Тело сдал — тело принял. Книги 1-7 - Александр Борисович Шорников

плечи и прижал к себе. Девочка прижалась к нему тёплой грудью и что-то, сонно пробормотав, стала спать дальше, а Никитин со скуки принялся, вновь уже в который раз, размышлять о своём положении.

Жизнь в деревне к этому времени начала его сильно утомлять, из-за своей однообразности и монотонности. Конечно, это здорово, что у него это молодое тело, но с другой стороны в деревне на него по-прежнему, до того как он пройдёт обряд посвящения, смотрели как на ребёнка.

Ребенка, которым взрослые, могут манипулировать по своему усмотрению. Любой охотник если ему приспичит, мог, придав для скорости ему пинка пониже спины, послать его принести ему ту или иную вещь или передать что-нибудь на словах своему приятелю.

Да и с другой стороны что изменится, стань он охотником? Ходить вместе с этими грубыми мужиками по лесу, убивая зверей. Всё равно он никак не сможет замаскировать своё чужеродность всему этому, как не мимикрируйся! Хотя до сих пор ему это хорошо удавалось. Да и убивать зверей ему не хотелось, в деревне он и курицу не мог зарезать! Сергей вспомнил, как при нём однажды перерезали горло барану, и поморщился от отвращения. Правда мясо после этого так и не перестал, есть, но вот убивать животных… Он так и не смог через себя переступить, или здесь всё-таки придётся. Такие вот дела.

С другой стороны молодость — быстротекущее явление, лет через десять-пятнадцать и ты уже уважаемый член местного социума. Перспектива конечно тоскливая это, во-первых, во-вторых, к чему стремится, если мне, допустим, придется остаться здесь навсегда?

— Конечно, я здесь не останусь — продолжал размышлять он. — Ну, сколько я здесь ещё выдержу? Ну ещё полгода, ну год максимум. Иначе через пару лет я сам действительно стану достойным членом здешнего социума не видящего ничего дальше этой убогой деревеньки. Впрочем, нет, всё равно не стану, как не крути, а я ведь не от мира сего, выкину от тоски какой-нибудь фортель и прощай прелестный уголок…

— Кстати, если пофантазировать — кем я могу стать в этом племени? — подумал он.

Наибольшим почётом и уважением в деревне пользовались охотники, их предводитель автоматически становился главой клана. Охотникам доставалась львиная доля добычи ну и само собой почет и уважение в племени. Правда место вождя, здесь ему не светит, у вождя хватало родных сыновей, один из которых впоследствии займёт его место.

Ступенькой ниже стоял шаман, который задабривал Священного Барана и кучу божков из местного пантеона. Следующей достаточно влиятельной силой были местные богатеи, дальше шли женщины.

Наибольшим почётом пользовались из них те, кто произвёл как можно больше наследников мужского рода. На женщинах лежало всё сельское и домашнее хозяйство. Далее, далее… Никитин зевнул, в какой уж раз проводя социоструктурный анализ этой деревни, где всё уже было знакомо за эти месяцы.

В племени, что обитало в этой глуши, на задворках местной цивилизации и в придачу неизвестно где в Галактике. Первые несколько месяцев ему здесь не было так скучно новые люди, новые обычаи и конечно его новые подружки. Всё это было конечно хорошо, но Никитин был воспитанником более развитого века и, ему на исходе седьмого месяца стало откровенно скучно. И вот теперь эта скука его начала потихоньку доканывать.

Да и что тут говорить, когда пределом желаний для местных мальчишек было стать охотником и гордо ходить по деревне с медным кинжалом, или по бедности кремневым, горделиво демонстрируя физиономию с несколькими ритуальными шрамами на щеках.

Для девочек, в свою очередь, соответственно пределом желаний было — нарожать как можно больше мальчиков мужу и ходить, горделиво потряхивая множеством заплетенных и украшенных косичек.

Это было устоявшееся общество, в котором ничего не менялось на протяжении жизни многих поколений. Этим взрослым людям было очень сложно доказать и убедить их в том что нужны те или иные изменения. Единственное его изобретение, которое здесь было доброжелательно воспринято — это печка, да и то она, по правде сказать, многим она напоминала каменный очаг.

Племя барана уверенно шагало за своим каменным божком, вопрос только куда?

Божок со своего холма бдительно присматривал за своим человеческим стадом. Даже бывалые охотники никогда не уходили за горы, виднеющиеся далеко на горизонте, в племени считалось, что его члены не должны были исчезать из поля зрения их покровителя.

На протяжении двух последних поколений, только двое его соплеменников случалось, уходили из племени. Правда, один из них ушёл в другое племя, которое в те времена обитало неподалёку, полюбив женщину этого племени.

Об этом человеке в племени вспоминали с презрением. Второй подался в город, и через несколько лет весь израненный, вернулся обратно с торговцами. Несмотря на то, что он вернулся с хорошим оружием, в племени очень настороженно отнеслись к отступнику. Он вскоре после возвращения умер что, по мнению шамана, означало, что он прогневал их покровителя. После этого эпизода все в племени твёрдо усвоили, что ни к чему хорошему эти путешествия не приведут, и нарушать волю их бога очень опасно…

Никитину, наконец, надоело предаваться пустопорожним мыслям. Он осторожно встал с ложа, накинул на себя одежду и подошёл к входу хижины. Около входа он ненадолго вытянулся около столба с нанесёнными на него сантиметровыми отметками. Месяца два назад, разметив столб горизонтальными сантиметровыми насечками, он с удивлением обнаружил, что его рост составляет всего один метр, и пятьдесят пять сантиметров. Это открытие его неприятно поразило, выходило, что самый высокий охотник в племени был выше его всего на десять сантиметров. Племя маломерок.

Теперь три месяца спустя он обнаружил, что вырос на два сантиметра и уже сравнялся в росте с Низой. А когда он ещё только вселился в это тело, то Низа была выше его сантиметра на два или три, точно.

В последнее время Никитин чувствовал, что с его телом происходят некоторые изменения, его кожа и волосы стали несколько светлее, чем у его соплеменников. На это никто пока не обращал внимания, поскольку изменения происходили медленно, но Сергей, вглядываясь в своё отражение в воде начал замечать, что его черты лица постепенно начинают меняться.

Причём лицо Или начало стираться, в нем с каждым месяцем всё заметнее стали проявляться черты лица, которые напоминали ему его старые фотографии в молодости. Да и его чёрные волосы вдруг стали светлеть, особенно корни волос.

Никитину даже пришлось с помощью настоев трав, которые использовали седеющие женщины, немного закрасить свои волосы, что бы они не так сильно выделялись среди окружающих его чёрноволосых голов.