Птицы (СИ) - Торин Владимир

Миссис Жужанна Чаттни дернула головой.

«Что там еще такое? — подумала она встревоженно. — Если пришло перед самой бурей, должно быть что-то срочное…»

Миссис Чаттни погасила лампу и торопливо направилась в прихожую, где ловко влезла в любимые туфли. Затем, сняв с вешалки свое зеленое пальто с лисой на воротнике, натянула его и закрепила булавками на волосах зеленую шляпку с сухими цветами. После чего вышла из квартиры, заперла ее и, не дожидаясь лифта и ленивого мистера Поупа, спустилась вниз по лестнице.

— О, миссис Чаттни! — радостно воскликнул мистер Дьюи, лишь завидев ее. — Доброе вам утро! Вы как будто всегда чувствуете, что вам принесли письмо.

— Чувствую, да, — сказала миссис Чаттни, приняла конверт и вскрыла его. В письме было сказано:

«Нужно срочно встретиться. Угол Бэйкери и Мот.

Птицелов».

— Что-то важное? — полюбопытствовал почтальон.

— Одни радостные вести, — проворчала миссис Чаттни и направилась к входной двери. Раздраженно открыв ее, она с досадой оценила погоду, поправила шляпку и нырнула в метель…

…А тем временем двое жуликов в черных шапках и черных бархатных масках с прорезями для глаз выбрались из тени на третьем этаже и подкрались к двери квартиры № 6. Один из жуликов замер у лифта, прислушиваясь, а другой склонился над замочной скважиной. В руках его блеснули отмычки.

Одного жулика звали Жуль, другого (или, вернее, другую) — Жули́. Конечно же, это были вымышленные имена.

Жуль возился с замком, по мнению Жули́, очень долго. Каждая секунда промедления грозила сорвать их план.

— Ну что там? — встревоженно спросила она. — Мы попадем сегодня в квартиру или нет?

— Тише ты! — пропыхтел Жуль. — Я не могу одновременно говорить и взламывать замок!

Он крутил отмычки и так и эдак, но они все соскальзывали — ему никак не удавалось подхватить язычки замка. Помимо того, что жулик был весьма неопытен в данном вопросе, задачу усложняло волнение.

Наконец, раздался щелчок.

Жуль и Жули́ переглянулись. Жуль, и сам не понял, как это замок поддался, но отгонять подвернувшуюся удачу сомнениями не стал, тут же открыл дверь и проник в квартиру. Жули́ последовала за ним.

В квартире, как и ожидалось, было темно, но жулики не решились зажигать свет — вдруг кто-то увидит с улицы. Они сняли башмаки в прихожей и двинулись в гостиную. Из кухни раздавалось шипение, словно там сидела дюжина котов с зажатыми в мышеловках хвостами. Также оттуда полз пар.

— Это что такое?! — возмущенно спросила Жули́. — Чайник? Она не сняла чайник с печки прежде, чем уйти из дома?

— Сейчас не время разбираться с какими-то чайниками, — проворчал Жуль.

Но компаньонка считала по-своему. И в действительности она была права: пожар в доме мог им помешать…

Погасив печку и вернувшись в гостиную, Жули́ обнаружила, что Жуль стоит, замерев в центре комнаты, словно его схватили с поличным.

— Что ты?.. — начала она, но тот вскинул руку.

— Тише! — прошептал он. — Слышишь?!

Жули́ прислушалась. В гостиной раздавались голоса. Голоса были тихими, приглушенными и звучали, словно из-под подушки. И тем не менее они были весьма узнаваемыми.

— Пишут что-то любопытное, мистер Поуп? — спросил почтальон мистер Дьюи.

— Кое-что, — проворчал лифтер.

— Советую вам обратить внимание на некрологи, — добродушно хохотнул почтальон. — Некоторые из них весьма презабавные.

— Благодарю. Так я и сделаю.

Жулики недоуменно переглянулись.

— Это не здесь, — прошептал Жуль. — Это внизу, у окошка миссис Поуп.

Словно в подтверждение его слов, тут же мяукнула Мо. Кошка никогда не поднималась выше первого этажа — настолько она была ленивой.

Тем временем лифтер, почтальон и консьержка продолжали свою беседу.

Жулики двинулись на голоса, и те привели их к письменному столу. Жуль и Жули́ склонились над рожком, из которого как раз раздавалось ворчание мистера Дьюи о дыре в крыше его старенького «троффа» — мол, через нее постоянно задувает ветер и снег.

— Что это такое? — спросила Жули́

— Думаю, так эта грымза обо всем узнает. Давай искать, пока она не вернулась…

И они взялись за поиски. Глаза жуликов постепенно привыкли к полутьме. В центре гостиной стоял диван, у стен располагались шкафы, напоминающие конторские. Был здесь даже шкафчик картотеки — хозяйка квартиры, судя по всему, собрала свой собственный архив. Что ж, зная ее привычки, этого стоило ожидать.

Жули́ оглядывала письменный стол, центральное место на котором занимала пишущая машинка. В машинку был вправлен лист, рядом лежала стопка таких же листов, отпечатанных, видимо, совсем недавно. Жули́ взяла верхний и попыталась прочесть, но Жуль неожиданно ее отвлек.

Исследуя столы, заставленные аккуратненькими стопками газет — в отличие от гостиной мистера Франки, здесь был абсолютный порядок, — он неожиданно для себя обнаружил, что они с Жули́ в квартире не одни. Среди бумажных кип на столе разместилось что-то странное, со сложенными на груди руками и опущенной долу головой.

Жуль отпрянул и натолкнулся на стул. Жули́ резко обернулась и увидела, что именно послужило причиной грохота.

— Автоматон-секретарь, — заметила она, подойдя. — Не бойся, эта канцелярская штуковина на тебя не набросится. Она записывает всякое, пробивает листы, сшивает папки и тому подобное. У папы был такой механоид — думаю, дядя Сергиус продал его…

Жулю было стыдно за свой мимолетный испуг — «канцелярская штуковина» и правда, кажется, не собиралась на него бросаться.

— Это в нем записывающий цилиндр? — спросил он.

Жули́ кивнула и осторожно крутанула ручку, которая торчала из груди автоматона. Цилиндр немного прокрутился в обратную сторону, после чего Жули́ со знанием дела переключила рычажок на голове механоида.

В следующее мгновение автоматон поднял голову, глаза-лампы мигнули и загорелись, и из небольшого рта-рожка раздался шелест. В гостиной зазвучал женский голос:

— «…из «В Рривв». Он раскручивал сюжет о гремпинах Уолшшей. Нужно узнать, что он раскопал. Четвертое… По нашему делу. Еще одна буря. Господин Борган. Птицелов. Франки. Финч. Конец записи, Фло!»

Цилиндр остановился. Голос замолк, и шипение стихло. Механический секретарь снова опустил голову.

Жулики застыли. Руки Жуля в перчатках-митенках дрожали.

— Это лишь все подтверждает, — словно пытаясь себя успокоить, сказал он.

— Ага, — согласилась Жули́, испуганная не меньше него. — Нужно отыскать хоть что-то важное.

Легче, впрочем, было сказать, чем сделать, ведь в гостиной квартиры № 6 столько всего хранилось! И «важное» надежно пряталось среди различного обычного, неинтересного и совершенно неважного.

В ящиках картотечного шкафа выстроились ряды прямоугольных картонок, на которых были пропечатаны какие-то цифровые коды. На стенах висели газетные вырезки в рамочках. Во всех заметках говорилось о давних событиях, о которых жулики до этого даже не слышали. Одна сообщала о раскрытии заговора в городском суде, другая — о фальшивом профсоюзе, третья — о безумном механике Трибверке, который создавал автоматонов-убийц…

Статьи жуликов не слишком заинтересовали. Зато их внимание привлекла папка, лежавшая в верхнем ящике письменного стола.

На папке стояло название, выведенное от руки: «Не-птицы».

Жулики уставились на эту надпись во все глаза. Дрожащими руками Жуль размотал завязки и раскрыл папку.

Внутри обнаружилось несколько листов с машинописным текстом. Щурясь и едва ли не возя носами по листам, жулики не без труда прочитали то, что на поверку оказалось законспектированными разговорами кого-то по имени Фью Фартинг с теми, кого автор текста называл «очевидцами». В каждом из этих разговоров очевидцы утверждали, что видели странных носатых джентльменов и дам. А кто-то и вовсе заверял, что мимо его окон якобы пронесся трамвайный вагон — при этом указанный очевидец добавил, что живет на седьмом этаже и никаких трамваев там отродясь не бывало.