Содружество кольца - Джон Толкиен

— Я тоже входил однажды в Морию, — сказал Арагорн. — Через Ворота Димрилла. И тоже вышел живым. Но там зло, я второй раз не хочу туда идти.

— Я даже первый раз не хочу, — сказал Пипин.

— И я не хочу, — пробормотал Сэм.

— Понятно, — сказал Гэндальф. — Да кто ж хочет? Но вопрос не в этом. Я спрашиваю: кто пойдет, если я вас туда поведу?

— Я! — с готовностью сказал Гимли.

— Я, — хмуро произнес Арагорн. — Ты пошел за мной на перевал, где мы чуть не погибли в снегу, и ни словом не упрекнул меня за выбор пути. Я пойду с тобой, — но ты получил последнее предупреждение. Думаю я сейчас не о Кольце и не о нас, а о тебе, Гэндальф. Берегись переступать порог Мории!

— Я идти не хочу, — сказал Боромир. — Пойду только, если все решат идти. Что скажут Леголас и невысоклики? Наверное, надо выслушать Несущего Кольцо?

— Я не хочу идти в Морию, — сказал Леголас. Хоббиты молчали. Сэм смотрел на Фродо. Наконец Фродо заговорил:

— Идти в Морию я не хочу, — сказал он. — Но не хочу и отклонять совет Гэндальфа. Прошу вас ничего не решать до утра. Утро вечера мудренее. При свете легче думать, чем в этой холодной темноте. Как воет ветер!

Путники оборвали разговоры и притихли. Ветер свистел в скалах и стучал сучьями, будто кто-то живой выл и плакался вокруг них в пустой ночной тьме.

Вдруг Арагорн вскочил на ноги.

— Ветер воет? — воскликнул он. — Да он воет волчьими голосами! Ворги перешли через горы на запад!

— Разве можно теперь ждать до утра? — сказал Гэндальф. — Все как я думал! За нами охотятся! Если мы доживем до рассвета, кто из вас согласится идти ночами, зная, что волки идут по пятам?

— Как далеко отсюда до Мории? — спросил Боромир.

— Ворота были на юго-западе от Карадраса, отсюда миль пятнадцать по прямой для ворона, миль двадцать по камням для волка, — хмуро ответил Гэндальф.

— Тогда давайте тронемся с рассветом, — сказал Боромир. — Ибо волки за плечами хуже орков за горами.

— Согласен! — сказал Арагорн и проверил меч в ножнах. — Но если воют ворги, значит, рядом орки!

— Лучше бы я послушался Элронда, — шепотом сказал Пин Сэму. — Все равно от меня никакого толку. Мало мне досталось от Бандобраса Бычегласа: от этого воя вся кровь стынет. В жизни так страшно не было.

— У меня давно сердце в пятках, господин Перегрин! — прошептал в ответ Сэм. — Но ведь нас еще не съели, и тут рядом народ бывалый и покрепче нас. Не знаю, что там уготовано старине Гэндальфу, но волкам он уж точно не по зубам!

Чтобы иметь хоть какое-то прикрытие ночью, путники поднялись на верхушку небольшого холма, под которым до сих пор сидели. Там, в неровном кольце валунов, переплелись ветвями несколько старых кривых деревьев. Внутри каменного кольца разожгли костер, ибо от волков темнота и тишина все равно не спасли бы.

Они сидели вокруг костра, пытаясь заснуть, но удалось лишь тревожно подремать совсем недолго. Часовые не сомкнули глаз. Бедный пони Билл дрожал и весь взмок. Волки теперь выли со всех сторон, то ближе, то дальше. В самый глухой час ночи холм окружили горящие глаза. Некоторые звери подошли к самым валунам. Там, где кольцо камней прерывалось, вдруг выросла огромная волчья тень. Волк остановился, злобно уставился на них и коротко взвыл, словно был вожаком и призывал стаю напасть.

Гэндальф встал и сделал шаг вперед, высоко подняв Жезл.

— Слушай, пес Саурона! — закричал он. — Здесь я, Гэндальф! Если хочешь сохранить свою паршивую шкуру, удирай, а шагнешь за камни, станешь жареным от носа до хвоста!

Волк оскалил зубы и прыгнул на них. Раздался звон тетивы, спущенной Леголасом. Волк в прыжке хрипло взвыл и рухнул: эльфийская стрела торчала у него из горла. Тут же все глаза вдруг погасли. Гэндальф и Арагорн выскочили на валуны, но холм был пуст: стая ушла. Тьма, окружавшая их, молчала, даже ветер утих.

Ночь подходила к концу; на западе скатывалась к горизонту убывающая луна, временами прячась за рваные облака. Фродо уже начал подремывать, но вдруг очнулся от дикого воя: по-видимому, большая стая воргов молча окружила холм, а теперь, рыча и завывая, собиралась напасть сразу со всех сторон.

— Бросайте сучья в огонь! — крикнул Гэндальф. — Мечи к бою! Встать спиной к спине!

Новое топливо полетело в костер, пламя взвилось длинными языками, и Фродо в его свете увидел множество серых теней, перемахивающих через валуны, а за ними еще и еще. Арагорн метким выпадом проткнул мечом горло крупного вожака. Боромир широко размахнулся и снес голову другому зверю. Рядом с рыцарями, широко расставив крепкие ноги, стоял Гимли, работая топором. Лук Леголаса пел боевую песню.

Гэндальф словно вырос в колеблющихся отсветах костра и напомнил хоббиту грозную каменную статую древнего Короля на вершине холма. Потом он нагнулся, поднял пылающую ветку и сделал шаг навстречу волкам. Звери с воем отступили. Гэндальф высоко взмахнул Жезлом, Жезл ярко вспыхнул белым огнем, и голос мага прогремел громом:

— Наур ан эдрайт аммэн! Наур дан и нгаурхот!

С треском и гулом ближайшее к магу дерево вспыхнуло ослепительным огненным цветком. Пламя переметнулось на остальные деревья. Над холмом заполыхала огненная корона. Мечи и кинжалы разбрызгивали искры и светились. Последняя стрела Леголаса загорелась в воздухе, но успела поразить в сердце огромного вожака волчьей стаи. Стая обратилась в бегство.

Деревья медленно догорали, пока не превратились в пепел, по которому местами пробегали искры. Над холмом склубилось облако горького дыма и темной тенью унеслось прочь в первом проблеске рассвета. Волки не возвращались.

— Что я вам говорил, господин Пипин? — сказал Сэм, засовывая в ножны мечик. — Не на того эти волки напали, он им не по зубам. Ну и чудо устроил! Чуть мне волосы не спалил!

Когда полностью рассвело, от волков исчезли все следы; ни на холме, ни вокруг него не осталось ни одного трупа. Кроме углей и разбросанных стрел ничто не напоминало о ночной битве. Леголас подобрал и рассмотрел стрелы: все были целы, кроме одной обгоревшей, от которой уцелел один наконечник.

— Я боялся этого, — сказал Гэндальф. — Мы имели дело не просто с волками, рыщущими в поисках пищи. Давайте быстро поедим — и сразу в путь.

В тот день погода снова изменилась, словно по приказу неизвестной силы, которой буран был уже ни к чему, потому что они отступили от перевала. Теперь этой силе нужен был свет, чтобы издали заметить любое передвижение в пустоши. Ветер изменил направление в течение ночи, подул с северо-запада, погнал тучи на юг, а теперь утих. Небо расчистилось, стало высоким и синим. Первые лучи бледного солнца над горами они увидели, когда стояли на холме, готовые к дальнейшему пути.