Могол - Алан Савадж

— Безусловно его спровоцировали сделать это. Вы встречали сэра Томаса Роя или, возможно, читали его доклад? Он три года был послом при дворе Джахангира, и его хорошо принимали. В докладе он многое критиковал, в частности, продажность и безнравственность императорского двора, беспробудное пьянство самого императора. Но англичанин отметил, что император покровительствовал искусствам, литературе и живописи...

— Hyp Джахан была явно порочнее императора, — перебил его Ричард.

— Сэр Томас не считал ее такой, — возразил Дей. — Что же касается ее племянницы Арджуманд, которую называли Мумтаз Махал — Звездой Гарема, то сэр Томас находил ее еще красивее тетки. Она сейчас императрица.

— Это только имена для меня, сэр Дей. Скажу откровенно, мое мнение о Моголах не в счет. Я захотел вернуться в Индию потому, что понял: она для меня роднее Англии. И вот я предлагаю свои услуги Ост-Индской компании. От вас, сэр, я хочу только прямого ответа. Уверен, что могу предложить вам больше, чем любой другой англичанин. Однако решать вам.

— Помните, сэр Ричард, — сказал Дей, — если я приму ваши услуги, то для вас будут иметь значение только интересы компании.

— Глубина четыре фута, — донеслось с носа.

— Отдать якорь, мистер Аткин, — приказал Дей.

Земля была близко, он знал по опыту: те двадцать футов, что у них под килем, вынесут их к берегу, где прибой не так силен.

Дей снова взглянул на Ричарда Бланта, который смотрел на берег, прищурив глаза. Во время плавания сомнения Дея относительно того, правильно ли они поступили, пригласив Ричарда принять участие в экспедиции, усилились. За несколько месяцев, проведенных на корабле в непосредственной близости, он не только не узнал лучше своего странного помощника, но, кажется, стал еще меньше понимать его. Когда судно обогнуло мыс Доброй Надежды и вышло в Индийский океан, Блант стал еще молчаливее, все больше погружаясь в свои мысли. Или, возможно, в свои страхи.

— Вы проводите меня на берег, сэр Ричард? — пригласил Дей.

Тетя Елена рассказывала Ричарду о невыносимой здешней жаре, о тишине в лесу, внезапно прерываемой пронзительными криками обезьян, скрывающихся в ветвях деревьев, о нападающих на людей птицах. Он никогда не думал, что это все способно его напугать. За время своего участия в военных действиях он не раз глядел смерти в лицо, видел ее в самых различных проявлениях. Кроме того, принял как данность, что, вполне вероятно, здесь ему суждено будет встретить свою смерть.

Когда путешественники пристали к берегу, толпа местных жителей сразу же окружила их — мужчины и женщины, бедно и скудно одетые дети, совершенно голые, но, похоже, хорошо накормленные. Перед обширными рисовыми полями были разложены вытащенные на берег рыбацкие лодки. Некоторые из встречающих узнали Френсиса Дея. Они обращались к капитану на местном диалекте, и Ричард понимал только отдельные слова. Создавалось впечатление, что индийцы рады видеть англичан и их корабль.

— Погода, по моим расчетам, установилась хорошая на ближайшие четыре месяца, мистер Аткин, — сказал Дей своему помощнику. — У вас есть время вытащить судно на берег и очистить днище. Свежая вода в ручье. Местные жители продадут вам рис и рыбу. Снимите пушки, постройте частокол на берегу, к северу от рисовых полей. Это защитит вас в случае необходимости, однако вам следует любыми способами сохранить дружеские отношения с местными жителями и удерживайте команду подальше от индийских женщин.

Сэр Ричард и я должны возвратиться до начала муссонов. Если мы не вернемся, то при первых же признаках ухудшения погоды вы должны будете покинуть якорную стоянку и искать убежище на Цейлоне. Там есть несколько хорошо защищенных природных заливов. Попытайтесь не конфликтовать с местными жителями и португальцами.

— А с датчанами, мистер Дей?

— Конечно, и с датчанами тоже, но будьте готовы и защищаться. С окончанием муссонов вы вернетесь сюда. Если мы не встретим вас и не появимся спустя еще месяц, считайте нас погибшими и возвращайтесь в Англию. Все понятно?

— Да. — Аткин выглядел озабоченным тяжестью свалившейся на него ответственности.

— Тогда... мы уходим завтра на рассвете.

Залив, где высадились англичане, находился на довольно значительном расстоянии от границ империи Великих Моголов и располагался на территории султаната Голконда, одного из пяти государственных образований к югу от реки Нарбады, еще не присоединенных к Дели. Султанат оказался довольно незначительно заселен. По приказу Дея отряд из двадцати солдат и матросов снабдили изрядной суммой серебряных денег и новейшего образца мушкетами, более легкими и скорострельными. Отряд беспрепятственно продвигался на север.

Принимали англичан везде хорошо.

К своему удивлению, останавливаясь на ночлег в деревнях, участники экспедиции зачастую получали в подарок необработанные алмазы.

— Мне еще тетя рассказывала, что это самая богатая страна мира, — заметил Ричард.

— Меня озадачило, — признался Дей, — почему моголы до сих пор не дошли сюда, зная о богатствах, лежащих вокруг буквально под ногами.

— У них достаточно богатств в собственных владениях, — предположил Ричард.

Солдаты едва верили в свою удачу: каждый может вернуться в Англию с огромным состоянием в карманах... если, конечно, вернется.

Через реку Кришну переправились две недели спустя после выхода из Мадраспатнама, а еще через несколько дней прибыли в столицу Голконды Хайдарабад. Город построили меньше пятидесяти лет назад. Тогда старая столица Голконды, находившаяся в нескольких милях к северо-западу, по мнению правителей, перестала удовлетворять их запросы и к тому же оказалась нездоровым местом. Использовав сказочные богатства своих алмазных копей, султаны правящей династии Кутуб-шахи создали архитектурное чудо потрясающей красоты.

Место выбрали чрезвычайно живописное: на берегу реки Муси. Проложили прямые широкие улицы, места для жилых построек отвели подальше от шумных многолюдных торговых центров, устроили фонтаны и, конечно, выстроили восхитительные королевские дворцы, окруженные и разделенные прекрасными садами и парками.

— Бог мой, — воскликнул Дей, — да в сравнении с этим городом дымный Лондон похож на трущобы!

Но они еще не видели жемчужины этого города — Чарминара. Иначе как «архитектурной композицией» этот дворец не назовешь. Построенный в индо-сарацинском стиле, с четырьмя огромными арками, над которыми возвышается по минарету высотой в сто восемьдесят футов, Чарминар венчал собой центр города. Он определенно и предназначался для обозначения организующего начала города, еще до того, как был заложен первый кирпич.