Клинки севера - Алина Илларионова

Ирэн усмехнулась.

— Веррея — моя подданная…

— Как ты заполучила тело?

— Я не обязана отвечать, ушастик! Достаточно того, что ты знаешь — я не могу убивать смертных. Скажем, оно досталось мне в подарок.

— Не стоит ссориться с командой, — предупредила Ярини.

— А вы, говорите, решили украсть мою «Екатерину», да? — ехидно протянула Ирэн.

— Одолжить, — поправила Алесса.

— Ах, даже так? И прихватить с собой парочку матросов из охраны парохода, чтобы управлять им? А о топливе вы позаботились? Что, не знаете, зачем оно? А если сломаетесь посреди Океана? Среди вас судовые механики есть? Нет?! Если нагонят, вы с пушками управитесь?! Не слышали о таких?! «Екатерина» — это сложный и точный механизм, а не лохань с парусом, к которым вы привыкли у себя в Неверре!!!

— Будем считать, что последнюю реплику мы не расслышали, — проворчала Ярини.

— Мы видели «Екатерину» в Жемчужной бухте. Очень красивое и необычное судно, — похвалила Триш.

— Судна бывают в богадельнях, а «Екатерина» — уникальный прогулочный пароход. Самый быстроходный… корабль в Скадаре, — не купилась на лесть Ирэн.

— Значит, в Скадаре есть и другие пароходы? — вкрадчиво поинтересовался Лис.

— Я запрещаю взрывать мои пароходы!

— Ребята, хорро-ош!!! — рявкнул Володя. — Мы всё равно не знаем, где находится верфь, хотя и искали. Учтите, что военный пароход возможно превратить в грузовой. Выстроить с нуля гораздо сложнее и дороже, Лис!

И, переведя дыхание, разразился нравоучительной тирадой о доверии, дружбе и взаимовыручке, да так искусно, что сама Ярини заслушалась.

А за окном уже стояла чернильная темень, полная лесных шорохов и скрипов. Вилль ни на сколку не доверял принцессе вражеского государства, но в одном был согласен с ней на двести процентов: время не ждёт. Уже засиделись. В аватаре проснулся азарт. Это походило на азарт ученический, когда студент Винтерфелл стремился быстрее покончить с рутинным докладом по Богословию, чтобы сорваться в городскую библиотеку к книгам по отечественной истории и военным очеркам. Сейчас рутиной была целая пока лаборатория, а манили вопросы, зависшие в воздухе, и неразгаданные тайны.

Вилль медленно поднялся из-за стола, обменявшись кивками с Лисом. Но напоследок не удержался:

— Ещё одна вещь меня беспокоит. Алесса убила демона в обличье карсы у Силль-Миеллонской границы. На ней было клеймо «Экспериментального отдела зоологии». Этот отдел отчасти финансируется из казны, отчасти — Ковеном. То есть получается, что и маги, и Повелитель как бы в курсе их дел. Надо спешить.

ГЛАВА 14

Домашний дух не любил середину осени, а без улыбчивой Глафирьи и вовсе будто солнышко закатилось.

Новый главный повар стряпал прилично, но без любви к искусству. Петь не умел, беседовать за жизнь не желал, над симкиными розыгрышами смеялся исключительно, чтобы угодить императору. А Повелитель мрачнел день ото дня.

Верно говорят: пришла беда — отворяй ворота. Смерть Глафирьи стала не единственным несчастьем, приключившимся за время отлучки. Бессменный шут Ерошка был пойман на краже драгоценной табакерки. Только государева слова он не дождался, умер в тюрьме. А за пару дней до прибытия императора престарелый управитель летнего дворца, что полвека тому назад выстроили в Еленьем Бору близ столицы, упал с высокой лестницы и разбил голову. Маг-целитель не успел. Последний удар был нанесён с Железного Тракта. В Туманной лощине гномий обоз атаковали разбойники, разграбили подчистую, перебили купцов и наёмную охрану. Самым страшным было то, что в рот мертвецам засунули кошели с чем-то пакостным, а на лбу вырезали: «Подавитесь, нелюди». Ужасные вести, жуткие и тревожные. О подобном вандализме Симка раньше слыхом не слыхивал, даже берберианцы, залившие побережье Себерского перелива кровью аватар, не глумились над мёртвыми.

Повелитель захандрил. Домовой, боясь докучать ему, стал таиться по углам и невидимкой бродить по коридорам.

И сейчас он, притулившись к стене государева кабинета под портретом Лидора Победоносца, дремал сидя, как это умеют делать кошки и старые люди. На туманной улице который день хныкал мелкий затяжной дождик, типичный для первой декады листопада; по окну лениво ползли кривые ручейки; ветер взметнул над карнизом багряный кленовый лист и решительно прилепил к стеклу справа, ближе к зелёной шторе.

В дверь несмело постучали:

— Ваше Величество…

— Свободен, — властно перебил мужской голос. Симка узнал его, хоть и слышал всего пару раз. Не удивительно, что визитёр посмел явиться не в приёмный кабинет, а в рабочий. Таким дозволено многое. Но распоряжаться в чужом доме чужими слугами?

Тем не менее, губы императора тронула улыбка, так редко появлявшаяся на его лице в последнее время. Мимоходом глянув на плотно закрытые ореховые дверцы казёнки, он отложил перо, сцепил руки в замок и выпрямил спину.

— Войдите!

Заинтересовавшись, Симка тишком протрусил к письменному столу и запрыгнул на самый уголок, не потревожив сложенных стопкой бумаг.

Дверь отворилась, не скрипнув. Пришелец был высокого роста и статным; по дорожному тёмно-зелёному плащу сбегала вода, окропляя короткий золотисто-коричневый ворс ковра. Домовой покосился на кленовую звёздочку, налипшую на стекло. Кружевница всегда подаёт знаки, жаль, далеко не каждый способен их видеть.

Мужчины прислушались к звуку удаляющихся шагов. Симка неоднократно шугал слуг, льнувших ухом к замочной скважине, но на сей раз лакей не рискнул подслушивать. Когда в коридоре воцарилась тишина, гость откинул капюшон, обнажив острые уши и золотой венец в виде двух кленовых ветвей; листья на их концах, смыкаясь, удерживали крупный рубин.

— Сав, всегда рад видеть! А я думал, что ты давно уехал! — Повелитель приветливым жестом указал на кресло напротив.

— Уехал и вернулся, — забросив на спинку плащи и удобно устроившись, хмыкнул наследный принц Ветви Багряного Клёна. — У вас похолодало…

Кивнув, император без лишних разговоров распахнул дверцы казёнки. На инспекцию содержимого потребовалось ровно два гулких удара симкиного сердца.

И грянул гром.

— Симеон, я знаю — ты здесь! — взгляд Повелителя, исполненный негодования, остановился на механических часах с кукушкой, присланных скадарским повелителем с предыдущей делегацией.

Кот боязливо поёжился, не рискуя подать голос. Ну да, перенервничав за государя, он незаметно для себя умял сыр и закусил шоколадом с лимонами. Но кодьяр-то заморский не тронул, так зачем сердиться?