Корнеслов - Дмитрий Вилорьевич Шелег
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В начале нашего века силовой цирк и тяжелая атлетика практически не разделялись. В то время соревнований по поднятию тяжестей, подобных нынешним, не существовало. Единственным местом, где выступали силачи, был цирк. Можно с уверенностью сказать, что именно цирк был первым пропагандистом спорта сильных. Конечно же, зрелища эти были далеки от спортивных турниров. Но одно важное дело они делали с успехом – пропагандировали силу и красоту человеческого тела.
Блестящие успехи русских борцов и атлетов-гиревиков на цирковых аренах вошли в золотой фонд истории.
– Сергей Александрович, здравствуйте. Меня зовут Александр Дмитриевич Прозоров, – сказал доктор, – я по просьбе новгородца Тимофея Астафьевича Грузова.
Атлет посмотрел на него и кивнул:
– Я ждал вас еще вчера.
Доктор пожал плечами и, посмотрев на Тихомира, ответил:
– Их путь был не совсем ровным и гладким…
Сергей понятливо кивнул:
– Предлагаю сразу перейти на ты.
Стоявший рядом Тихомир с коротким поклоном представился:
– Тихомир Андреевич Медведь.
Из-за его спины выглянула Марфа с Петром на руках.
Тихомир представил и их.
Сергей кивнул и подмигнул Марфе.
Та потупила глазки, и ее щеки залились пунцом.
* * *
Доктор крепко пожал руку Тихомиру:
– Ну, что ж! Желаю вам удачи! А мне пора выдвигаться домой – в Старую Ладогу.
Эпизод 4. Честь имею
4 июля 1862 года, Новая Ладога
Доктор неспешно правил двуколкой, возвращаясь в монастырскую больницу.
«Как же беглецам поможет Сергей Данилов?» – думал он.
Его мысли о Тихомире и Марфе прервались, когда, уже на самом выезде из Новой Ладоги, он увидел тучного широкоплечего господина, стоящего на краю дороги.
Широкоплечий господин махнул ему рукой.
Доктор остановил лошадь и вопросительно посмотрел на него.
Господин молча подсел к нему:
– Разрешите представиться – Валерий Викторович Волков.
Доктор приподнял котелок:
– Честь имею. Александр Дмитриевич Прозоров.
Господин провел рукой по взъерошенным, коротким, черным с проседью волосам:
– Александр Дмитриевич, мы с вами приблизительно одного возраста, а значит, уже имеем определенный жизненный опыт.
Доктор вопросительно посмотрел в ответ:
– Чем могу служить?
Волков усмехнулся:
– Время сейчас позднее, вам надо домой. А у меня времени совсем мало. Поэтому позвольте сразу к делу.
Доктор кивнул в ответ, смотря глаза в глаза странному собеседнику, который продолжил:
– Мне надо знать, куда направился Тихомир и его спутники?
Доктор все понял и с усмешкой ответил:
– В любом случае мое время уже вышло.
Волков тяжело вздохнул и, понимая, что Прозоров ему ничего не скажет, молча достал стилет и хладнокровно с огромной силой нанес ему единственный удар прямо в сердце.
Последние слова, с хрипом слетевшие с губ доктора, были: «Честь имею!»
28 серия
Эпизод 1. Сергей
5 июля 1862 года, Новая Ладога
Первой проснулась Марфа, но просыпался и весь цирк.
Из клеток и стойл доносились вой и храп пробудившихся животных, мучимых голодом и жаждой.
* * *
Марфа вышла из кибитки, и ей в глаза ударили лучи восходящего солнца.
Она и прищуривалась, и улыбалась теплым летним лучам одновременно.
* * *
Пройдя вдоль брезентовой стенки шапито, Марфа увидела раздетого по пояс Сергея, упражняющегося со здоровенной бочкой, заполненной до самых краев водой.
Он обхватывал ее и поднимал сначала пред собой, затем со спины, и так плавно, что на поверхности воды не образовывалось никакого волнения.
Марфа залюбовалась его атлетическим торсом, на котором поочередно то напрягались, то расслаблялись группы мышц спины, груди, рук.
Какое-то неизвестное до настоящего времени тепло побежало по ее телу и устремилось вниз…
Она просто стояла и любовалась, как перекатывались его мышцы…
Может быть, она представляла себе, как эти самые руки прижимают ее, починяя себе и указывая, что делать…
«Нет, я не такая», – сказала она сама себе, вспомнив о Тихомире.
* * *
Сергей увидел ее и с искоркой иронии подмигнул:
– Хочешь попробовать?
Марфа хихикнула и проскочила мимо него…
* * *
Позже Сергей рассказывал Марфе и Тихомиру:
– Еще в самом детстве я начал с того, что, облюбовав в подвале большую деревянную бадью, стал регулярно ее обхватывать, чтобы поднять. Бадья не поддавалась мне и стояла как вкопанная. Но я снова и снова пытался.
Марфа, явно заигрывая, охнула:
– И в конце концов ты поднял ее?
Сергей рассмеялся:
– Конечно же нет! Но я стал замечать в себе странные вещи: тяжелое раньше седло, которое я до этого с трудом мог протащить через конюшню, вдруг стало легче. Потом, как будто бы, полегчали и мешки с зерном. Любую физическую работу становилось делать легче.
Тихомир возразил:
– Но другие атлеты всегда связывают силу с движением, ворочая во время тренировок пуды железа!
Сергей вновь рассмеялся и указал Тихомиру на гирю:
– Подними ее.
Тихомиру стало неловко, он покосился на Марфу, которая, не моргая, с надеждой смотрела то на него, то, уверенно, на Сергея.
* * *
Расправив плечи и выпрямив спину, Тихомир присел и попытался поднять гирю.
Его лицо покраснело, на шее вздулись вены, но ему удалось только ненадолго оторвать ее от земли.
Сергей подошел к нему и дружески похлопал по плечу:
– В этом нет ничего необычного – гиря-то двухпудовая. Для работы с ней необходимы регулярные тренировки.
Расстроенный Тихомир, тяжело выдохнув, отошел немного в сторону.
* * *
Марфа во все глаза смотрела на Тихомира, стараясь поддержать.
Но то «тепло», которое пробежало сверху по ее животу и до самого низа, еще раз заставило ее вздрогнуть… Она никогда в жизни не видела такого совершенного оголенного мужского тела…
* * *
Тихомир же отошел в сторонку и стал смотреть, как Сергей сноровисто взялся за ручку тяжеленной гири подхватом, поддерживая ее ладонью снизу, и с легкостью начал поднимать ее к плечу,
