Ночь ворона, рассвет голубя - Рати Мехротра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Точно. Рева ведь теперь была единственной оставшейся прямой наследницей короны.
– А разве у тебя нет каких-нибудь дальних родственников? – спросила Катьяни. – Кто-нибудь, кто мог бы доставить неприятности?
– О, они попытаются, – сказала Рева, и выражение ее лица стало серьезным. – Принц Окендра уже отправил письмо, в котором говорится, что он «счастлив вмешаться и заполнить пустоту». Я не смогу справиться с гиенами в одиночку. Ты будешь моим регентом, пока мне не исполнится двадцать один?
Она вспомнила слова Бхайрава. Завидуешь? Ты и меня хочешь убить? Тогда ничто не помешает тебе стать регентом.
Ее сердце сжалось от боли.
– Я не хочу быть регентом. Я не знаю, как им быть.
– Ну а я ничего не знаю о том, как быть королевой.
Рева сложила руки вместе, и ее глаза расширились.
– Прошу тебя, Катья. Мы будем учиться вместе.
Катьяни выдохнула, пытаясь избавиться от мыслей о прошлом. Но прошлое прилипло к ней, как кожа к кости.
– Я подумаю об этом.
Рева одарила ее ослепительной улыбкой, как будто она уже сказала «да».
– Я позову твоего Дакша.
Она подмигнула и вышла из комнаты.
Катьяни убедилась, что ее простыня натянута выше плеч. У нее как раз было время на то, чтобы горько пожалеть, что из-за боли в груди она не могла причесаться и почистить зубы, как раздался стук в дверь. Вошел Дакш в сопровождении служанки.
Он подошел прямо к ее кровати и остановился, не говоря ни слова, как будто потерял дар речи. Но его взгляд, устремленный прямо на нее, говорил о многом. Он выглядел невредимым, и, какое бы заклинание ни наложил на него Бхайрав, он от него уже оправился. Как всегда в его присутствии, ее сердце воспарило.
– Как ты? – спросил он наконец, и его мягкий голос пролился бальзамом на ее душу.
– Жива, – сказала она, придав своему тону легкость, – а это лучше, чем альтернатива. – Ее взгляд упал на прислонившуюся к стене служанку. – Где Чайя? – спросила она.
Служанка поклонилась.
– Миледи, она была уволена по приказу принца… короля… предателя Бхайрава. В ее родную деревню уже было отправлено сообщение с просьбой вернуться.
Катьяни наполнило чувство облегчения. Чайя была невредима.
– Оставь нас, – приказала она. – Закрой за собой дверь.
Она бодрствовала и была в сознании, и у нее был шанс побыть с Дакшем наедине. Она никому не позволила бы отнять его у нее.
Служанка колебалась:
– Но, миледи…
– Уходи, – рявкнула Катьяни. – Сейчас же.
Служанка поспешила прочь и, без сомнения, собиралась обо всем доложить Реве.
Катьяни на мгновение прикрыла глаза, тяжело дыша. Ей сложно далось даже это краткое общение.
Дакш сел на стул, который освободила Рева. На его лице читалось глубокое беспокойство.
– Тебе нужно восстановить свои силы. Я приготовил целебный суп по своему рецепту. Он сделан из куркумы, листьев нима, грибов и различных целебных трав. Его принесут с минуты на минуту.
Нет, нет, только не его суп.
– Со мной все в порядке.
Она попыталась улыбнуться:
– Не беспокойся обо мне. А ты? Тебя ранили?
– Телесные повреждения, – пренебрежительно сказал он. – Ничего, заслуживающего упоминания.
– А остальные? – спросила она.
– Все в порядке, – сказал он. – Атрейи и Варун вернулись в гурукулу. Яту вернулись в Нандовану.
Но он остался с ней. По всему ее телу разлилось тепло.
Раздался стук в дверь. Вошел мальчик-слуга с подносом и миской на нем. За ним следовала та же горничная, которую Катьяни ранее отослала прочь. От чаши исходил сомнительный аромат.
– А, отлично. Дай это мне.
Дакш взял поднос, поставил его себе на колени и поднял глаза на двух гостей.
– Вы можете идти. Мне не нужна помощь, чтобы ее покормить.
Увидев их потрясенные лица, Катьяни подавила усмешку. Дакш схватывал на лету.
Но он, казалось, серьезно собирался сам ее кормить. Он подождал, пока закроется дверь, затем зачерпнул суп ложкой, с сосредоточенным выражением лица подул на нее, а затем поднес ложку к ее рту.
– Я могу сама себя прокормить, – запротестовала она, одновременно тронутая и смущенная. – Я съем это позже.
По правде говоря, суп пах очень странно, и ей вообще не хотелось его есть. Она слишком хорошо помнила, каким на вкус было его предыдущее блюдо.
– Пожалуйста, побалуй меня, – мягко сказал Дакш. – Это рецепт, переданный по наследству от моей матери. Он очень эффективен.
Как она могла сказать «нет» после такого? Катьяни открыла рот и позволила ему себя покормить. Вкус был таким же сомнительным, как и аромат, но она едва обратила на это внимание. Она была слишком занята, разглядывая его: как он, сосредоточенно нахмурившись, следил, чтобы ни одна капля не скатилась по ее подбородку, и как он дул на следующую ложку, чтобы остудить ее, и как он наклонялся вперед, но очень осторожно, чтобы не прикоснуться к ней по ошибке.
Заботился ли о ней кто-нибудь так же, как он? Она не помнила. Это заставляло ее чувствовать себя такой счастливой и умиротворенной. И ей необъяснимо захотелось спать. Рядом был тот, кто будет охранять ее сон.
Ложка за ложкой, он скормил ей всю тарелку. Когда Катьяни закончила, он коснулся кончиками пальцев ее губ, и его лицо улыбка озарила.
– Спасибо, что побаловала меня. А теперь тебе следует поспать.
О нет, она не собиралась так легко его отпускать. Она съела всю тарелку супа и заслужила награду. Когда юноша попытался встать, Катьяни поймала его за руку.
– Останься со мной.
Его улыбка стала шире.
– С удовольствием. Но принцесса, скорее всего, будет посылать кого-нибудь на проверку каждые несколько минут.
– Мне все равно.
Она уютно устроилась на подушке, крепко держа его за руку.
– Побалуй меня.
Он тихо рассмеялся и погладил ее по голове другой рукой. От его прикосновения по ее телу пробежала теплая дрожь.
– Ты напугала меня, – прошептал он. – Я думал, что потерял тебя.
– Я тоже думала, что потерялась, но там был свет, и он был внутри меня, – сонно пробормотала она. – И этим светом был ты.
Возможно, она пробормотала бы еще что-нибудь, но в какой-то момент просто отключилась. Некоторое время спустя она проснулась, испугавшись, что он ушел, но он все еще был рядом – сидел на стуле с закрытыми глазами. Его бедная рука все еще была зажата в ее руке. Катьяни отпустила ее и осторожно положила ему на колени. Он открыл глаза и посмотрел на нее с такой нежностью, что она едва удержалась, чтобы не притянуть его к себе. Ей хотелось обхватить его лицо ладонями и зацеловать каждый его дюйм. Ей хотелось обнять
