Эльфийский клинок - Ник Перумов

– Что же? – жадно спросил Дори.

– Кто знает, уж не ослабла ли сила эльфийского заговора?! – предположил Глоин. – Хотя с чего бы ему?! Двенадцать лет назад, когда мы покидали Морию, всё было как обычно.

– Так что же, идём назад? – подал голос кто-то из Следопытов.

Тьма сгущалась. Солнце утонуло в закутавших западный горизонт косматых тучах, наступили короткие южные сумерки, в разрывах облаков проглянули первые звёзды. Все потерянно толклись перед Воротами, не зная, что предпринять: гномы слишком хорошо знали неприступность своей крепости, чтобы пытаться пробиться в Морию силой.

И тут из рядов гномов выступил Хорнбори. Его лицо, казалось, окаменело, глаза сверкали, он медленно шёл на Ворота, словно навстречу смертельному врагу; он властно простёр вперёд руку, и хоббит заметил золотистое сияние, на миг окружившее кольцо на пальце гнома, сияние появилось и исчезло, а Хорнбори, приседая, точно таща на себе огромную тяжесть, потянул руку с кольцом на себя, словно ухватившись за невидимую рукоять; он негромко произнёс: «Мэллон» – и с трёх десятков уст сорвался радостный вскрик. Створки сдвинулись и чуть-чуть разошлись! Трещина расширилась и углубилась, а Хорнбори, обливаясь на глазах потом и постоянно утираясь рукавом, всё тянул и тянул створки на себя, и кольцо ярко сияло на его пальце, а чёрный камень, казалось, стал источать слабый свет. Ворота поддались ещё немного; в щель уже можно было всунуть пальцы, и тут с Хорнбори что-то случилось. Он внезапно остановился, пошатнулся; створки вновь стали смыкаться.

Трудно сказать, что толкнуло хоббита в это мгновение; он действовал по наитию, будто во сне, а может, просто внезапно ощутил теплоту, источаемую висящим на его груди кинжалом с голубыми цветами, и волшебным образом понял, что должен что-то сделать. Его качнуло к Воротам, и он припал к чёрной щели всем телом.

Кинжал с Гундабада сам собой оказался у него в кулаке, полыхнувшее голубым лезвие скользнуло в щель, хоббит повёл им снизу вверх, будто вспарывая неподатливую плотную преграду, и Ворота вновь стали открываться. Всё увереннее и мощнее тянул их на себя Хорнбори, а в следующий миг, когда кинжал Фолко оказался на уровне глаз хоббита, что-то скрипнуло за дверьми, глухо лязгнуло, и створки распахнулись в одно мгновение, отшвырнув и Фолко, и Хорнбори. Стой Фолко чуть дальше, а Хорнбори, напротив, чуть ближе, тяжёлые Ворота размозжили бы им головы. Однако всё обошлось несколькими ссадинами и синяками.

Гномы и люди, забыв даже о Воротах, бросились на помощь к упавшим; некоторое время ушло на ощупывание и отряхивание хоббита и гнома; кряхтя и охая, они наконец поднялись, и только тут все, словно по команде, замолчали и повернули головы. Ворота Мории зияли перед ними чёрной бездонной пропастью. За ними виднелась высокая арка, а дальше всё тонуло в непроглядной темени.

Слова и возгласы замерли на устах. Последняя преграда рухнула: пора было браться за дело, ради которого они преодолели неблизкий и опасный путь.

Глоин и Двалин скрылись за порогом; пламя их факелов рассеяло мрак за чёрной аркой – стала видна небольшая входная площадка, а за ней две крутые широкие лестницы – одна вверх, другая вниз. Гномы тщательно осмотрели распахнутые створки изнутри и не нашли ничего особенного; понять, что помешало Воротам отвориться, они так и не смогли.

Гномы переглянулись. Перед ними лежал открытым вход в Чёрную Бездну. Они вновь надели себе на плечи лямки тяжёлых тюков; потрескивая, стали разгораться смолистые факелы. Гномы столпились на пороге, люди чуть отступили, и между двумя группами пролегла та невидимая, но явственно ощутимая черта, что всегда отделяет в последние минуты уходящих и остающихся. Внезапно Рогволд порывисто шагнул вперёд; согнувшись вдвое, он молча обнял хоббита, крепко прижал к груди и отпустил.

– Береги себя, – тихо сказал старый сотник, резко выпрямился и отошёл прочь.

Фолко несколько мгновений потерянно топтался на площадке перед Воротами, но в это мгновение Торин высоко поднял шипящий, разбрызгивавший искры факел и твёрдой поступью вошёл под первый свод, за ним потянулись остальные, Фолко шёл последним; Торин и Глоин с Двалином начали подниматься вверх по лестнице, а хоббит в последний раз оглянулся.

В чёрном полуовале надвратной арки, залитой последними закатными лучами, в сером полусвете подступающей ночи, тесной группой стояли Следопыты, вскинув руки в последнем прощании. Они расставались – на сколько? Кто знает, долго ли продлятся их подземные блуждания?

Хоббит споткнулся о первую из ступенек и поспешно упёрся взглядом в пол – здесь зевать не приходилось. Начался долгий подъём, крутизну которого усугублял увесистый мешок за плечами. Хоббит сгорбился, пытаясь устроить груз поудобнее; он оттягивал лямки обеими руками, у него не было факела – приходилось неотрывно следить за трепетным пятном света от огня в руках шагающего впереди Брана. Сперва у Фолко не было никаких мыслей – он считал ступени и пыхтел, обливаясь потом, забыв на время про все свои страхи.

Однако лестница кончилась, и перед гномами открылся длинный сводчатый коридор; они зашагали по нему. Шли молча, лишь спереди время от времени раздавались негромкие голоса Глоина и Двалина, обменивавшихся короткими непонятными фразами. Фолко теперь шагал предпоследним – оглянувшись, Бран вдруг нахмурился и пропустил хоббита вперёд. Вскоре они миновали первую развилку; в свете факелов Фолко увидел уходящую одним маршем вверх, другим вниз лестницу; в глубине за ней угадывались смутные очертания новых коридоров. Вскоре они миновали лёгкий, но ощутимый поток прохладного воздуха – Фолко вспомнил, что в скалах над Морией были прорублены многочисленные вентиляционные шахты. Пока они шли путём отряда Хранителей; памятуя описания Красной Книги, Фолко удивился, почему на их пути не встречается так испугавших тогда Перегрина трещин. Временами откуда-то снизу доносился плеск воды, текущей в невидимых штреках: один раз они миновали настоящий мост, переброшенный через глубокую пещеру, потолка которой не достигал свет факелов. Из черноты с обеих сторон несло непонятным, не особенно приятным запахом; от слуха хоббита не укрылись промелькнувшие в неразборчиво произнесённых Глоином словах тревожные нотки.

Как и предсказывала Красная Книга, тоннель сделал плавный поворот и ощутимо пошёл под уклон, начав вдобавок ветвиться. Теперь они шли медленнее; Фолко заметил, что морийцы впереди стали чаще задерживаться на развилках, а замыкавший цепочку Бран время от времени делал пометки на стенах. Сам хоббит, хотя его соплеменники и привыкли к подземной жизни, давно бы пропал в этом нескончаемом лабиринте, он с трудом удерживал в сознании направление – сперва они шли на север, теперь стали всё круче забирать на восток.