Гражданские войны - Аппиан

130. При приближении к Риму сенат назначил Цезарю безмерные почести, предоставив на его усмотрение, принять ли их все или только те, которые сочтет нужными. Встречали его, выйдя на далекое расстояние, и сенаторы и народ, все украшенные венками, а затем сопровождали его и в храмы и по пути из храмов домой. На другой день Цезарь держал речь в сенате и перед народом, излагал свои дела и меры управления с начала и до настоящего времени. Записав сказанное, он выпустил это отдельной книгой. По случаю окончания гражданской войны Цезарь объявил мир и общую радость, простил недоимки по налогам, а также простил и сборщиков налогов и других откупных сумм, которые они были еще должны. Из постановленных сенатом почестей он принял установление ежегодного праздника в дни одержанной им победы и постановку на колонне на форуме золотой его статуи в одежде, которая была на нем при вступлении в Рим, причем в колонну были вделаны носы кораблей. Статуя была поставлена с надписью: "На суше и на море он восстановил нарушавшийся долгими распрями мир".

131. Народного постановления о передаче ему от Лепида звания верховного жреца,[541] вопреки закону, согласно которому это звание было пожизненным, Цезарь не принял, равно как отклонил и советы убить Лепида как своего врага. Во все лагеря он разослал запечатанные письма с повелением вскрыть их в один и тот же день и исполнить то, что было в них предписано. А содержали они повеление относительно рабов, бежавших во время смут и участвовавших в военных действиях, рабов, для которых Помпей вытребовал свободу, дарованную им и сенатом и договорами. Рабы в один день были схвачены и доставлены в Рим, где Цезарь и возвратил их прежним владельцам-римлянам и италийцам или их наследникам; так же он поступил и в отношении сицилийцев. Тех же рабов, которых никто не брал, он велел казнить близ городов, откуда они бежали.

132. Таков, казалось, был конец усобиц того времени. Цезарю было в то время 28 лет. Его изображение было поставлено в городах рядом с местными богами. За время смут сам Рим и Италия открыто разграблялись, причем это скорее походило на дерзкие грабительские нападения, чем на тайный грабеж. Сабин, назначенный Цезарем для восстановления порядка, производил массовое истребление захваченных в течение года и обеспечил повсюду мир и безопасность. С этого времени, говорят, и начался обычай устраивать отряд ночных сторожей. Цезарь, заслуживший общее изумление столь быстрым и неожиданным восстановлением порядка, вернул многие права в государственном управлении ежегодным должностным лицам, согласно отцовским законам, сжег документы, относившиеся ко времени смут, и обещал вполне восстановить государственный строй после возвращения Антония из парфянского похода, ибо он был убежден, что и тот пожелает, с прекращением гражданских войн, сложить свою власть. Восхваляя за это Цезаря, его избрали пожизненным трибуном,[542] чтобы этой пожизненной властью побудить отказаться от прежней. Он принял и эту должность и от себя написал Антонию все, что думал относительно верховной власти. Тот предложил обратиться к Цезарю отправлявшемуся в Рим Бибулу. Цезарь послал наместников в провинции и предполагал принять участие в иллирийском походе.

133. Помпей из Сицилии прибыл к мысу Лацинию. Здесь, намереваясь бежать к Антонию, он ограбил богатый пожертвованиями храм Юноны.[543] Прибыв в Митилену, Помпей провел там некоторое время. Там его, еще мальчиком, вместе с его матерью укрыл его отец во время войны с Гаем Цезарем и после своего поражения вновь взял его оттуда. Помпей имел намерение передаться Антонию, воевавшему в то время с мидийцами и парфянами, как только он вернется. Когда Помпей узнал о поражении Антония, что подтверждалось дошедшими слухами, он вновь возымел надежду или стать преемником Антония в случае его смерти, или разделить с ним власть в случае его возвращения. У него все время был в уме пример Лабиена, который незадолго до того прошел Азию опустошительным набегом.[544] В таком положении Помпей получил известие о возвращении Антония в Александрию. Все еще колеблясь, Помпей послал к нему посольство, выдавал себя за его друга и союзника, на деле же он наблюдал за делами Антония. Других послов Помпей отправил во Фракию и в Понт к местным царям, предполагая в случае неудачи своих замыслов бежать через Понт в Армению. Отправил он послов и к парфянам, надеясь, что на будущее время, в случае войны с Антонием, они охотно примут к себе римского полководца, в особенности сына Помпея Великого. Он изготовлял корабли и упражнял их экипаж под предлогом, что он это делает или из страха перед Цезарем, или снаряжает все это для Антония.

134. Антоний, узнав о действиях Помпея, избрал против него военачальником Тития, приказал ему взять корабли и войско из Сирии и в случае, если Помпей начнет войну, сражаться против него всеми силами, в случае же, если он сдастся, привести его с честью к Антонию. Затем он принял явившихся к нему послов Помпея, передавших ему следующее: "Помпей послал нас не вследствие безвыходности своего положения. Если бы он намеревался продолжать войну, он поплыл бы в Испанию, дружественную ему еще со времени отца, державшую его сторону во время его юности и теперь призывающую его. Однако он предпочитает поддерживать мир вместе с тобой или воевать, если представится необходимость, под твоим начальством. И таковы его намерения не только теперь, но были еще и в то время, когда он владел Сицилией и держал в осаде Италию, когда он дал убежище твоей матери и отослал ее к тебе. Если бы ты тогда принял его дружбу, Помпей не потерял бы Сицилии — ведь ты не дал бы Цезарю своих кораблей против него, — и ты не потерпел бы поражения в Парфии, так как Цезарь не послал тебе войска, как было условлено. Ты владел бы еще и Италией сверх того, что имеешь. Но раз уж ты не воспользовался тогда таким особо благоприятным случаем, то Помпей желал бы, чтобы ты не давал так часто себя обманывать Цезарю словами или ссылкою на родство и помнил, что он начал войну с Помпеем вопреки договору и без всякого повода, не забывал бы и о Лепиде, соучастнике его власти, у которого он отнял принадлежавшую ему долю власти, причем ни той, ни другой долей власти он с тобою не поделился.

135. Ты один теперь остался на пути к столь желанному для него единовластию. Он был бы уже в твоих руках, если бы между вами не стоял Помпей. Тебе и самому следует заботиться о себе; однако Помпей предупреждал тебя обо всем из расположения, предпочитая тебя, человека бесхитростного и великодушного, человеку лживому, коварному, изворотливому. Он не ставит тебе в упрек, что ты по необходимости дал Цезарю корабли против него, нуждаясь со своей стороны в войске для парфянского похода, но напоминает об этом, чтобы обратить твое внимание, что это войско не было послано. Коротко говоря, Помпей отдает себя в твое распоряжение с кораблями, какие он еще имеет, и с войском, вполне ему преданным и не оставившим его во время бегства. При сохранении мира ты получишь большую славу, выручив сына Великого, в случае же войны, которая вот-вот начнется, ты найдешь в лице Помпея хорошую поддержку".

136. Когда послы высказали все это, Антоний сообщил им о том поручении, какое он дал Титию. "Если Помпей действительно имеет такие намерения, сказал он, — пусть явится сюда в сопровождении Тития". Пока это происходило, военачальниками Антония были захвачены и доставлены в Александрию послы, отправленные Помпеем к парфянам. Выведав от них все, Антоний позвал послов Помпея и показал им захваченных людей. Они оправдывали Помпея тем, что, будучи еще молодым человеком и находясь в такой крайности, он из опасения, что Антоний не примет его дружественно, пробовал завязать сношения с злейшими врагами римлян. Он тотчас явится, как только узнает об отношении к нему Антония, так как он уже не будет нуждаться в таких попытках и замыслах. Антоний как человек всегда прямодушный, великий духом и бесхитростный поверил послам.

137. (35 до н. э.) Между тем Фурний, наместник Антония в Азии, принял явившегося с мирными намерениями Помпея, так как не имел сил воспрепятствовать ему и не знал еще решения Антония. Видя, однако, что тот упражняет войска, Фурний произвел набор среди подчиненного ему населения и спешно вызвал к себе Аэнобарба, начальника одного соседнего военного отряда, и Аминту, начальника другого соседнего отряда. После того как они быстро собрались, Помпей начал упрекать их, что они считают его врагом, хотя он отправил послов к Антонию и ждет от него ответа. Однако, говоря так, он замышлял захватить Аэнобарба с помощью предательства некоего Курия, из приближенных Аэнобарба, рассчитывая, что в случае обмана нахождение Аэнобарба в его руках будет иметь большое значение. Предательство было открыто, и Курий, изобличенный присутствовавшими римлянами, погиб. Помпей велел казнить вольноотпущенника Феодора, который один знал о его замыслах и проговорился о них. Не надеясь уже более скрывать свои намерения от Фурния, Помпей с помощью измены овладел Лампсаком, где было много италийцев из поселенных там Гаем Цезарем. За большое жалованье он набрал из них войско. Имея уже 200 всадников и 3 легиона, Помпей напал на Кизик с суши и с моря, однако был отражен: там находился небольшой отряд Антония, составлявший стражу при гладиаторской школе. Тогда, возвратившись в Ахейскии залив, Помпей занялся сбором продовольствия.