Три грани рока - Константин Ветошко

Стоило горцам пересечь заранее определенный рубеж, как на них со всех сторон посыпались стрелы. Басовитый гул первой спущенной тетивы тут же заглушили крики раненых. Торстен стрелком был неважным, поэтому просто наблюдал, как посылают смертоносных посланцев лучшие лучники, отобранные из солдат его тавта. Гвардейцы тоже не оставались в стороне. Среди бойцов Сплава не меньше половины оказались великолепными лучниками, и сейчас они не жалели стрел.

Понеся в первые же секунды большие потери, горцы, однако, не растерялись и ринулись вверх по склону к деревьям, за которыми укрывались лучники. Когда варварам осталось пробежать какой-то десяток метров, им на встречу, обнажая мечи, слитно шагнули императорские солдаты. Оскалив зубы, Тосртен принял на щит первый удар истошно вопящего горца и достал мечом его незащищенное колено. Клинок Келя, бросившего бесполезный сейчас лук, довершил дело, раскроив раненому голову.

Следующего нападавшего Торстен встретил сильным ударом в лицо, но горец успел закрыться своим выкрашенным в зеленый цвет щитом. Кель тут же воспользовался моментом и вонзил свой меч в неосмотрительно открытую подмышку, но сам едва не лишился головы от удара двуручным топором, прорубившим железную окантовку его щита и глубоко застрявшим в досках. Освободить свое оружие горец уже не успел — в его открытую шею вошел клинок одного из гвардейцев.

Воспользовавшись секундной передышкой, Торстен поудобнее перехватил меч. Еще один из набегавших горцев замешкался, потерял разгон, и он встретил его ударом ноги в бок. Стоило варвару на секунду отшатнуться и чуть-чуть опустить щит, как норд раскроил ему череп незамысловатым, но очень сильным ударом меча.

На строй с воплями ярости кинулось сразу несколько варваров. Торстен ловко достал в правую сторону груди одного из нападавших, который, блокируя удар по ногам, неосмотрительно опустил щит, но меч норда хоть и прорубил кольчугу с нашитыми на нее металлически пластинами, а также толстый кожаный поддоспешник, нанести серьезную рану уже не смог. Клинок горца тут же оставил глубокую зарубку на наручах солдата, но больше варвар ничего не успел сделать. Торстен сбил его с ног сильным ударом щита, а упавшего тут же добил Кель.

Схватка разом закончилась. Стонали раненые, а один из горцев, роняя из оскаленного рта кровавую пену и подвывая, упорно куда-то полз, неловко загребая пыль культею правой руки. Сжимающий окровавленный меч Керит махнул паре гвардейцев и они отправились добивать еще живых дикарей, а остальные бойцы принялись оказывать помощь товарищам.

Потери оказались небольшими. Погиб только один из бойцов смешанной пехоты. Меч варвара вошел аккурат под край шлема и разрубил незащищенное горло. Еще четверо были ранены, но при этом трое из них могли передвигаться самостоятельно. Керит приказал соорудить носилки и привести пленного горца, а сам начал внимательно осматривать трупы.

Идти проводник сам был не в состоянии — мешала сломанная лодыжка и замлевшее от тугих веревок тело. Когда двое гвардейцев его приволокли, он внимательно оглядел открывшуюся его взору бойню. Лицо горца расплылось в довольной улыбке, которая тут же сменилась испуганной гримасой, стоило ему разглядеть древко и оперенье стрелы, торчащей из шеи одного из варваров.

— Видишь тело вождя? — голос октата был сух и деловит.

Сначала горец замешкался с ответом, но удар по ребрам быстро вернул его к реальности и заставил поспешно замотать головой.

— Поносите его здесь. Пусть найдет тело, — в голосе Керита не проскользнуло и капли неуверенности.

Через некоторое время один из гвардейцев подозвал командира и указал на тело горца, одетого в дорогой кольчужный доспех, скорей всего когда-то принадлежавший какому-то дворянину, сложившему голову в этих горах.

— Это он? — спросил октат.

— Никак не могу знать. Но пленник странно дернулся, когда увидел это тело. Только скаренный уродец ничего не сказал, не реагирует даже на удары, — доложил гвардеец.

— Не реагирует на удары? Ну-ну, — Керит достал из-за пояса кинжал и вперил свой тяжелый взгляд в повисшего на руках у гвардейцев горца. — Это он? Отвечай.

— Я не уверен! Не штоит шпешить! Обшледуем вше тела! — горец заискивающе смотрел на отктата.

— Не стоит спешить, говоришь? Ну-ну, — Керит вонзил кинжал в ногу пленника и зажал ему рот рукой. А потом начал медленно поворачивать клинок в ране, не обращая внимании на отчаянное мычанье извивающегося тела. Когда в расширившихся глазах горца не осталось ничего кроме боли, он выдернул кинжал и открыл ему рот.

— Он это, он, — захлебнулся в пронзительно крике пленник.

— Отлично, — октат тщательно вытер об его одежду свой кинжал и обратился к гвардейцам. — Найдите тело дикаря, убитого в ближнем бою, отнесите подальше в кусты, и там его оружием прирежьте эту свинью. Да, вот еще что — возьмите у Ритала ятаган нашего пленного горца, вымажьте в крови и вложите его телу в руку.

Гвардейцы послушно выполнили приказ, и скоро раздался последний отчаянный крик пленника. К этому времени все оружие императорских солдат с поля боя уже собрали. Не поленились даже взять с собой остатки разбитых щитов. Носилки тоже соорудили и на них положили тело убитого пехотинца, а также тяжелораненого солдата.

— Выдвигаемся, — скомандовал октат, внимательно оглядев поле боя. — Соплеменники нашего бывшего проводника ждать не будут.

Солдаты рысью направились прочь от места побоища. Торстен ускорился и поравнялся с Риталом.

— Слушай, а что это Керит про родичей нашего пленника вспомнил? Они же сами нас на этого скаренного вождя натравили. Зачем им нам мстить? — спросил на бегу норд.

— Ты что шутишь? Или правда не понимаешь? Думаешь, они сами не могли организовать засаду? Еще как могли. И вождя бы убили. Но весь их род непременно вырезали бы из мести. Тут мы и оказались им нужны — выполнить нашими руками грязную работу. А потом хитрые горцы укладывают ровными рядками всех имперских кровопийц и выступают в роли героев, — пропыхтел на бегу Ритал.

— Вот почему наш пленник так настойчиво уговаривал подняться к перевалу, — осенило Торстена. — Там нас и поджидали горцы из его племени.

— Именно. Уверен, что на перевале нас всех бы и перерезали, стоило только сделать дело, — пропыхтел на бегу поравнявшийся с ними Кель.

— Ха. А Керит отплатил им той же монетой. Умно, — улыбнулся Торстен. — Теперь им ни за что не доказать, что это не их род виновен в расправе над вождем-объединителем.

— Умно бы было вообще не лезть в борьбу варварских кланов, — сплюнул Ритал. — Рано или поздно этот вождь сам бы себе шею свернул.