговорщиков осудили на смерть, в том числе и Бестужеву – ее должны были колесовать.

Императрица Елизавета опять заменила казнь ссылкой.

Бестужевой отрезали язык и сослали в Якутск на вечное поселение. Живший там позже декабрист А. Бестужев-Марлинский писал матери:

«Я брожу часто около города, но до сих пор не нашел гробов Войнаровского и несчастной родственницы нашей, Бестужевой, которая умерла здесь. Есть еще старухи, которые ее помнят: сказывают, что она была необыкновенной красоты, но всегда ходила под покрывалом. Вам известно, я думаю, что у ней отрезан был язык, отчего она говорила невнятно и едва слышно. Она жила около церкви Богоматери, весьма уединенно, ходила ежедневно слушать службу Божию, много раздавала бедным и вообще оставила по себе сожаление и добрую память».

В 1760 г. был объявлен указ «О приеме в Сибирь на поселение от помещиков дворовых, синодальных, монастырских, купеческих и государственных крестьян с зачетом их за рекруты и о платеже из казны за жен и детей обоего пола тех отправляемых крестьян по нареченной в сем указе цене».

Большие необжитые пространства требовали людей, «понеже в Сибирской губернии и Иркутской провинции, в Нерчинском уезде состоят к поселению и хлебопашеству весьма удобные места, которых к заселению государственный интерес требует, ради чего Правительствующий сенат приказали…»

Этим указом помещикам дозволялось ссылать в Сибирь дерзких крестьян: «буде кто из помещиков людей своих, по предерзостному состоянию заслуживающих наказание, отдавать пожелает в каторжную работу, таковых принимать и употреблять в тяжелую работу на такое время, на сколько помещики их похотят».

За двадцать лет (1827–1846) за неповиновение помещикам сослано было в Сибирь по суду 827 мужчин и 203 женщины. В то же время по воле помещиков «за дурное поведение» в те же края отправились 4197 мужчин и 2689 женщин.

В 1727 г. в Березовский острог, стоявший в низовье Оби, прибыл некогда всесильный Александр Данилович Меншиков. С ним приехали дети: сын Александр и дочери Мария и Александра. Жена умерла в пути.

Жил Меншиков в Березове свободно, получал на содержание десять рублей ежедневно, что было большой суммой. Возле острога он выстроил на свои деньги церковь, сам тоже помогая с топором и пилой. В этой церкви Меншиков исполнял обязанности дьячка.

Сидя на берегу Сосьвы, он любил порассуждать с местными крестьянами о божественном, о святых мучениках. Крестьяне его почитали как великого праведника. Прожив два года в Березове, Меншиков умер в возрасте 56 лет.

Через 92 года по распоряжению тобольского губернатора была вскрыта могила Меншикова. Гроб лежал в слое вечной мерзлоты, и в нем обнаружились почти сохранившиеся останки. После этого местные жители объявили князя святым.

В Березов тайно приехал Федор Долгорукий и обвенчался с Марией Меншиковой. Она, правда, умерла вскоре родами.

Александр и Александра были возвращены в столицу. Анна Иоанновна вернула им большую часть отцовского имущества; Александр стал служить в элитном гвардейском Преображенском полку, а Александра, став фрейлиной, вышла замуж за младшего брата герцога-регента – генерал-аншефа Густава Бирона.

Меншиковых в Березове сменили князья Долгоруковы. Им был отведен довольно большой деревянный дом с кухней и баней. Долгоруковым дозволялось выходить лишь в церковь. Давали им по рублю в день кормовых денег.

Старый князь с женой через три года умерли, остались четверо сыновей, три дочери да невеста старшего сына. Бирон Долгоруковых особенно ненавидел и требовал подробных донесений об их поведении. Когда княжна Елена на свой день ангела заказала обедню, протопопа сослали за отслуженную им требу в Илимский острог. Узнав, что Долгоруковы высмеивают Анну и Бирона, их разъединили, а после судили в Тобольске, приговорив к новой ссылке.

Князя Алексея сослали матросом на Камчатку, Николая, бив кнутом и урезав язык, – в Охотск, Александра – после кнута и урезания языка – тоже на Камчатку, Ивана отвезли в Новгород и колесовали. Девушек постригли в монахини, определив им жить по разным монастырям.

Пострадали все более менее связанные с Долгоруковыми: воевода, священнослужители, служивые люди… В Березове даже появилась пословица: «Кто у Долгоруковых съел блин, того в Тобольск к ответу».

Елизавета, взойдя на престол, простила Долгоруковых. Она освободила княжон от обета и выдала их замуж. Братья, живя скитальческой жизнью, даже и не ведали о помиловании. Через два года на Камчатке о нем случайно узнал Алексей.

В 1742 г. в Березовский острог прислан бывший канцлер Остерман – за то, что «к некоторым важным делам, которые до целости государства касались, употреблял чужих наций людей, через что российским интересам последовал вред».

Тут же посыпались в Сибирь иностранцы: Бирон, Миних, Левенвольде, Менгден.

Остерман жил с женой затворником, не выходя почти из комнаты. Через три года после приезда он умер, жене его дозволено было вернуться.

Бирон, сосланный при Анне Леопольдовне в Сибирь Минихом, пробыл там всего пять недель. Жил он в доме, построенном по чертежу Миниха. У него были верховые лошади, много слуг. Сам воевода стоял перед Бироном, сняв шапку. Елизавета перевела Бирона в Ярославль.

Говорили, что где-то близ Казани на мосту встретились две кареты: одна везла Бирона в Россию, другая – Миниха в ссылку. Враги молча раскланялись.

Фельдмаршалу Миниху пришлось поселиться в доме, который он сам же проектировал для другого ссыльного. Жил он с женой и пастором, вскопал и засадил огород, зимой обучал грамоте детей. Миних пробыл в Пелыме двадцать лет и при Петре III был возвращен из ссылки.