Ships Life, или «Океаны нам по щиколотку!» - Алина Пуаро

Ленка собралась было просветить Шона по поводу личности еще одного, вернее одной опоздавшей, но ассистент рявкнул таким голосом, что заглушил даже бас украинки:

— Все по рабочим местам! Быстро!

Девчонки вытащили столы на промо с бижутернером, иначе все по десять долларов, и встали на изготовку. Шоу в театре шло своим чередом, и пассажиров пока не было, поэтому дискуссия била ключом. Всем хотелось высказать свое мнение. Оливия ругалась с Ленкой. Эти двое так самозабвенно ссорились, что человек со стороны никогда бы не подумал, что девчонки были лучшими друзьями.

— Я не согласна! Если уж нам дадут уорнинг, так пусть всем дают! И этой тощей лесби точно также. Или никому. Потому как я ни в жизнь не поверю, что кто то вручит предупреждение на ее-то посту! Отродясь, такого не видела!

— Да только интересно, как ты это стафу объявишь.

— Языком! Видала, наверное, во рту такое приспособление?

— Это ты сейчас такая смелая, а вот посмотрим после рабочего дня.

— Ой, как нехорошо, что Шона подвели. Ему потом влетит, если мы все уорнинги получим. — переживала Флор, а Наташку с Алиной волновала совсем другая проблема:

— У нас это будет второй. Как бы третьего не дождаться…

— Короче говоря, допрыгались…

— Так у нас накладка. Кто то повыше и похудее?!

Девчонки с недоумением глядели на заместителя менджера, возникшего на промо, как из-под земли. На словах «кто похудее» Ленка саркастически ухмыльнулась, выпихивая вперед Наташку.

— Вот тощая — самое то.

Девушка в свою очередь схватилась за Алину:

— Она высокая.

У Шона времени было очень мало:

— Так. Хорошо. Наташа, Алина — быстро к себе. В вечерних платьях через пять минут. — и увидев, что девчонки стоят, не двигаясь, рявкнул, — Мигом!

Пока девчонки бежали, сломя голову по лестнице, более опытная подруга вводила Алину в курс дела:

— Показ драгоценностей. бродишь, как манекен ходячий, и всем в нос камушки тыкаешь. Надо в вечерних платьях и хорошо выглядеть. Раньше танцовщицы ходили, а сейчас непонятно, нас позвали.

Торопясь, как на пожар, Алина с Наташей, запыхавшись, уже через три минуты были у Томки в магазине:

— О! Как вы быстро. А показ только через десять минут. Могли б не торопиться.

— Свинья. Он нам сказал через пять быть. — только и выдохнула Наташа. Девушка даже покраснела от взбегания по лестницам, потому что лифт, как всегда в нужные моменты, отсутствовал.

— Ладно. Надевайте побрякушки. Наташка, тебе твои брильянты шоколадные. А тебе янтарь. И не вякать мне тут, а то, как эти кикиморы тощие придут и начинают: «Ой, а к моей прически сапфиры не подойдут, дайте мне что-нибудь другое». В прошлый раз эта швабра отказалась одевать норковую накидку, так Шон их разогнал, сказал сами справимся. Так что нацепляйте и тихо!

Наташа в общем-то ничего против даймондов не имела, а вот Алине достался странного вида кулон, которым на взгляд девушки легко можно было прибить средних размеров быка, если сбросить ему на голову. Но она без прекословий застегнула на шее янтарь размером с кулак, щелкнула застежкой уже чуть более приличного браслета. Оставалось кольцо и серьги. Уши сразу принялись ныть от непривычной тяжести, а палец украсился перстнем в фалангу величиной.

— Я начинаю их понимать. — сказала Алина, увидев себя в зеркало, получив на плечи дорогущую русскую шаль ручной работы, но поймав грозный взгляд повелительницы ювелирки, умолкла. Ее внимание привлекло пение за пределами магазина. Высокие и низкие голоса по очереди: отдельно и все вместе, заполняли пространство ковы. Пение без микрофонов звучало всегда по-особенному.

Сначала она захотела выйти послушать, но потом вспомнила Марка и свой внешний вид, и эта идея ей перестала казаться подходящей.

Тем не менее, когда подошла ее очередь выходить под рукоплескания аудитории кова-кафе, первого, на кого девушка наткнулась глазами, был, слава Богу, не Марк, но Бен, что тоже не доставило ей много радости. Он стоял у барной стойки и всем своим видом выказывал намерение смотреть шоу до конца. С пылающими, как ей казалось, щеками, под комментарии Тамары в микрофон, девушка прошлась, демонстрируя престарелым леди и джентльменам янтарные ценности на тысячи долларов и бочком вернулась в магазин.

— Тебе надо было сплясать в присядку, тогда бы точно не было отбоя от покупателей.

Алина молча возвела очи горе. Его только тут и не хватало.

— Но выглядела ты ослепительно.

— Ты издеваешься, да? Что ты вообще тут делаешь?

Бен широко улыбнулся и поднял яркие брови:

— У нас сейчас шоу в театре, а я не успеваю купить маме пашмину. Ты сказала, что бижутернер у вас последний раз на этой неделе, а на следующей меня уже здесь не будет. Хотел тебя попросить взять одну, а я бы естественно потом отдал. Или прямо сейчас. Если тебе не сложно. Ты, правда, очень красивая.

— Я возьму тебе твой шарф, не стоит для этого подхалимничать.

— Не знал, что искренний комплимент считается за подлизывание.

Алина подумала, что за то время, пока он здесь с ней беседует, он бы десять раз успел бы купить маме накидок самых разных расцветок. Кстати о расцветках: рубашка на нем была одета розового цвета, что навело девушку на соответствующие мысли.

— Бен, нам пора. — в дверь сунулась голова Шона из квартета. — Привет Алина.

— Господи, откуда он-то знает мое имя?

— Тебя теперь у нас все знают. Ты очень хороший человечек., я бы не хотел, чтобы ты грустила. — вдруг тепло сказал Бен, протянул руку и сжал ее плечо. — Ты меня своим поступком очень удивила. Ладно, я пошел. Увидимся после.

Алина покачала головой и сделала для себя вывод, что ничего не понимает. Но интерес от этого стал только больше. Милан с другого конца магазина прыснул в кулак, о чем-то живо беседуя с Раджем. Это быстро привело Алину в чувство и она поспешно стала сдирать с себя украшения весом в тонну. В это время вернулись и остальные участницы шоу, и подруги опять разбежались по кабинам. Только теперь уже вечерние наряды надо было быстро сменить на обычную форму. Впереди еще была целая рабочая ночь, и неприятный, неизвестно что несущий разговор у стаф-капитана.

Убираясь поздно ночью на промо, Алина пришла к выводу, что не только ее вина в том, что в ее жизни происходит слишком много событий, причем не всегда приятных. Сейчас ритм корабельной жизни смешивался с ее собственным, что создавало гремучую смесь, но, по крайней мере, здесь она была не одна. Никакого уорнинга никому не дали. Как только Ленка собралась начать долгую дискуссию с именем Никки на устах, несмотря на угрозы Сержа, которого, кстати сказать, даже не вызвали к барьеру, стаф решил свести все к вербальному предупреждению. Украинка торжествовала, справедливость тоже, но, все равно, таким разделением возмутились все присутствующие. Ясное дело, что наказание и не должно быть одинаковым, но чтоб так, даже не появившись, выйти сухим из воды?! Это выглядело нечестным, с какой стороны не посмотри. Особенно потому, что разговор в таком тоне у стаффа, ощущение себя провинившимся подростком, все это впечатления не из самых приятных.