Ксенофобы - Уильям Кейт

Впрочем, цифры эти мало что говорили. Разве что для сравнения можно привести такой пример – тысяча двадцатимегатонных ядерных зарядов взорвались одновременно. «Зинту» не загорелся, не стал сморщиваться, распадаться на части – он просто… исчез, а на месте его на несколько мгновений вспыхнуло небольшое солнце. В ту же секунду флот Империи утонул в актинических лучах, которые вследствие своей способности оказывать химическое воздействие разложили на атомы все расположенные более-менее близко к этому злополучному крейсеру другие корабли.

– Нам нужно уходить! – завопил Кавашима по тактической связи. – Задействовать реактор!

– Нет, чуджо-сан, нет! – Капитан «Донрю», охваченный ужасом, даже не сразу понял последствий этого бесчеловечного приказа. – Рядом с планетой?..

– Выполняйте! Немедленно!

– Но понадобится время, чтобы запустить «Уравнения Ногучи»…

Над поверхностью планеты плясали молнии. В полумиллионе километров, ослепительно вспыхнув, взорвался эсминец «Ураказе».

Следующий снаряд ударил в «Донрю», прямо в его нос, чуть справа. Это произошло задолго до того, как была задействована программа «Уравнений Ногучи» и как были призваны к жизни два микроединства в его двигателе для осуществления перехода в «Божественный океан». Мгновенное высвобождение энергии величиной в десять в девятнадцатой степени джоулей в одно мгновение превратило гигантский, длиной в километр, корабль в сгусток сверхразогретой плазмы…

Опять! Вспыхнула молния, снаряд устремился в зенит. В своем обращенном внутрь взоре он плавал над поверхностью планеты, обозревая бурю и направляя разыгравшуюся стихию против захватчиков, рассеявшихся по космосу.

Они действительно рассеялись, пытаясь найти спасение подальше в космосе, подальше от этого проклятого Геракла. Дэв сосредоточил вновь приобретенную мощь и послал еще один снаряд сквозь бушующее, расколотое небо. Раздались раскаты грома, и из небес пролились на Геракл первые дожди. В космосе исчез, перестав существовать, еще один корабль империалов, легкий крейсер. Дэв выбирал очередную цель, и вот гора в очередной раз содрогнулась… Оставалось еще четыре неприятельских корабля, слева…

Это то, что вы называете войной? И затем это нахлынувшее огромное, больше самой жизни, чувство вдруг исчезло. Боже мой, что я делаю? Кем я стал?

Нет, это не война. Это бойня. Бессмысленная бойня.

Магнитный заряд, сконцентрированный Дэвом для уничтожения очередной цели, стал исчезать, улетучиваться, рассеиваться, он был не нужен. Где-то высоко над экватором Геракла этот заряд магнитной энергии все же задел один из крейсеров: все контрольные системы корабля тут же оказались уничтоженными и он сам развалился на части… Остальные четыре полным ходом уходили в космос, и его спасительные глубины.

Скалы больше не неслись им вдогонку.

Глава 28

Реальность… виртуальная реальность. Одна из них как эхо повторяет другую, обе взаимно дополняют друг друга, поддерживают. Но в конечном итоге реальность – это то, что вызывает больший отклик в наших думах, поскольку связывает со Вселенной, пробуждая в нас блаженный трепет, охватывающий нас то ли от страха, то ли от осознания чуда, с нами происходящего, свидетельствующий о том, что мы действительно живем на этом свете.

Катя поднялась с земли. Загадочная буря стихла так же внезапно, как и началась. Она могла видеть, к ней вернулся и слух, хотя перед глазами плясали зеленые пятна и в ушах стоял звон. По небу мчались темные, хоть уже не такие зловещие, облака, изливавшие струи дождя, но эта живописная гроза кончилась. Она продолжала стоять, чувствуя, как дождь стекает по ее лицу, и понимала, что… жива.

Дождь, превративший твердую, обожженную почву в липкую грязь, внезапно кончился. Катя увидела, как откуда-то вынырнул пехотинец-империал и бросился прямо к ней. Он был без шлема, в широко раскрытых глазах застыл немой ужас. Когда он подбежал к ней почти вплотную, Катя хорошо натренированным движением бросила его наземь и он лишился чувств.

В кобуре у него был лазерный пистолет. Вытащив его, Катя пошла прочь по истерзанной, изрытой воронками земле. Невдалеке возникли еще двое империалов. Посмотрев в ее сторону, они поспешили совершенно в другом направлении. Она не стала их задерживать. Теперь враг не представлял уже опасности, он был деморализован случившимся.

А что, собственно, случилось? На вершине горы стояли разрозненные группки пехотинцев империи и повстанцев. Видимо, последние события стерли различия и побратали всех.

Подобное ей уже приходилось видеть в одной из казарм у Стоун-Маунтин, где геники и люди вместе пели «Балладу о стойком Моргане».

На фоне мрачного, хмурого неба Катя вдруг увидела уорстрайдер. Это был «Призрак», и на носу его виднелась полустертая лазерами империалов надпись Виктор.

Это была машина Вика Хэгана.

– Катя?

– Вик! – Она бросилась к нему, едва он спрыгнул на землю с одной из мощных ног «Призрака».

– Боже мой, Катя! Что здесь произошло? Она повернулась и стала смотреть туда, где находился атмосферный генератор. Оттуда не доносилось ни звука, хотя пирамида по-прежнему была окутана облаками. Местами его некогда ровные склоны разрушились, словно чья-то гигантская рука в нескольких местах оторвала от него куски.

– Я ничего не могу сказать, Вик, – ответила она. – Но уверена, что к этому имеют отношение и гераклианские Нага, и каким-то образом Дэв.

– Ты имеешь в виду, что… он остался жив?

– Я имею в виду, что нам следовало бы поторопиться туда и выяснить в чем дело.

– Куда?

Она еще раз бросила взгляд на атмосферный генератор. Облака, окружавшие его, сгустились и принимали лиловатый оттенок.

– Вон туда. На самый вверх, на гору.

Дэв был потрясен до глубины души. Если судить с чисто военной точки зрения, он, вероятно, поставил перед собой задачу уничтожить всю эскадру Империи. Конечно, он желал именно этого… и затея могла увенчаться успехом.

С другой стороны, он практически устранил всю эскадру, уничтожив пятнадцать из девятнадцати кораблей врага. А те, кому удалось уцелеть, возвратятся на свои базы и взахлеб будут пересказывать эту ужасную историю о каком-то неизвестном оружии конфедератов, о загадочном, всепожирающем белом огне, спасения от которого не было.

И теперь империалы запомнят эти события на Геракле навечно и еще очень долго будут гадать, что же за оружие применили против них конфедераты. Черт возьми, а ведь вполне возможно, что найдутся лидеры в Империи, которые отличаются здравым рассудком. Они сделают правильные выводы из того, что здесь, на Геракле, им здорово дали по носу, и решат в конце концов даровать независимость Конфедерации без всяких войн.