Обещание - Люси Даймонд

нащупывая путь к отношениям, но только потому, что это казалось слишком важным, чтобы спешить. То, что было с Патриком, всегда будет между ними, но Дэн старался на этом не зацикливаться. По крайней мере, это давало бы интересный ответ на старый вопрос: «Как вы двое познакомились?» — предположил он.

— Это неважно, — заверила его Лидия. — И не волнуйся, если кто-нибудь спросит, я обязательно скажу, что ты лучше его. Во всех отношениях. Хорошо?

Он открыл рот, чтобы возразить, что это даже не приходило ему в голову, но Лидия уже знала, как сильно они соперничали друг с другом. Конечно, это приходило ему в голову.

— Рад слышать, — вместо этого ответил он, лишь чувствуя себя немного смущенно.

Самое главное — она ему действительно нравилась. Лидия была забавной и удивительной, преданной и доброй. Он все время думал о ней. Хотел сделать ее счастливой. Он познакомился с ее отцом и Бриджит, и оба они, кажется, были рады за них. Даже Зои благословила эти отношения, хотя Дэн и знал, что это должно быть горько для нее. Она также оказалась невероятно щедра по отношению к Лидии. Продажа квартиры на Уайтклифф-роуд не только сулила финансовую стабильность для Лидии и Джемаймы, но и давала Лидии возможность забронировать поездку в Сидней, о которой она всегда мечтала — как надеялся Дэн, предстоящей зимой. «Разыграй свои карты правильно, — сказала она Дэну, приподняв бровь, — и, возможно, для тебя даже найдется местечко в самолете». Он не мог придумать ничего, чего бы ему хотелось больше.

Как гром среди ясного неба, недавно он получил сообщение на «Фейсбуке» от Ребекки: «Видела на днях, как ты держался за руки с женщиной в Рейвенскорт-парк, — написала она. — Ты выглядишь счастливым, Дэн. Я рада за тебя. Никаких обид».

«Никаких обид», — ответил он и, к своему удивлению, понял, что наконец-то может думать о ней без горечи, без злобы. Впервые после их развода он почувствовал, что ноющая рана зажила. Как будто он наконец-то отошел от этой боли.

С потерей брата он тоже смирился. Наверное, он никогда не узнает, почему Патрик наговорил ему все это в их последний вечер, но он не позволит сказанному определять их отношения или то, как он будет о нем вспоминать. Никто не идеален, сказала его мама. Мы все путаемся, пытаемся сделать все, что в наших силах. Иногда ошибаемся — но такова жизнь. Патрик иногда ошибался, Дэн тоже ошибался, но это не делало их плохими. Они просто были людьми.

Неделю назад его родители, Зои и дети пришли на ужин, и пока Итан показывал дедушке анимацию, которую он сделал на своем телефоне, Лиз наблюдала, как Гейб жонглирует, а Би в саду пытается сделать стойку на руках, Зои удивила Дэна, подарив ему большой коричневый конверт. Она наконец собралась убрать кое-что из старой одежды Патрика и вещей, которые не хотела оставлять или передавать детям. «И я нашла это, — сказала она, — в коробке с памятными вещами: первые валентинки, которые мы посылали друг другу, военные медали твоего прадеда, какие-то картинки на День отца, которые нарисовали дети, и тому подобное. Я подумала, что тебе это может пригодиться».

Дэн открыл конверт. Там была фотография со дня его выпуска в Йорке, когда они вышли из Главного зала. Патрик все время возражал против того, чтобы быть там, дразнил Дэна из-за его мантии и академической шапочки, насмехался над университетскими традициями, постоянно хвастал собственным отсутствием дальнейшего образования — «Что я знаю? Я всего лишь строитель, низший класс», — пока Дэну окончательно не надоело это слушать и он не пожалел, что Патрик вообще потрудился прийти. Теперь он был неожиданно тронут, обнаружив, что его брат не только сделал фотографии, но и сохранил одну из них. Даже в коробке с памятными вещами.

Должно быть, это отразилось на его лице, потому что Зои положила руку ему на плечо.

«Знаешь, Дэн, он ужасно гордился тобой. Держу пари, Патрик никогда не говорил тебе об этом, не так ли, но он всегда хвалил тебя перед детьми, говоря, какой ты, по его мнению, умный».

Нет, он ни разу не сказал этого Дэну в лицо, ни разу. Он был не таким братом. Но все равно Дэну стало тепло от слов Зои. До тех пор он не осознавал, как сильно нуждался в этом тепле, и это было хорошо. Действительно хорошо.

Он снова обнял Лидию, и они оба рассмеялись, когда Джемайма, мчавшаяся к ним по пляжу, наступила на огромную кучу вонючих скользких водорослей и испуганно вскрикнула.

— ФУУУ! — причитала она, с отвращением снимая скользкие пряди с голых рук. — Гадость!

— Боже, я чувствую себя счастливым, — внезапно сказал Дэн.

Они сидели на пляже, яркое и теплое солнце ласкало их кожу, море весело билось о берег. Все, что случилось в прошлом, здесь, в этот момент казалось неуместным; облаком, которое растаяло в разгаре дня. Будущее простиралось перед ними до самого горизонта, мерцая, как солнечный свет на воде.

— Я тоже, — сказала Лидия и обняла его в ответ.

Эпилог

РАНЕЕ:

Близилась полночь. Под звездным небом, то морщась, то разглаживаясь, текла черная, как смола, Темза. Плавучие дома на причалах казались призрачными силуэтами, морозец разбросал ледяные блестки по крышам и перилам, посеребрив каждую дрожащую травинку. Высоко в небе сиял полумесяц, блестящий, как свадебный атлас.

Патрик нетвердой походкой шел по тропинке вдоль реки, засунув руки в карманы и опустив голову. Казалось, его мир накренился, и он не знал, как снова обрести равновесие. День начался с задыхающегося телефонного звонка от Мари — «Мне нужно кое-что тебе сказать», — оставившего его с покалывающим ощущением ускользающей меж пальцев удачи и предчувствием того, что, возможно, обаяния, на которое он всегда полагался, на этот раз может оказаться недостаточно для его спасения. Затем, чувствуя себя загнанным в угол, он без причины набросился на людей, которых любил, причиняя им боль своими словами. Сначала — Зои, у них вышла глупая ссора из-за университета, и, даже споря, он знал, что это — чушь собачья. Конечно, он хотел, чтобы его дети преуспели — он был бы самым гордым человеком на свете, если бы они