Обыкновенные монстры - Дж. М. Миро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не думаю, что тем, кто теряет талант, делают подарки, – тихо сказал Марлоу.
– Может, он выиграл его в карты. Или украл.
Марлоу сонно кивал.
– Но ведь я же все равно не узнаю? Я имею в виду, как все было на самом деле.
Кольцо показалось Чарли непривычно тяжелым. Вдруг он сделал нечто необычное: отвязал его от кожаного шнурка и надел на палец. В полумраке серебро ярко сверкало. Чарли не помнил, чтобы раньше кольцо настолько хорошо сидело у него на пальце.
– Все эти фантазии, мечты, надежды – это лишь трата времени. Попытка догадаться, кто ты такой, – ведь все откуда-нибудь появляется. Ты говоришь себе: «Если бы я только знал, то, наверное, смог бы понять, как стал таким, какой есть сейчас, почему моя жизнь сложилась подобным образом». Но на самом деле никаких причин нет.
Он покрутил кольцо на пальце, ощущая холодное покалывание металла.
– Мой отец давным-давно умер, – без грусти сказал он. – Я никогда не видел его. Я даже не знаю, как он выглядел. Сначала умер он, а потом мама, и я остался совсем один, хотя был еще маленьким. Просто так вышло. Этого уже не изменить, и это ничего не значит.
– Теперь у тебя есть я, – сонно произнес Марлоу.
Возможно, его разбудил холод.
Кольцо все еще было на пальце. Чарли сел. В двух шагах от него, уставившись на дальнюю стену, у которой сгущался проникший в комнату туман, стоял Марлоу. Чарли вскочил на ноги.
– Мар! – воскликнул он, осознавая, как все его чувства внезапно обострились.
Отступив назад, он уперся в сырую стену и завертел головой по сторонам.
Мальчик не двигался.
– Ты тоже видишь ее, Чарли? – прошептал он.
Чарли не был уверен, что именно видит. Пытаясь разглядеть в полумраке какие-то очертания, он замер, окутанный ужасом, точно одеялом.
Но Марлоу не выглядел испуганным. Скорее его переполняла печаль.
– Это Бринт, Чарли, – пробормотал он с удивлением в голосе. – Посмотри, это она.
Чарли вспомнил великаншу из поезда, руки и шея которой были покрыты татуировками, а серебристые волосы заплетены в косу, как у легендарного берсеркера[19]. Женщину, которая поборола лича, поставив его на колени, которая удержала монстра и бросилась с крыши, чтобы спасти их всех. Еще он вспомнил слова Марлоу, которые тот сказал в их первую ночь в доме миссис Харрогейт в Лондоне: «Бринт – вот моя семья». И посмотрел на маленького мальчика, чувствуя, как сердце наполняется жалостью.
– Она что-нибудь сказала? Сказала, что ей нужно? – прошептал он, снова вспомнив предупреждение доктора Бергаста о том, что духи совсем не похожи на людей, которыми они были при жизни. Он будто знал, что они им обязательно встретятся.
Марлоу, казалось, боялся даже дышать:
– Я думаю… думаю… она просто хочет меня увидеть.
Теперь и Чарли разглядел в облачке темного тумана ее крупный силуэт: татуировки с таинственными символами, скорбное лицо и яркие, как две звезды, глаза. Она уже не была человеком – это казалось абсолютно ясным. Черты ее лица постоянно менялись, как будто она стояла за стремительно льющимся водопадом, и от этого у Чарли закружилась голова. Казалось, она смотрит на Марлоу – неподвижно, напряженно. В ее взгляде не было ни капли любви или нежности. В горле у Чарли встал комок: кем бы она ни стала после смерти, это была уже не та Бринт, которую знал и любил Марлоу.
В комнате вдруг стало холоднее, намного холоднее; изо рта вылетали облачка пара. Чарли протянул к Марлоу руку, но это движение далось ему странно тяжело. Он огляделся. Клубящийся вокруг них туман сгустился, в нем тут и там мелькали лица с потухшими глазами, открытыми в беззвучном крике ртами. Со всех сторон раздавалось низкое шипение, похожее на шепот сотен голосов – неразборчивый, но преисполненный желания. Чарли попытался закричать, но не смог… В глазах у него потемнело… Он замерз, он так замерз…
– Чарли! – крик Марлоу доносился будто издалека. – Чарли! Чарли!
И тут сквозь туман, рассеивая мрак, хлынул голубой свет, и Чарли увидел, что он исходит от ладоней Марлоу, который стоял, подняв руки. Малыш с трудом помог встать ему на ноги, и, спотыкаясь, они вместе побежали к дверному проему, спустились по лестнице и покинули здание.
Из того, что произошло потом, Чарли не помнил почти ничего, лишь отдельные образы: разрушенный суд, переулок с кирпичными арками, затопленную улицу. А еще много мертвых лиц и их полные невыразимой тоски глаза.
Некоторое время спустя он пришел в себя и понял, что сидит на крыльце многоквартирного дома; уходя вдаль, улица, на которой он был расположен, сворачивала в сторону. Было слышно, как позади в сырой комнате возится Марлоу: он как будто что-то искал. Освещение в этом мире было очень странное: оно совершенно не менялось. Чарли выпрямился, ясно ощущая в животе холодный голод. У него болела голова. Мальчик посмотрел на стелющийся по улице туман духов и задумался о том, что с ним случилось бы, если бы он потерялся в нем. Осталось бы его тело в этом мире навечно, не подвергаясь гниению? Или он превратился бы в еще один призрак и потерял память? Интересно, имели ли ко всему этому какое-то отношение Бог, Небеса и все остальное, о чем ему рассказывали взрослые? Ошибались ли они в своих взглядах на истинную природу вещей? Или она скрыта в чем-то еще? Он глубоко вздохнул и потер руками штанины, словно уверяя себя в том, что все еще жив. И только тогда мальчик обратил внимание на свою правую руку.
Она дрожала. Вспомнив предупреждение Бергаста, Чарли засунул ладонь под мышку другой руки и озабоченно нахмурился. Он понимал, что это означает: Марлоу придется продолжать путь одному.
Через некоторое время он услышал за спиной его шаги. На щеках у малыша были следы высохших слез, его глубокие голубые глаза покраснели.
– Чарли! С тобой все хорошо?
– Да. А ты как?
Мальчик нахмурился и постарался придать себе храбрый вид:
– Бринт пропала.
– Да.
– Но она узнала меня, Чарли. Она поняла, кто я. Я это видел.
Чарли посмотрел на Марлоу и заерзал на месте. Ему не нравилось, что лицо мальчика светится надеждой. Сунув дрожащую руку в карман, он поднялся:
– Ладно. Нам нужно найти комнату.
Он пошел вперед, устало переставляя ноги. Но Марлоу не двинулся с места. Мальчик стоял с затравленным выражением лица и покусывал губу, он переменился. Бросив взгляд туда, куда он шел, Чарли развернулся и поплелся обратно к Марлоу.
– Мар?
Малыш неуверенно посмотрел куда-то сквозь него.
– Вон туда, Чарли. Мы должны идти туда. Я… Я чувствую.
Чарли проследил за его взглядом, и на мгновение ему показалось, что он разглядел в тумане огромный полупрозрачный силуэт Бринт и ее сверкающие глаза, но потом призрак, кем бы он ни был, исчез, оставив после себя лишь колышущуюся завесу тумана.
– Ты уверен?
– Нет, – помотал головой Марлоу.
Но Чарли все равно пошел за ним – по кривой улочке, по капающему дождем переулку, стараясь обходить стороной неглубокие лужи, высокие влажные сорняки и свисающие с арок и балок ленты мха. Он уже плохо понимал, где они находятся.
Этот Лондон был мертв – город застоя и утрат, – улицы его представляли собой лабиринты, заваленные напоминаниями о когда-то живших тут людях. Марлоу провел Чарли по кривым ступеням, поросшим влажным мхом, таким темным, что в странном освещении мира мертвых он казался почти синим, а потом остановился под акведуком и показал на что-то пальцем.
В середине площади располагался наполненный грязью фонтан, из центра которого росло белое дерево без листьев. Старая кора отслаивалась тонкими, похожими на листы бумаги полосками, уступая место новой ярко-красной. В тени дерева стоял старомодный деревянный ручной насос, а в дальнем углу площади зловеще возвышалось здание с выдающимися вперед кривыми балконами. Двери в нем не было – лишь пустой проем в полуразвалившейся стене.
– Конечно, – пробормотал Чарли и с отвращением провел рукой по волосам. – Мы должны войти туда? Ну ладно.
Марлоу посмотрел на него с опаской:
– Чарли, у тебя дрожит рука. Смотри.
Но тот поспешил засунуть ладонь обратно в карман:
– Не обращай внимания, Мар. Всё в порядке.
– Тебе больно?
Чарли не ответил. Слева от них уже собирались призраки. Удостоверившись, что путь свободен, Чарли торопливо пересек
