Время для жизни - 2 - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
День прошел довольно сумбурно, то тянулся как резиновый, то несся вскачь! К вечеру нервишки у Косова были изрядно напряжены.
— Ты эта… Ваня! Я если что, там у Глашки и останусь! — сказал ему Ильичев, — Возьму пару курсантов порасторопнее, они и загрузят там, и здесь выгрузят. Только, как прибудут, нужно будет им помочь все перетаскать. Организуешь, да?
После «пэхадэ» и бани, Косов с бойцами взвода принялся расставлять столы в Ленкомнате поудобнее, этак — елочкой, чтобы сделать проход посредине. По прикидкам, за столы должны были сесть человек девяноста. Ага… по пять человек за стол. А иначе — не входили все! Трое с одной плоскости, а еще двое — с торцов стола. В тесноте, да не в обиде! Для приглашенных было предусмотрено шесть столов с размещением по четверо. Перед сценой, где был организован небольшой «пятачок» свободного пространства — ну а вдруг кто из «отцов-командиров» решит свою даму на танец пригласить. Хотя этого в программе концерта вроде бы и не предусматривалось.
Глядя, как наносятся последние штрихи в уборку и украшательства Ленинской комнаты, Косов в который раз постарался посчитать, сколько же будет этих самых… приглашенных, но каждый раз сбивался.
— Зимарева не будет! — известил его Кавтаськин, — Заболел комиссар батальона!
«Ага… минус два!».
По договоренности, из столовой, ближе к вечеру притащили деревянный короб с посудой. Здесь были и обычные курсантские миски-ложки-кружки, так и для гостей — посуда простая, но все же получше, чем привычная курсантская. Потом подвезли продукты от Глаши.
— Слышь, Иван! — обратился к нему один из курсантов сопровождения, — Ильичев сказал, что там останется, и что ты знаешь. Мы назад вдвоем приехали.
Иван кивнул, принимая информацию.
От лотков с провизией одуряюще пахло чебуреками и беляшами. А уж когда с них сняли холстины… Курсантам пришлось застонать, пытаясь сглатывать обильно выделяющуюся слюну! Запах стоял… у-у-у!
— Вы чего, желудки! Только что ж с ужина! — удивленно усмехнулся Косов.
— То ужин… а то — вон чё! — негромко сказал кто-то из курсантов.
— Потерпите немного! Так, парни, — обратился Косов к отобранным в качестве официантов «куркам», — Смотрите — за курсантские столы садятся по пять человек! По три чебурека на рыло! То есть — на тарелку накидываете пятнадцать штук стопками и расставляете по столам! И по пять беляшей на стол! Руки-то хоть помыли, прежде чем за раскладку браться? Ну все — вперед!
— Там эта… булочки еще есть! — проводил взглядом первую порцию чебуреков, проплывшую мимо носа к столам, Алешин.
— Да… и булочки — тоже по пять на стол! — крикнул вослед Косов.
— Иван… тут это… мешки холщовые, и в них что-то звенит и булькает! — подергал Косова за рукав все тот же курсант, привезший продукты.
— А вот то, что звенит и булькает — это не для нас! Это для гостей! — и Иван направился в командирскую, чтобы разместить там звеняще-булькающую продукцию. Туда же потом отправились и свертки с бутербродами.
Через некоторое время, в расположении роты стали появляться командиры и политработники. Что — привычно. А вот, то, что они были не одни, а с дамами — это привычным не было! Даже сами женские голоса в расположении — это уже было крайне странно и будоражило курсантов.
— Ну чего Вы как дикари-то? Что вы — дам никогда не видели? Чего вы все повылазили-то? — шикнул на курсантов ротный, — Косов! Дай команду курсантам — занять места за столами в Ленкомнате. Нечего тут… из помещений выглядывать.
«Замки» и «комоды» быстро согнали личный состав за столы, и курсанты сидели в предвкушении, стараясь не пялится на стоявшие на столах вкусности.
— Эх! Остынет же все! — простонал кто-то из курсантов.
— Так! Предлагаю следующее! — стоя у входа в помещение, обратил на себя внимание Косов, — Кто не может есть остывшие чебуреки и беляши… ну там — желудок не принимает, или религия не позволяет… может отдать все это — мне! Или как вариант — своим боевым товарищам, кто более легко может договориться со своим пищеварительным трактом и вероисповеданием!
Народ — заржал! Ага, как же! Отдать?! Нашли дураков! Вообще неумно — предлагать такое курсантам!
Приглашенные явно задерживались в командирской комнате. Косов, как всегда, забыв заранее сделать самое главное, вынырнул из Ленкомнаты и направился к туалету. Но — наткнулся на Сержа Амбарцумяна, стоявшего часовым возле дверей этого помещения.
— Нельзя, Иван! — покачал тот головой, и шепотом добавил, — Там дамы!
«Эх ты ж, черт! Вот ведь… и правда — туалет-то в роте, хоть и большой, но — один! Придется терпеть!».
Из бытовки выглянула курсантская морда и весело прошипела:
— В очередь становись! В очередь!
Потом Иван проводил взглядом и улыбкой стайку разодетых дам разного возраста, с негромким разговором и смехом, вышедших из туалета.
«Точно — не привычно-то как! Голоса женские, запах духов, разноцветная одежда! Когда эти стены ничего кроме команд, матов, ржания курсантских глоток — сроду не слышали! А уж про запахи — вообще молчу».
И вновь ожидание в Ленкомнате.
«Ну так… командиры сейчас скажут тосты, разольют водку и вино, примут на грудь для сугреву и настроения. Ведь и правда — все остынет!».
Наконец-то приглашенные стали заходить в Ленинскую комнату и рассаживаться за столы. Веселые физиономии мужчин, а также улыбки и румянец на щеках женщин говорил о том, что гости уже — «причастились»!
Концерт вел Юрка Гиршиц. Ну а кому быть конферансье на таком мероприятии? И внешне — подходит и язык подвешен, да и манеры вполне на уровне! Как всегда, первым с поздравлениями и пожеланиями выступил старший от присутствующих командиров и политработников — батальонный политрук Верейкис. Как и положено политработнику, он складно рассказал по какому поводу они все здесь собрались, проделал небольшой исторический экскурс по истории «непобедимой и легендарной», рассказал, как наконец-то Красная Армия начала в полной мере давить упрямых белофиннов, отвергнувших мирные инициативы Советского правительства и поздравил присутствующих. Потом, уже менее складно и внятно, хорошо, что
