100 великих авантюристов - Игорь Муромов

Перед Видоком поставили задачу очистить Париж от преступных элементов. В подчинении новоиспеченного шефа уголовной полиции было всего четыре помощника — таких же, как и он, бывших заключенных. Первый крупный успех Видока был связан с именем знаменитого фальшивомонетчика Ватрена, за поимку которого он получил денежное вознаграждение.

«Король риска» мог перевоплощаться в кого угодно. Во время охоты на преступников он появлялся на парижских улицах, в притонах и трущобах под видом слуги, ремесленника, угольщика и водовоза. Причем он одинаково ловко мог носить костюм бродяги и аристократа. В борьбе с уголовниками он избрал способ личного наблюдения. Посещая под чужими именами злачные места, Видок прикидывался, что его преследует полиция, и входил в доверие. Воры, бандиты и мошенники считали его своим в доску, ведь он говорил с ними на воровском жаргоне, знал законы уголовного мира, рассказывал байки о своих похождениях. Ежедневно Видоку удавалось кого-нибудь изловить, но никто из арестованных даже не подозревал, что попал за решетку по его милости.

Контора Видока располагалась на улице Святой Анны, неподалеку от префектуры полиции. Помощников он подбирал себе из числа бывших уголовников. Вначале отдел состоял из четырех человек, затем расширился до двенадцати. Тем не менее Видок умудрялся арестовывать до ста убийц, воров и мошенников в год, обезвреживать целые банды. Уголовный мир объявил Видоку войну, угрожая расправой. Невзлюбили его и полицейские, завидовавшие его ловкости и удачливости. Они распускали слухи, будто Видок получает от преступников взятки, а сами тем временем вступали в сговор с бандитами, раскрывая им планы коллеги.

Несмотря на эти происки, авторитет его у начальства продолжал расти. Видоку поручали самые опасные и сложные дела, с которыми он всегда успешно справлялся. Но он по-прежнему считался тайным агентом, его не помиловали, хотя должность и обещала свободу. И только став начальником сыска Сюртэ — криминальной полиции, Видок почувствовал, что добился признания и благодарности.

Он всерьез подумывал перестроить всю систему наказания преступников — прежде всего предлагал улучшить условия содержания в тюрьмах, так как по своему собственному опыту знал, что жестокий режим озлобляет человека, особенно тех, кто попал в тюрьму за ничтожную провинность.

Правда, нашлись и те, кто призывал не доверять «банде Видока», поскольку в ней были собраны бывшие карманники и уголовники. Тогда он приказал своим сотрудникам постоянно носить замшевые перчатки, в которых не смог бы работать ни один карманник.

Между тем на счету отдела было уже более семнадцати тысяч (!) задержанных преступников. Ему удалось раскрыть несколько краж, совершенных в апартаментах принца Конде, у маршала Бушю, в музее Лувра, где был задержан граф де Руссийон, карманы которого оказались набитыми драгоценностями, и в других домах аристократов и банкиров.

В 1827 году префектом полиции был назначен Делаво, с которым у Видока сразу не сложились отношения. Шеф стал придираться, упрекать подчиненного в том, что сотрудники его отдела вне службы позорят полицейских (в частности, не посещают церковь). Эжен Франсуа в конце концов не выдержал несправедливых упреков и после 18-летней службы в полиции подал в отставку.

Через несколько дней в газетах появилось сообщение: полицейский комиссар сообщил Видоку, что по приказу префекта полиции его на посту шефа Сюртэ заменит мсье Лакур, бывший заместитель отдела. В тот же вечер Видок уехал в свой загородный дом. Ему выплатили три тысячи франков, но пенсии не назначили.

Почти сразу после отставки Видок сел за написание мемуаров. Издатель Тенон выплатил ему задаток — 24 тысячи франков. Опубликованные в 1827 году мемуары бывшего сыщика были переведены на многие европейские языки, в том числе и на русский.

Видок поселился в Сент-Манде, приобрел землю, построил новый дом, создал фабрику по производству бумаги. При этом чаще всего нанимал рабочих из бывших каторжников, которые не могли себе заработать честным трудом на кусок хлеба.

Личная жизнь Видока так и осталась под покровом тайны. Его иногда представляли этаким Дон-Жуаном, соблазнившим не одну сотню девиц. Видок действительно часто влюблялся, причем предпочитал актрис и модисток, чьи притязания не были очень обременительны. В 45 лет он женился на Жанне-Виктуар Герен, 30-летней вдове. Четыре года спустя жена умерла. Следующая его избранница, 30-летняя кузина Флерид-Альбертин Манье, стала его настоящим помощником и другом.

В 1830 году во Франции произошла Июльская революция, в 1832-м — еще одно восстание. В это время власть Луи-Филиппа висела на волоске. Видоку снова предложили возглавить Сюртэ. Поколебавшись, он согласился. Под его началом вновь оказались его двадцать сотрудников из бывших уголовников. Маленький отдел успешно действовал против бунтовщиков. Позже Видока называли спасителем королевства. Но едва миновали тревожные дни, как на; Видока обрушилась с критикой оппозиционная пресса. Тогда префект полиции Жиске объединил Сюртэ с муниципальной полицией и предложил Видоку уйти в отставку.

«Король риска» решил создать свою, частную полицию. Его «Бюро расследований в интересах торговли» на улице Нев-Сент-Юсташ занималось защитой предпринимателей от аферистов. Потенциальный клиент должен был подписаться на услуги бюро и уплатить чисто символический взнос — 20 франков в год.

Год спустя у него было уже четыре тысячи подписчиков — коммерсанты, банкиры, промышленники. Отделения бюро возникли в провинции и за рубежом. Доходы Видока в то время исчислялись миллионами, что обеспокоило префектуру.

28 ноября 1837 года четыре полицейских комиссара и двадцать агентов ворвались в контору Видока. В руках полиции оказалось около шести тысяч документов, включая личный архив начальника бюро.

Видок стал протестовать и писать в газеты. Он направил жалобу королевскому прокурору, нанял знаменитого адвоката Шарля Ледру и подал в суд на префекта полиции и его подчиненных. После предпринятых шагов в свою защиту Видок… был брошен в тюрьму Сент-Пелаги. Судебное разбирательство привлекло 350 свидетелей. Видок рассчитывал на объективность судей. Он был признан невиновным и освобожден из-под стражи.

В шестьдесят три года он продолжал возглавлять свое бюро, среди клиентов которого были принцы королевской крови, графы, бароны и министры. Но в это же время среди его двадцати сотрудников появился Улисс Перрено, которому полиция поручила следить за Видоком.

Летом 1842 года к Видоку обратились несколько человек, ставшие жертвами афериста Шемпе. Видок встретился с мошенником и убедил его вернуть деньги в обмен на свободу. Однако Шемпе вскоре был арестован. Видока обвинили в превышении полномочий, а также в том, что он якобы арестовал, а потом похитил Шампе. К удивлению Видока, аферист подтвердил это несуразное обвинение и подал на него в суд. И снова Видока заключили в Консьержери, где он провел более года, после чего суд приговорил его к пяти годам тюрьмы, пяти годам строгого надзора и штрафу в три тысячи. Видок подал апелляцию. Известный адвокат Ландриен произнес на повторном слушании дела блестящую роль в защиту своего подопечного, которая в немалой степени повлияла на решение суда, вынесшего оправдательный приговор.

Увы, но последнее заключение в тюрьме Консьержери сказалось на его работе. Клиентуры заметно поубавилось. Наконец он понял, что находится на грани разорения. Это случилось во время революции 1848 года. С приходом к власти Наполеона III Видок отошел отдел и удалился в свое поместье. Власти оставили его в покое. Бывший сыщик, оказавшись в скверном материальном положении, попытался выхлопотать себе пенсию. Он влачил жалкое существование, когда ему наконец назначили ежемесячную пенсию в размере 100 франков.

Умер Видок в 1857 году в возрасте восьмидесяти двух лет. До своей последней минуты он жил, не зная страха, рискуя и надеясь. Говорят, в предсмертном бреду он шептал, что мог бы стать Клебером или Мюратом, добиться маршальского жезла, но слишком любил женщин и дуэли.

Самсон Яковлевич Макинцев

(1776–1849)

Авантюрист, вахмистр русской службы, дезертировавший в Персию. Малоросс по происхождению. Поступив на персидскую службу под именем Самсон-хана, стал вербовать в ряды персидских войск русских дезертиров, за что последовательно был возвышаем. В 1820–1821 годах участвовал в войне против Персии с Турцией и способствовал победе персов при Топраккале. Во время войны России с Персией отказался сражаться против русских, позже участвовал в подавлении восстания в Хорасане.

Вахмистр Нижегородского драгунского полка Самсон Яковлевич Макинцев сбежал в Персию в 1802 году. Нет достоверных сведений, как прошли его первые годы на чужбине, где ему предстояло привыкнуть к жаркому климату, необычным условиям жизни, овладеть местным языком. Вероятно, вначале он промышлял каким-нибудь ремеслом или кормился поденной работой у одного из зажиточных армян. Самсон Яковлевич твердо решил посвятить себя военному делу. Персидское правительство охотно принимало в свои войска русских дезертиров, отличавшихся знанием военного дела и дисциплиной. Старания Макинцева увенчались успехом. После представления наследнику престола Аббас-мирзе, он был зачислен наибом (прапорщиком) в эриванский полк, находившийся тогда под командованием сартиба (генерал-майора) Мамед-хана. Немного спустя экс-вахмистру был пожалован чин султана (капитана).