Миг возмездия. Невидимый спаситель. Загадка планеты гандов. Сквозь дремучий ад - Эрик Фрэнк Рассел

Но когда союзники передадут Асте–Зангасте недвусмысленное предложение катиться подальше, третий призрак скорее всего будет с яростью отвергнут. Если только не удастся ценой очередной убедительной выдумки добавить этому призраку некоторой реальности. Но как? Лиминг уже в который раз бился над этим вопросом, когда за ним снова явилась стража. Комендант был у себя, но Паллама с ним не оказалось. Вместо него на Лиминга глядела целая дюжина штатских. Всего, значит, тринадцать, как раз подходящая компания, чтобы подписать ему приговор.

Он сел, чувствуя себя в центре всеобщего внимания, совсем как шестихвостая мускусная крыса в зоопарке. Четверо штатских тут же принялись по очереди его атаковать. Их интересовал один–единственный вопрос: бопомагилви. Похоже, они часами развлекались с ним, и в результате только дошли до легкого обалдения, что их вовсе не устраивало.

— Какой принцип устройства этого аппарата? Он что, концентрирует телепатический сигнал в узкий пучок большого диапазона? На каком расстоянии ваш Юстас выходит из зоны прямой связи, и его приходится вызывать с помощью бопомагилви? Почему для получения ответа нужно сначала провести направленный поиск? И откуда вы знаете, как делать спиральную петлю?

— Я не могу это объяснить. Откуда птица знает, как вить гнездо? Это инстинкт. Я всегда, знал как вызывать Юстаса с тех самых пор, как сумел согнуть кусок проволоки.

— А не мог Юстас вложить вам в голову эти знания?

— Правду сказать, я об этом не задумывался. Хотя очень может быть.

— Любая ли проволока подойдет?

— Да, если не содержит железа.

— Все ли спирали одинаковой конструкции и размера?

— Нет, все зависит от владельца.

— Мы тщательно обыскали землян, которые находятся в латианском плену. Но ни у кого из них ничего подобного не оказалось. Как вы это объясните?

— Они им просто не нужны.

— Почему?

— Потому что их в плену больше четырехсот и они могут рассчитывать, что несколько Юстасов всегда будут неподалеку.

Когда Лимингу кое-как удалось от них отбиться, у него просто ум за разум зашел, а душа ушла в пятки. Потом настала очередь коменданта.

— Союзники наотрез отказались забирать пленных землян первыми или обменивать их два к одному, и вообще, дальше обсуждать этот вопрос. Что вы на это скажите?

Собрав остатки воли, Лиминг ответил:

— Подумайте сами, на вашей стороне сражаются более двадцати разных народов. Самые могущественные из них, конечно, латиане и зебы. Неужели вы думаете, что Сообщество согласилось бы с предложением союзников дать преимущество при обмене какой-нибудь определенной расе? Окажись такими счастливчиками, к примеру, танзиты, что ж, по–вашему, латиане и зебы так и проголосуют за то, чтобы они вернулись домой первыми?

Тут вмешался высокий, похожий на начальника, субъект в штатском:

— Я — Даверд, личный помощник Зангасты. Он тоже считает, что землян просто забаллотировали. Поэтому я должен задать вам один вопрос.

— Какой?

— Ваши союзники знают о Юстасах?

— Нет.

— Вам удалось скрыть их существование?

— Никому и в голову не приходило что-то скрывать. Просто Юстасы эффективны только в борьбе с врагами, тогда их уже ни от кого не скроешь.

— Прекрасно. — Даверд подошел поближе и напустил на себя вид заговорщика. — Латиане развязали войну, а зебы поддержали их. Всех остальных, в том числе и нас, втянули в нее по разным причинам. Латиане сильны и заносчивы, но мы знаем, что они не отвечают за свои действия.

— А мне-то какое до этого дело?

— Мы, более слабые народы, не можем противостоять латианам и зебам в одиночку. Но объединившись, мы будем достаточно сильны, чтобы выйти из войны и занять нейтральную позицию. Поэтому Зангаста связался с остальными.

Господи, ну и дела! Вот чего можно добиться, имея всего–навсего моток медной проволоки!

— Сегодня он получил ответ, — продолжал Даверд, — они готовы объединиться во имя мира. При условии, что союзники признают их нейтралитет и проведут обмен пленными.

— Такое трогательное единодушие среди мелкой рыбешки говорит о многом, — злорадно вставил Лиминг.

— О чем же?

— О том, что войска союзников недавно одержали победу. При этом кое–кому очень не поздоровилось.

Даверд не ответил.

— На этой планете вы — единственный землянин. И Зангаста считает, что вас можно прекрасно использовать.

— Каким образом?

— Он решил отослать вас на Землю. Вы должны убедить землян, чтобы они нас поддержали. Запомните: если вам это не удастся, сотни тысяч пленников пострадают.

— В таких случаях говорят: я умываю руки, и ни за что не отвечаю. Но вы тоже запомните: вздумаете сделать из пленников козлов отпущения, рано или поздно придется за это ответить.

— Союзники ничего не узнают, — парировал Даверд. — Ведь здесь не будет ни землян, ни Юстасов, так что некому будет тайком им сообщить. Таким образом, мы нейтрализуем землян. Так что, союзники не смогут использовать данные, которых у них не будет.

— Да уж, — согласился Лиминг, — тем, чего у тебя нет, никак не воспользуешься.

Они снарядили легкий эсминец с командой из десяти зангов. Сделав единственную посадку для заправки и смены дюз, он доставил их на базовую планету, находившуюся на передней линии фронта.

База была аванпостом латиан, но их ничуть не заинтересовали планы их младших партнеров. Им и в голову не пришло, что человекообразное существо в зангастанском корабле — настоящий землянин. Латианские техники быстро сменили обшивку дюз, готовя истребитель в обратный путь. Тем временем Лиминга пересадили в одноместный латианский корабль–разведчик, на котором не было никакого оружия. Перед отлетом все десять зангов отдали ему церемониальный салют.

С этой минуты Лимингу приходилось полагаться только на себя.

Взлет показался ему сущим адом. Пилотское кресло было велико для него и к тому же приспособлено под размеры латиан, так что все выпуклости и вогнутости находились не там, где надо. Корабль хоть и мощный, и быстроходный, но слушается руля не так, как земной. Лиминг и сам не понял, как ему удалось взлететь.

Потом его преследовали неотступные страхи, что корабль обнаружат локаторы союзников, и они разнесут его в клочья.

Он мчался среди звезд, положившись на судьбу и не прикасаясь к передатчику. Сигнал вызова на частоте врага мог мгновенно превратить его в удобную мишень. Лиминг направлялся прямо к Земле. Спал он тревожно и чутко. Не стоило доверять дюзам, хотя продолжительность полета была втрое меньше, чем когда он летел на своем корабле. Незнакомому автопилоту нельзя доверять хотя бы потому, что он вражеской конструкции. Самому кораблю нельзя довериться по той же причине. Союзным войскам не стоило доверять потому, что у них была привычка сначала давать залп, а потом уже задавать вопросы.