Фрагменты - Дэн Уеллс

— Ты помог меня захватить.

— А затем я тебя освободил, — сказал Сэмм. — Существует немалая вероятность, что те опыты, которые Морган хотела провести на тебе, могли дать положительный результат, что из твоей биологии мы могли бы узнать, как остановить «срок годности», но я освободил тебя. Скажи мне, что причина, из-за которой ты не вернешься в заповедник со мной, никак не связана с тем фактом, что Партиалов используют ради спасения человеческих жизней.

Кира открыла рот, чтобы возразить, но не смогла. Она не могла лгать Сэмму.

— Так ты считаешь, что мы должны просто позволить всем человеческим детям здесь умереть.

Это прозвучало не как вопрос.

— Ты не можешь быть уверена, что произойдет именно...

— Я знаю, черт возьми, что именно произойдет, — парировала Кира, на давая Сэмму закончить. — В Ист-Мидоу это происходило ежедневно на протяжении двенадцати лет, а в течение одного из них я сама наблюдала это в родильном отделении. Если мы заберем Партиалов из этой лаборатории, человеческие дети, родившись, умрут. Я не позволю этому случиться.

— Но ты допустишь, чтобы тех Партиалов использовали в качестве машин? — спросил Сэмм. Кира никогда прежде не слышала, чтобы он так сердился. Его голос звучал почти как… человеческий. — Ты Партиал, Кира. И пора бы тебе уже, черт возьми, смириться с этим.

— Дело не в этом.

— Ради всего святого, именно в этом. Что стоит за твоим словами, стыд? Ты стыдишься того, кем являешься? Кем являюсь я? Я думал, ты начала это, чтобы спасти обе расы, но в решающий момент ты повернулась обратно к людям. Херон с самого начала объясняла, как мы можем получить шанс спасти Партиалов, но ты не стала этого делать. Тебе нужно было прийти сюда и искать здесь способ в первую очередь спасти людей.

— Все не так просто! — прокричала Кира. — Забери тех Партиалов, и эти дети погибнут.

Заповедник вымрет. Я не хочу переходить на цифры, но в данном случае получается десять человек против двух тысяч, против десяти или двадцати тысяч, по мере того как это общество будет расти. Если бы Вейл использовал в лаборатории людей, сохраняя жизнь целой больнице, полной детей Партиалов, я бы говорила то же самое.

— Тогда почему бы не относиться к ним, как к людям? — спросил Сэмм. — Возможно, Партиалы остались бы добровольно. Он спросил их об этом? Он объяснил ситуацию? Мы ведь не бессердечные монстры, Кира, и не заслуживаем того, чтобы с нами обращались как с таковыми.

— Ты бы остался? — спросила Кира, поворачиваясь к нему спиной. — Оставил бы все, что у тебя есть, все надежды и чаяния, чтобы стать... дойной коровой? Ты остался бы здесь, ничего не делая, и позволил бы собирать твои феромоны? По крайней мере у тебя была бы Каликс для компании.

— Кира, ты сама не знаешь, что говоришь.

— Как насчет этого? — спросила девушка, слишком рассерженная, чтобы остановить тираду. — Партиал, который вырабатывает снотворное; его зовут Уильямс. Он живое оружие, которое не может, по определению, сосуществовать с любыми другими Партиалами. Вейл изменил его ДНК, но не может вернуть все обратно, потому что оборудование сломалось. Единственный способ действительно освободить их, это... — Кира внезапно остановилась, осознав, что говорит не только об Уильямсе. Она имела в виду и себя. Живое оружие, которое угрожает каждому существующему Партиалу. — Они смогут стать свободными только в том случае, — тихо сказала она, — если он умрет. — Ее голос пропал, но она заставила себя задать решающий вопрос. — Что бы ты с ним сделал?

«Пожалуйста, не говори, что ты убил бы его, — подумала она. — Пожалуйста, не говори, что убил бы меня».

— Я считаю... — Сэмм замолчал. Кира видела, что он глубоко задумался. — Я об этом пока не думал, — проговорил Партиал. — Это не просто, но...

«Пожалуйста, пусть он скажет нет», — подумала Кира.

— Наверное, иногда одним приходится пожертвовать, если все остальные будут свободны, — сказал он, и Кира побледнела.

— Так ты убил бы его?

— Я не рад этому, — сказал Сэмм, — но есть ли альтернатива? Пожертвовать целым сообществом ради одного человека? Нужно делать то, что лучше для коллектива, или останутся лишь тираны.

— Значит, ты пожертвовал бы одним парнем ради остальных девяти, — проговорила Кира, — но ты не принесешь в жертву десять парней, чтобы спасти несколько тысяч. Это странное противоречие, тебе не кажется? Это город, полный людей, не является одним из тех коллективов, для которых ты должен делать лучшее?

— Я хочу сказать, что нельзя использовать людей, — произнес Сэмм, — потому что люди не вещи. Хотя я думаю, что не должен удивляться, ведь именно так мы и относились к Афе.

— Прошу прощения? — прервала его Кира. — Я защищала его: я всегда заступалась за него, я делала все возможное, чтобы он был здоров, я была добра к нему. .

— Мы втянули его в переплет, к которому он не имел ни малейшего отношения, — сказал Сэмм, — потому что нуждались в нем. Мы использовали его для наших собственных целей. Я не говорю про тебя — мы все делали это, все тащили его за собой. Но это было неправильно, и сейчас он мертв, и мы должны извлечь из этого урок.

— И наш урок заключается в том, чтобы позволить умереть еще большему числу людей? — спросила Кира. — Я знаю, что смерть Афы — наша вина, и моя в большей мере, чем чья-либо еще.

Я не хочу, чтобы это осталось на моей совести. Однако, хоть мне не удалось спасти его, я могу спасти целое поколении человеческих детей. Мне это не нравится, и Вейлу это не нравится тоже, но мы стоим перед невозможным выбором. Что бы мы ни выбрали, кому-то где-то это принесет ужасный, непоправимый вред, но какие у нас есть варианты? Не выбирать ничего? Сложить руки и позволить умереть всем? Это самое худшее.

Теперь голос Сэмма стал тише. В него больше не звучало злости, а лишь грусть.

— Я не верю, что бывает невозможный выбор.

— Тогда каков ответ?

— Я пока не знаю, — ответил Сэмм, — но он должен где-то быть. Я мы найдем его.

Кира поняла, что плачет, и тыльной стороной ладони вытерла слезы. Она все еще держала отрезанную от пиджака полоску и слабо взмахнула ею в воздухе.

— Дай свою руку, — сказала девушка. — Я так и не перевязала твою рану.

— Делай это спокойно и медленно, — сказала Каликс. Кира и Сэмм дернулись и резко обернулись. Блондинка стояла позади них с поднятым пистолетом. Ее винтовка висела на плече. — Спасибо, что спорили так возбужденно, — произнесла девушка. — Благодаря этому найти вас было намного легче.

— У меня кончились пули, — сказала Кира, бросая взгляд на свое бесполезное оружие и лежащий в другом конце помещения рюкзак.

— У меня есть одна, — проговорил Сэмм, — но я уверен, Каликс успеет застрелить нас обоих раньше, чем я достану оружие.

— Большей правды ты не говорил никогда в своей жизни, — произнесла Каликс. — Почему бы тебе медленно и аккуратно не достать свою пушку и не толкнуть ее ко мне. — Двумя пальцами Сэмм некрепко взял пистолет подальше от курка и уронил его на пол. — Хорошо, — сказала Каликс. — А теперь сюда его. — Сэмм неуклюже из-за своего полулежачего положения пнул оружие, и Каликс наклонилась поднять его, другой рукой все это время целясь в своих пленников из самозарядного пистолета. Она убедилась, что пистолет Сэмма стоит на предохранителе, и бросила его в мешочек на поясе. — А теперь, перед тем как я отведу вас в заповедник, давайте ответим на некоторые вопросы. Во-первых, — ее голос слегка изменился, — вы в самом деле Партиалы?

— Да, — ответила Кира, — но это не делает из нас врагов.

— Доктор Вейл сказал, что вы пытались забрать у нас лекарство от РМ.

— Это... — Кира посмотрела на Сэмма, потом снова на Каликс. — Мы не хотим, чтобы кто-то погиб.

— Но вы говорили о том, чтобы разрушить его лабораторию.

— Тебе известно, что представляет из себя лекарство? — спросил Сэмм.

— Это раствор для инъекций, — ответила Каликс.

— Но ты знаешь, откуда он его берет?

Смятение Каликс исчезло, и ее лицо снова стало мрачным и решительным.

— Какая разница?

— Лекарство берется от Партиалов, — сказала Кира. — У Вейла в подвальной лаборатории десять Партиалов, которых он в течении двенадцати лет держал в коме.

— Это неправда, — произнесла Каликс.

— Я видела их, — сказала Кира.

— Ты лжешь.

— Доктор Вейл создавал Партиалов, — сказал Сэмм. — Ты многого о нем не знаешь.

— Поднимайтесь, — приказала Каликс. — Я отведу вас обратно, мы поговорим с доктором Вейлом, и он покажет всем, что вы лжете.

— Это откроет гораздо больше глаз, чем ты думаешь, — произнесла Кира, поднимаясь на ноги. Внезапно в здании раздался звук выстрела, и Кира рухнула на пол, прикрывая голову. «Она выстрелила в меня? В Сэмма?» Она услышала еще один выстрел и крик боли, а затем Каликс оказалась на полу. Кира в удивлении подняла глаза и бросила взгляд на Сэмма. Он казался столь же изумленным, как и она. Каликс каталась по полу в луже крови, хватаясь за грудь. Кира вскрикнула и подбежала к ней.