Содружество кольца - Джон Толкиен

— Если хоть кто-нибудь за нами следит, то мне уже нечего прятаться, — сказал маг. — Я написал «Гэндальф здесь» так ясно, что любой прочитает от Райвендела до устья Андуина.

Но остальные и думать забыли о вражьих шпионах. Огонь плясал и отражался в счастливых глазах. С шипением таял под костром снег, лужи подползали к ногам, а они радостно грели руки, собравшись в круг. Лица путников раскраснелись в отсветах пламени. Но ночь по-прежнему окружала их черной стеной, снег продолжал сыпаться, а дрова сгорали быстро.

Костер почти погас, в него бросили последний прутик.

— Ночь на исходе, — сказал Арагорн. — Рассвет вот-вот начнется.

— Начнется, если сумеет пробить эти тучи, — проворчал Гимли.

Боромир отошел от костра и попытался вглядеться в темень.

— Метель утихает, — сказал он. — А ветер тише стал.

Фродо устало смотрел, как из темноты в круг света влетают снежинки, розовеют и тают над умирающим костром. Сначала ему казалось, что снег сыплется так же, как и раньше, и он снова начал засыпать, но вдруг внезапно отрезвел и понял, что ветер в самом деле утих, а снежинки становятся крупнее и реже. Небо медленно светлело, и снегопад вскоре кончился.

Когда совсем рассвело, глазам путников предстала унылая картина укрытого снежным саваном молчащего мира. Тропа, по которой они поднимались, совершенно скрылась в бесформенных сугробах и завалах, а вершины прятались в свинцовых тучах, готовых разразиться новой метелью.

Гимли посмотрел вверх и покачал головой.

— Карадрас нас не простил, — сказал он. — У него еще хватит снега засыпать нас, если мы посмеем идти вперед. Чем скорее спустимся, тем будет лучше.

С этим согласились все, но осталась ли у них возможность отступить, никто не знал. В нескольких шагах от погасшего костра начинался многофутовый сугроб, хоббиты провалились бы в него с головой. Тропу местами совершенно перегораживали косяки снега, нанесенного ветром под стену.

— Гэндальф мог бы пойти вперед и растопить для вас снег ярким пламенем, чтобы тропа получилась, — сказал Леголас. Он как будто не обращал внимания на снегопад и один из всего Отряда был спокоен и весел.

— Леголас с таким же успехом мог бы полететь над горами и привести солнце, чтобы оно его растопило, — ответил Гэндальф. — Я могу зажечь лишь то, что горит. Снег не горит.

— Ладно, — сказал Боромир. — В моих краях говорят: «Растерялась голова — выручайте, руки-ноги!» Если умный не сумеет, значит, сильный одолеет. Попробуем нащупать путь. Смотрите! Хоть все замело, но снегопад начался, когда мы были вон за тем утесом, где тропа поворачивает. До него не больше фарлонга. А там, наверное, будет легче.

— Пошли вдвоем! — сказал Арагорн.

Арагорн в Отряде был выше всех, но Боромир — массивнее и шире в плечах. Он пошел впереди. Арагорн — за ним. Двигаться им было трудно. Местами снег был им по грудь, и Боромир раздвигал его большими руками, словно не шел, а плыл.

Леголас некоторое время смотрел на них и улыбался, потом повернулся к остальным:

— Говорите, сильный одолеет? Ну, а я скажу: «Пахарь пусть пашет, а выдра плывет, эльф по траве и по снегу пройдет!» — и легко пошел-побежал по насту, стройный и гибкий. Фродо в первый раз заметил, что на ногах у эльфа не было сапог, а его легкие туфли не оставляли следов на снегу.

— Прощай! — шутливо прокричал эльф магу. — Пойду поищу Солнце!

Он промчался мимо с трудом идущих людей, помахал им рукой и убежал за утес.

Остальные ждали, молча прислонившись друг к другу, пока головы Боромира и Арагорна не превратились в две темные точки на белом снегу. Потом и их не стало видно. Время тянулось медленно. Тучи снова снизились и выплюнули несколько редких снежинок.

Прошел, наверное, час, хотя им показалось, что гораздо больше, когда, наконец, они снова увидели Леголаса. Почти в то же самое время из-за поворота показались Боромир и Арагорн.

— Ну вот, — воскликнул Леголас, подбегая. — Солнца я не привел! Солнце разгулялось по голубым небесным полям юга, и венок из тучек над этой горкой, которую зовут Багровый Рог, нисколько его не волнует. Но для тех, кто ходит по земле ногами, я принес лучик надежды. Там, как раз за поворотом, навалило большущий сугроб, наши Сильные в нем чуть не зарылись. Они уже пришли было в отчаяние, но я им сказал, что этот сугроб — как снежная стенка, толщиной всего в несколько шагов, а с другой стороны снега совсем мало, даже хоббичьи пятки примут его только за прохладный коврик.

— Я же говорил, что это необычный буран, — пробурчал гном Гимли. — Это злая воля Баразинбара. Он не любит ни гномов, ни эльфов, и навалил сугроб, чтобы отрезать нам путь к отступлению!

— Но, к счастью, твой Баразинбар забыл, что в Отряде есть Люди, — сказал, подходя Боромир. — И могу сказать, не слабаки… Хотя с лопатами было бы легче. Мы проторили в завале тропу — кто не умеет бегать по снегу, как эльф, говорите спасибо!

— А как же нам добраться до тропы? — спросил Пин.

— Не отчаивайся, — сказал Боромир. — Я устал, но на вас силы мне хватит, и Арагорну тоже. Невысокликов мы туда отнесем. Остальные пройдут. Иди сюда, уважаемый Пипин! С тебя начнем.

Он легко поднял хоббита.

— Садись мне на спину и держись! Руки у меня должны быть свободными, — сказал он и пошел первым. Арагорн с Мерриадоком на плечах — за ним. Пин ехал и восхищался силой гондорца, сумевшего без орудий проделать проход в снегу. Даже теперь, с ним на плечах, Боромир руками продолжал расширять дорогу для тех, кто шел позади, приминал и разбрасывал снег.

И вот перед ними встал большой сугроб, вдвое выше Боромира. Он действительно стоял, как стена, поперек ущелья, внизу плотный, сверху острый, словно отрезанный ножом. В самой его середине был протоптан проход, как горбатый мостик. За сугробом Мерри и Пипина опустили на дорогу, и они остались ждать остальных.

Через некоторое время Боромир принес Сэма. За ним по узкому проходу прошел Гэндальф, ведя в поводу Билла: на пони поверх багажа сидел Гимли. Последним появился Арагорн с Фродо. Но не успел Следопыт поставить Фродо на снег, как сверху, теперь уже позади них, с глухим рокотом посыпались камни и длинным языком сползла небольшая лавинка, запорошив путникам глаза снежной пылью. Когда белая пыль осела, они увидели, что прохода больше нет, путь наверх окончательно завален.

— Хватит, хватит! — закричал Гимли. — Мы уже уходим, мы не задержимся!

И действительно, у Горы будто кончился запас зловредности, и Карадрас успокоился, как бы удовлетворенный тем, что прогнал пришельцев, и они не осмелятся вновь его тревожить. Снегопада, похоже, больше не ожидалось; тучи в нескольких местах прорвались, и посветлело.