Ships Life, или «Океаны нам по щиколотку!» - Алина Пуаро

— Блин, у меня подруга тут живет недалеко. Хотела ей дозвониться и встретиться, а она трубку не берет. Обидно. Сколько мы в Марсель ходить будем?

— Да, по-моему мы тут до Кариб, и будем по одному маршруту шляться. Надо проверить. У меня где-то интенери ваяется дома, то есть в каюте.

— О! Отлично, тогда успею еще. А то я думала сегодня и все. Слушай, что-то как-то наши мальчики си-фуд не оценили. — Алина критически оглядела нетронутый поднос молодых людей и пустые тарелки из-под супа.

— Давай-ка открой ротик. Устричку за ма-а-му… — Томка отскребла ножом содержимое большой заросшей водорослями серой ракушки и на вилке протягивала своему молодому человеку. Кевон отодвинулся насколько позволяло расстояние до соседнего стола и вытянул шею, как страус, только в обратную сторону.

— Не буду есть. Отстань от меня. — чернокожий парень отмахивался от подруги, словно от нечистой силы. — Не уговаривай. Она же шевелится, как живая!

Алина хотела было его обрадовать тем, что она действительно живая, и что мертвой устрицой можно было страшно отравиться, но решила оставить такую ценную информацию для себя. Ей было даже интересно, получиться ли у Тамары заставить его проглотить хоть кусочек.

— Даже под страхом смерти…

Йорго пока снисходительно похвалил суп:

— Биск вообще ничего, но рыбу готовить умеют только в Греции.

— Откуда у вас рыба? Разве что морская, так она не очень-то. — пожала плечами Алина, одним глазом косясь на манипуляции Кевона. Пока у подруги выходило не очень успешно.

— Ты что?! У меня дома самая вкусная рыба в мире. Ее жарят целиком, например, ципуру, и потом снимают кожицу, вынимают хребет, а дымящееся белое мясо поливают лимоном. Тебе обязательно надо попробовать! Но это возможно лишь при условии, что ее только совсем недавно, буквально этим утром вынули из воды.

— Ты очень вкусно рассказываешь. — грустно улыбнулась она. — Может быть, когда-нибудь и попробую.

Но грек ее уже не слушал. Он продел пальцы сквозь прядь ее волос и смотрел, как они переливаются на солнце. Алина, не дыша, наблюдала за ним и снова и снова сожалела, что все хорошее так быстро заканчивается. Девушке не хотелось думать о том, что он уезжает так скоро и больше они уже никогда не увидятся, но и в то же время нельзя было совсем не думать, чтобы потом полностью оказаться неготовой к его отъезду. По молодому человеку не было заметно, чтобы его хоть на секунду занимали подобные мысли, и это только подхлестывало переживающую Алину. Она запуталась в клубке противоречий из, казавшихся, прощальными, подарков, его полнейшим равнодушием и игнорированию предстоящего расстояния, и все же непонятным и неприкрытым восхищением.

Йорго нужно было возвращаться на четырехчасовую вахту, и он покинул веселую компанию. Тамаре так и не удалось втолкнуть ни куска устрицы в, продолжающего отнекиваться, Кевона, и она переключилась на свою руммейт:

— Так вы вместе или он уезжает. Я что-то не пойму?

Алина помрачнела:

— Я сама не знаю. Шмоток накупил, да еще и подначивал брать. Я у него спрашиваю: взять серую или фиолетовую? Ну и что я слышу в ответ? Бери обе!

— Две сумки, одни штаны, две юбки, две майки. По-моему ты оборзела, девушка.

— Что я то? Я ничего не попрошайничала. А дарят, так что ж теперь отказываться?

— Нет, наверное. — подумав, сказала Тамара, пока они шагали к автобусу. — Но это, по-моему, чересчур. Как-то слишком уж. Хотя не знаю. С другой стороны у них в месяц зарплата такая, как у нас за год. Может у греков так принято?

— Гм. — неопределенно отозвалась Алина и подарки в свете их ссоры навели девушку на совсем нехорошие мысли. Может у них так принято расплачиваться? Благодарить за приятно проведенное время? Девушке на секунду поплохело и она чуть было не выкинула все сумки на мостовую, но Тамара вовремя ее остановила, повертев пальцем у виска. Алина не стала выкидывать покупки, но чувство неприятного осадка не покидало ее весь вечер. Между тем он снова не позвонил, и ночью девушка, отключив телефон, легла спать в своей уже пустой каюте. Она попробовала придумать хоть что-то, но кончилось дело тем, что она просто уснула в обнимку со своим любимым Хемингуэем.

— Через десять минут на гангвее для крю. Можно в свободной форме одежды. — злорадный голос Сержа был совсем не тем, что она предпочла услышать с раннего утра, распахнув дверь в ответ на неистовый стук.

— Чтоб тебя черти взяли. — пробормотала Алина захлопнувшейся двери и снова упала на кровать. На этот раз уже на Томкину, которая пустовала много ночей подряд.

— Вставай. — ее обладательница появилась на пороге и первым делом посмотрелась в зеркало. — Ужас какой.

— Придумай что-нибудь поинтересней. — пробурчала Алина. — Каждый день одно и то же. Вставай, да вставай! Почему никто не говорит: ложись и поспи в свое удовольствие? Что за несправедливость?

— Ты бы еще завтрак в постель попросила.

— Что нам еще приперли, и где мы вообще?

— Мы в Каннах. А приперли что, понятия не имею. Но если снова в ювелирку, то я повешусь. Мы с Наташкой намеривались выйти погулять, а тут это скотство, да еще и дрил этот не к месту. Наверное, с этим тендером мы вообще никуда не попадем.

— Фу. Что вы вообще в Каннах не видели? Красный половик?

— Вот именно его, и не задавайся. Ты там сто раз была, так что если успеем, то в твои обязанности входит нам все показать!

— О да. Три километра красного ковролина. Ладно. Хотя там совсем нечего делать. Я вас предупредила.

— С опендека выглядит очень даже ничего. Я пока от Кевона шла, выглянула. Такие домики миленькие, яхточки. Все такое французское…

— Ну-ну. — У Алины такого вдохновения не было. — Ладно, я хоть искупаюсь там. Помниться пляжи там песочные и довольно приличные.

Как только они спустились вниз, оказалось, что пришла всего одна палетта, и присутствие всего персонала совсем не обязательно. Так что уже через полчаса, вместо, как обычных двух, весь гифт-шоп сидел на полу, разбирая новую доставку. Серж потонул в листах документации, которой было мало, но зато как обычно она прибыла ошибочной и непонятной. Хорват, пытаясь разобраться, что к чему, тихо матерился на своем языке. Перепутанными были все листы ко всем коробкам, что было уже даже не смешно, настолько они привыкли. Оливии не было на месте, но так как ее отсутствие не было замечено руководством, то и остальные молчали, даже вездесущая Ленка сменила гнев на милость. Наташка с Флор тем временем наперебой восхищались шоколадной коллекций.

— Все! Беру все сразу. — категорически заявила белорусская красавица, нацепив сразу четыре кольца на одну руку. — ради такого прощаю даже, что меня зря разбудили ни свет, ни заря.