Тайфун - Робин Алан Уайт

Рыжеволосый торпедист вернулся с ключом от наручников.

— Ты подумай, как будешь вытирать задницу без рук.

— Слушай, дружище, не тяни. Пошли, поимей сердце, твою мать.

— Все зависит от тебя. Будешь вести себя хорошо, и я разрешу тебе вытереться одной рукой. Станешь козлить — ходи вонючим.

— Как скажешь. Мне руки держать спереди или за спиной?

Задумавшись, Рыжий вспомнил репутацию Энглера и сказал:

— За спиной.

Торпедист отстегнул наручники от подноса, Энглер покорно сложил руки за спиной. Рыжий с громким щелчком закрыл наручники на запястьях.

Когда Рыжий и Энглер проходили между коек «крысиного прохода», там царила мертвая тишина. Все взгляды были прикованы к наручникам на руках радиста. Если расправились с Энглером, кто будет следующим?

У молодого матроса-трюмного по фамилии Бронсон был особый интерес. Бронсон, здоровенный недалекий малый, был родом из Топики. Обычно прозвища на подводных лодках дают не сразу, но Бронсон получил его чуть ли не в первый день: Бронтозавр. Он давно лелеял мечту получить рекомендацию в школу радистов, и Энглер обещал ему помочь. Но теперь, если Энглер оказался в заднице, о школе радистов придется надолго забыть.

Гальюн на нижней палубе представлял собой крохотный закуток, отделанный линолеумом и нержавеющей сталью. Рыжий открыл дверь, предлагая Энглеру пройти вперед.

Тот, остановившись перед унитазом, развернулся, показывая скованные руки.

— Рыжий, ты не хочешь спустить с меня портки?

— Давай сюда руки. И помни, одно неверное движение — и я прикую тебя к очку и открою клапан, а когда буря дерьма уляжется, тебя будут называть Веснушчатым.

Энглер подчинился. Рыжий открыл наручники, затем застегнул одно кольцо на поручне, оставив руку Энглера свободной.

— Рыжий, ты настоящий друг, — сказал Энглер. — Я тебя не забуду.

— Сделай одолжение, забудь.

Расстегнув комбинезон, Энглер спустил его до колен и присел на корточки. Издав громкие звуки и изобразив бесконечное облегчение, он потянулся к туалетной бумаге и отмотал кусок, после чего опустил руку между ног.

Когда его рука появилась снова, вместо бумаги в ней был маленький ключик.

Рыжий рассматривал в зеркало свое усталое лицо. Что-то неладное он заметил только тогда, когда послышался громкий щелчок. Рыжий успел обернуться, и яркая, блестящая сталь наручников попала ему наискосок в лоб. Энглер нанес удар изо всех сил. Налетев на мойку, торпедист ударился головой о переборку и без звука рухнул на палубу.

— Извини, дружище, — пробормотал Энглер, застегивая одно кольцо наручников на руке Рыжего, а другое на трубе.

— Центральный пост, говорит акустик. Гидролокатор «Хвост ягненка» за кормой по пеленгу ноль четырнадцать. По моей оценке, дистанция превышает двадцать миль.

«Как раз там, где мы были два часа назад», — с удовлетворением подумал Стэдмен.

Пока что ему удавалось быть на шаг впереди. Ровно на один шаг.

— До Авачинского каньона тридцать миль, — сказал Уэлли.

Пора.

— Радист, говорит центральный пост.

— Радист слушает, — ответил лейтенант Уоллес.

— Скавалло по-прежнему на посту?

— В каком-то смысле да, — ответил Уоллес. — Если честно, она спит.

— Разбудите ее и пришлите сюда.

— Ты так ничего и не понял, да? — сказал Энглер. — Он накормил капитана снотворным, твою мать, после чего захватил власть. Тебе это нравится?

— Нет, — ответил Бронтозавр.

Голос, донесшийся из темного кубрика, прозвучал по-детски наивно.

— Тогда говори, куда ты его спрятал.

— Я хочу только вернуться поскорее домой.

— Если не скажешь, куда его спрятал, твою жирную задницу свернут на сторону.

— Говори! — крикнул кто-то. — Я слышал, один офицер сказал, что старпом ведет лодку в Россию.

— В Россию? — испуганно переспросил Бронтозавр.

— Как тебе это нравится? — настаивал Энглер. — Ты хочешь, чтобы твои родные прочитали в газетах о том, как ты передал подводную лодку врагу?

Пять человек крикнули в один голос:

— Говори!

— За дверью масляного насоса носовых горизонтальных рулей, — пробормотал Бронсон.

Энглер отвесил ему звонкую пощечину.

— Трюмное дерьмо!

Он побежал вперед, затем на среднюю палубу.

Масляный насос носовых горизонтальных рулей находился за дверцей, втиснутой прямо в переборку за двумя койками, сразу за «козлиным рундуком» и кабинетом судового писаря. Одна из коек была занята. Энглер схватил сонного матроса за руку и сбросил его на палубу. Тот начал было ругаться спросонья, но Энглер, не обращая на него внимания, забрался на теплую койку и нащупал дверцу.

Недостающая «беретта» лежала там, где и сказал Бронтозавр.

— Что ты здесь делаешь?

Схватив пистолет, Энглер развернулся.

Это был старшина Бэбкок. Он стоял в дверях залитого водой «козлиного рундука». Потоп лишил его крова, и Бэбкок перетаскивал книги и фотографии в сухое место.

— Кто тебя освободил? — воскликнул старшина.

— Вот это.

Энглер показал «беретту».

Бэбкок застыл.

— Помнишь, что я тебе говорил?

— Не делай этого, сынок.

— Я тебе не сынок, папаша.

Энглер нажал на спусковой крючок, взводя курок. Второе нажатие на крючок — и раздался громкий хлопок выстрела. Бэбкок отлетел назад в «козлиный рундук», взмахнув руками, тщетно пытаясь ухватиться за переборку. Он упал на палубу, оставляя ярко-алый след.

— Что… что… — воскликнул полностью проснувшийся матрос. — Ты убил старшину!

— Болван, он работал на врага. — Энглер склонился над Бэбкоком. Глаза старшины были раскрыты, губы шевелился, но из продырявленной груди вырывался лишь хриплый свист. — Я держу свое слово.

— Энглер!

Радист обернулся к моряку.

— Несколько долбаных офицеров подняли бунт и арестовали командира, а теперь они ведут корабль в Россию. Я этого не допущу.

— В Россию?

— В Сибирь. Ты со мной или ты тоже предатель, твою мать?

Матрос не отрывал взгляд от пистолета.

— Я с тобой.

Бам-Бам не слышал выстрел, но от системы слежения за собственными шумами «Портленда» этот звук, естественно, не укрылся. Однако сейчас, когда изувеченная лодка шла со скоростью десять узлов, смятый нос скрипел и дрожал, громкий хлопок стал лишь одним из тысячи новых незнакомых звуков, с которыми приходилось иметь дело системе.

А теперь к тому же еще вернулись вертолеты.

— Центральный пост, говорит акустик. Гидролокатор «Хвост ягненка» по пеленгу ноль пятнадцать, дистанция двадцать тысяч ярдов. Он находится выше слоя температурного скачка.

— Рулевой, снизить скорость до шести узлов, — приказал Стэдмен.

Вертолеты слишком близко, и незачем, шуметь больше необходимого.

— Центральный пост, говорит акустик. В воде второй гидролокатор. Пеленг триста пятьдесят, дистанция двадцать две тысячи ярдов. Этот ниже термоклина.

Буйки работают вместе, направляемые мощным наземным гидролокатором. Рано или поздно они обнаружат «Портленд». А вертолет движется значительно быстрее подводной лодки; от него не убежать.

— Авачинский каньон прямо по курсу, — доложил Уэлли.

Сняв микрофон, подключенный к подводному телефону, Стэдмен протянул его Скавалло.

— Лейтенант, ваша очередь.

Глаза молодой женщины были красными от недосыпа. На щеке краснел след от жесткой