Мила Хант - Эли Андерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
– Почему вы позволили ей это сделать? – надрывается леди А.
– Вы сами виноваты! – ору я, вне себя от бешенства. – Я же сказала ждать моего сигнала для запуска вертолётов! Она подумала, что вы нападаете!
– Именно так мы сейчас и поступим! Или вы считаете, что мы, не моргнув глазом, позволим вашим дружкам уничтожать нашу технику и людей?!
Леди А. поворачивается к начальнику Генштаба.
– Чего вы ждёте? Чтобы она сбила второй? Атакуйте!
– Нет! – кричу я. – Это ни к чему не приведёт! Надо было просто дождаться, пока все поднимутся на мост. Тогда бы я начала.
– Хватит! – произносит президент, обращаясь к военным. – Отвечайте ударом на удар.
Начальник Генштаба отдаёт приказы. На экране появляется жуткое изображение истребителей. Я бросаюсь к компьютерщикам.
– Используйте второй вертолёт, как планировалось, – умоляю я.
Президент оборачивается к начальнику Генштаба.
– Больше никаких церемоний с этими дикарями! И к чёрту ваших Спиритов! – бросает он леди А.
Он выходит из зала в сопровождении двух советников. Я умоляюще смотрю на начальника Генштаба. Поколебавшись, он кивает программистам.
– Соединитесь с информационной системой уцелевшего вертолёта.
Компьютерщики принимаются стучать по клавиатуре. Небо раздирает рёв истребителей. Леди А. взрывается:
– Вы не слышали приказа президента?! Вы нарушаете субординацию!
– Я передал его приказ пилотам. Но он ведь не запретил дать ей последний шанс. – Он указывает глазами на меня.
По громкой связи раздаётся резкий голос пилота.
– Боевая готовность пятнадцать секунд.
Я с мольбой поворачиваюсь к трио компьютерщиков. Через пятнадцать секунд будет слишком поздно. Девушка делает мне знак, и я бросаюсь к включённой микрокамере. По экранам бегут кадры, снятые с дронов. Вертолёт включает мощный прожектор, и на огромном экране над мостом появляется моё лицо. Толпа поворачивается, как один человек. Всё пошло не по плану, и мне нужно импровизировать на ходу. Я уже не успею войти в их сознание, прежде чем самолёты откроют огонь. Но я всё равно могу попытаться спасти хоть кого-нибудь.
– Прыгайте! – ору я. – ПРЫГАЙТЕ В ВОДУ!
Они продолжают недоумённо таращиться на экран, не двигаясь с места. Неужели звук не проходит? Тем временем в динамиках вновь звучит голос пилота:
– Мишень на радаре. Готов стрелять… Ракета выпущена.
Раздаётся резкий свист, и первая ракета задевает мост у самого берега. Люди падают, объятые ужасом. Но мост выдерживает. Я кричу, продолжая видеть себя на огромном экране:
– Сина! Это я, Мила! Они разрушат мост! Вы должны прыгать! Сейчас же!
Вопреки хаосу, содроганиям моста и грохоту воды Сина наверняка меня слышит. Ведь по всему мосту установлены громкоговорители. Долю секунды она пристально смотрит на моё изображение, склонив голову набок. Потом выпрямляется и подбегает к перилам. Закидывает ногу, подтягивается и оборачивается на обезумевшую толпу, которая пытается бежать по мосту обратно. Я снова вмешиваюсь.
– Слишком поздно! Скажи им, чтобы прыгали! Мост сейчас обрушится!
Сина яростно трясёт головой. Я задерживаю дыхание. Сделай это, Сина, сделай, умоляю тебя. Если бы я только могла приказать ей мысленно!.. Но, кажется, до неё дошло и так. Сина прикладывает руки ко рту и кричит. Я не различаю, что именно, но вижу, что многие в толпе её не слышат. Тогда я сама кричу в микрофон, надеясь, что мой голос разносится из громкоговорителей над мостом:
– Делайте как Сина! Доверьтесь ей!
Истребитель разворачивается над холмом, объятым огнём, возвращается к мосту и снова стреляет. Вторая ракета взрывается у входа на мост со стороны Периферии. Одна опора обрушивается. Металлические арки изгибаются с леденящим душу скрежетом. Когда дым рассеивается, становятся видны тела, лежащие на мосту. Те, кто выжил, копошатся, пытаясь выбраться из-под обвалившихся бетонных блоков. Тогда наконец уцелевшие поворачиваются к Сине. Она делает глубокий вдох, поднимает кулак, не сводя глаз с вертолёта, и, издав яростный вопль, прыгает. На нашем экране в тёмной комнате её тело кажется светящейся линией. Описав небольшую дугу, Сина исчезает в фонтане воды. Остальные подростки устремляются вслед за ней и как камни падают в воду. С бьющимся сердцем и сведённым горлом я вглядываюсь в головы, выныривающие в бурном потоке. Они появляются то там, то тут практически каждую секунду, тогда как другие только бросаются в пустоту. Сильное течение относит их далеко от моста. Смогут ли люди, пережившие такой стресс, долго сопротивляться переохлаждению? В самом углу экрана видны шлюпки, пустившиеся им на помощь с ближайших судов. Я молюсь за этих подростков, стараясь не думать, сколько из них смогут выбраться из воды. На мосту остаётся ещё несколько десятков восставших, когда обрушивается последняя опора. Жуткий грохот наполняет нашу комнату. Потом наступает тишина. Я вижу, как вертолёт поднимается в небо, а истребители исчезают за горизонтом.
Я падаю на колени, обливаясь потом. За спиной раздаётся резкий голос леди А.:
– Не допускайте больше ошибок, мисс Хант.
– Вы сами спровоцировали то, что произошло, – глухо отвечаю я.
Один из компьютерщиков поворачивается ко мне:
– Третий фронт сейчас на Мендельсон-авеню.
Я поднимаюсь, пытаясь отогнать стоящие перед глазами картины: прыгающих с моста подростков, тело Сины в водовороте… И, как могу, концентрируюсь на экране. Движущиеся с юга орды молодых наводняют Центр. Подобно остальным восставшим, они тоже устремляются к правительственному кварталу. Кто их ведёт? Я боюсь момента, когда узнаю лицо, которое разобьёт мне сердце. Поворачиваюсь к начальнику Генштаба.
– Мендельсон-авеню разделяется на две части. Надо сделать так, чтобы они направились к площади Момента.
– Уже сделано. – Он указывает на развилку на одном из экранов. – Наши войска перекрыли Наклонный бульвар. У них не останется другого выбора – только подниматься к площади.
Я бросаю взгляд на компьютерщика. Он предвосхищает мой вопрос:
– Начнём трансляцию, как только скажете. Это займёт сотую долю секунды.
Я снова сосредотачиваюсь на экране.
– Вы можете увеличить начало колонны?
– Я разбил изображение на квадраты. Посмотрите на восьмой.
На экране появляется множество мелких кадров – трансляция со всех камер наблюдения по пути следования отряда. Я нахожу восьмой квадрат. Страшное напряжение сжимает всё моё тело: Кира и Блейк. Вместе. Я должна была предвидеть. Но ладно. Надо выключить эмоции и попытаться придумать лучший – и единственный – способ взять верх.
Не вмешиваться. Пока. Дать им пройти ещё немного.
Я готова.
76
– Он перезвонил?
– Нет.
– Позвони ему.
– Зачем? – пожимает плечами Блейк. – Он знает, что делать.
Они идут
